ГЛАВА 32

ГЛАВА 32

Элли

Шум у двери возвещает о прибытии Оливера.

– Элли? – кричит он. – Где ты?

– Я здесь, – отзываюсь я.

Я глубже зарываюсь под одеяло, не уверенная, как вести себя теперь, когда он наконец здесь. Я сбежала из комнаты Хёрста и, не раздумывая, побежала сюда, а потом спряталась в постели Оливера, как сумасшедшая.

Оливер врывается в дверь своей спальни и останавливается у изножья кровати. Он выглядит разбитым, его волосы растрепаны, лицо исказилось от напряжения.

– Привет, – я откидываю одеяло и сажусь. – Прости, что сегодняшний день оказался таким.

Он сбрасывает обувь и забирается на кровать. Не говоря ни слова, он притягивает меня ближе и целует, его губы прижимаются к моим. Это отчаянный поцелуй, поэтому я крепко обнимаю его и целую в ответ, пытаясь сказать ему, как я волновалась и как много он для меня значит.

Ему требуется некоторое время, чтобы отстраниться. Он смотрит на меня сверху вниз, тяжело дыша, затем сажает к себе на колени и крепко прижимает к своей груди.

– Я думал, ты ушла.

От его хриплого признания навертываются новые слезы. Я обнимаю его за шею и прижимаюсь так же крепко.

– Я не могла, – шепчу я. – Я бы никогда не оставила тебя вот так. Я...я просто…Я была напугана. Лиам был...

– Он был совершенно не в себе, – резко говорит Оливер. – Если он не будет сотрудничать, если он будет продолжать вести себя с тобой так дерьмово, мне нужно будет найти другого менеджера.

Моё сердце разрывается от его слов. Он отошлет своего кузена ради меня?

– Я ударил его, – признается он. – Он не останавливался, и я больше не мог этого выносить.

Я беру его правую руку и провожу кончиками пальцев по костяшкам пальцев. Он вздрагивает, поэтому я целую их, успокаивая.

– Я бы никогда не попросила тебя сделать это для меня, – говорю я ему. – Но есть некоторые вещи, которые тебе нужно услышать, прежде чем ты решишь, как действовать дальше.

Он хмурится.

– Что ты имеешь в виду?

Я бросаю взгляд на свой рабочий компьютер, наполовину скрытый одеялом. Какой бы злой и напуганной я ни была, я знала, что мне понадобятся доказательства, чтобы показать Оливеру правду, поэтому я отправила электронное письмо Таше ранее. Не знаю, успела ли я застать её, учитывая разницу во времени между Сеулом и Штатами, она, возможно, всё ещё была на работе, когда я написала, хотя сегодня пятница.

– Нам нужно дождаться Беллу, – говорю я ему. – Ты дозвонился до неё?

Он откидывается на спинку кровати, сажая меня к себе на колени.

– Бен зайдет за ней. Они скоро будут здесь. Не хочешь рассказать мне, из–за чего вся эта секретность?

Я хочу дождаться, пока Белла поддержит меня в этом, но, возможно, будет лучше, если мы покончим с этим. Возможно, ему понадобится минута, чтобы осознать происходящее.

Я встаю с его колен и беру его за руку, затем заставляю себя посмотреть ему в глаза.

– Я думаю, что за этим стоит Лиам.

Оливер хмурится.

– За чем?

У меня внезапно пересыхает в горле. Как я могу обвинять кузена Оливера в попытке разрушить его жизнь, когда я знаю, как сильно это ранит его?

Затем я вспоминаю аварию во время квалификации в Дубае. Оливер мог умереть, и если мы не остановим Лиама, он может сделать что–нибудь похуже. Он уже сделал это со мной – вломился в мой долбанный номер и уничтожил все мои вещи. Я всё ещё не уверена на сто процентов, что это был он, а не кто–то, кого он нанял, но всё сходится.

– Я думаю, это всё из–за него, – тихо говорю я. – Начиная с грязной прессы. Он пытался дискредитировать тебя и разрушить твою карьеру, но в то же время продажа этих фотографий и статьей таблоидам принесла бы ему кучу денег.

Оливер расправляет плечи.

– Зачем ему это делать? В этом нет смысла.

– Судя по тому, что ты сказал нам с Этьеном в тот день, я предполагаю, что он обижен на то, что не стал Чемпионом, – я сжимаю его руку, затем добавляю: – Я недостаточно знаю о его карьере гонщика, но Этьен сказал, что он никогда не был так хорош, как ты. Раньше это было проблемой?

Он просто смотрит на меня, моргая, в его серых глазах тревога.

Мне неприятно это делать, но я должна рассказать ему всё.

– Он сказал, что видел меня одну в боксе в тот день в Дубае, но он был там один, когда я пришла. Я принесла коробки с новыми наклейками AEON, и он удивил меня. Он вел себя странно, но потом появился один из механиков, и все поспешили наклеить новые наклейки вовремя, так что я забыла об этом.

Оливер хмурится.

– Насколько странно? Он тебе что–то сказал?

Я пожимаю плечами, чувствуя себя неловко.

– Он просто намекнул, что застал меня там, и сказал, что это будет нашим секретом. Просто он вызвал у меня странное ощущение, а я всегда доверяла своему первому впечатлению о людях.

– Чёрт, – он трет глаза, выглядя ещё более измученным. – Зачем ему это делать? Зачем ему портить мою машину?

Это единственное, чего мне не удалось выяснить.

– Я не знаю. Я не думаю, что он пытался причинить тебе вред. Если бы это входило в его планы, он бы нанес машине больше повреждений, не так ли?

Оливер слегка позеленел, поэтому я принесла ему стакан воды и снова села рядом с ним. Но я должна сказать ему ещё кое–что.

– Я думаю, он разгромил мой номер, потому что он знал, что я видела его в тот день, и хотел знать, подозреваю ли я его, – говорю я. – И ты проводил со мной всё больше и больше времени, так что он, вероятно, беспокоился, что я пытаюсь вторгнуться на его территорию.

Он хмуро смотрит на меня.

– Ты думаешь, парень на видео с камер наблюдения...

– Это мог быть он, – отвечаю я. – Но я не была уверена. До тех пор, пока я не поговорила с Ташей, и она не упомянула, что ты отказался от своего контракта.

– Таша? – спрашивает Оливер.

Я беру свой ноутбук и открываю его.

– Представитель Магнуса Вагнера. Она действительно хотела, чтобы ты поработал с ними, настолько сильно, что предложила сменить их фотографа и дать тебе ещё больше денег, – я смотрю на него, приподняв брови. – Итак, я попросила её прислать мне копию электронного письма, которое ты отправил ей, чтобы расторгнуть контракт.

Я открываю электронную почту, и моё сердце колотится при виде сообщения Таши в почтовом ящике. Я открываю его щелчком мыши, и вот оно, доказательство, на которое я надеялась.

Не говоря ни слова, я передаю свой ноутбук Оливеру. Его глаза бегают туда–сюда, пока он просматривает язвительное электронное письмо, которое, предположительно, отправил около года назад. Всё в точности так, как сказала Таша.

– Я этого не отправлял, – голос Оливера звучит глухо, лицо побледнело. – Мне...мне понравилось работать с ними. Это была хорошая кампания.

Забирая у него ноутбук, я ставлю его на прикроватный столик и сворачиваюсь калачиком рядом с Оливером.

– Я знаю. Это сделал Лиам. Должно быть, он использовал для этого твою электронную почту.

– У него есть данные, – отвечает он. – Он занимается всеми сделками с брендами для меня. Это его гребаная работа.

Моё сердце разрывается из–за него, поэтому я обнимаю его изо всех сил и прижимаюсь.

– Мне так жаль.

Его сердце учащенно бьется под моей щекой.

– Я не знал, что он так сильно меня ненавидит.

Услышав это, я поднимаю голову и хмуро смотрю на него.

– Ты ни в чём из этого не виноват, ты это понимаешь? Он маленький мальчик, который не смог смириться с тем фактом, что его двоюродный брат более успешен, чем он, и позволил этому негодованию перерасти во что–то плохое.

Я не уверена, что дело только в этом, но я ни за что не позволю Оливеру винить себя за это.

Я хочу сказать больше, но появляются Белла и её отец с мрачными лицами.

Белла бросает один взгляд на нас, устроившихся на кровати, и тащит к нам один из стульев из гостиной, вместо того чтобы заставить нас переместиться туда. Через мгновение Хёрст делает то же самое, и я снова поражаюсь тому, как мне повезло, что у меня была возможность поработать с ними.

Оливеру тоже повезло, просто он сейчас об этом не знает. Но у него есть команда замечательных людей, готовых помогать ему, не только потому, что он их звездный гонщик, но и потому, что они действительно заботятся о нём.

– Прости, Оливер, – говорит Белла, когда я повторяю ей и Хёрсту то, что только что сказал ему. – Это полный отстой. Но Элли права. Стриптизерша из Дубая подтвердила, что видела Лиама в клубе на той неделе, – она нажимает что–то на своём планшете и переворачивает экран, чтобы мы могли прочитать информацию от её контакта, затем добавляет: – Это будет её слово против слов Лиама, так что я не думаю, что мы далеко продвинемся с этой линией доказательств, к сожалению, но она выбрала его по нескольким фотографиям, которые показал ей мой контакт.

– Ты же скажешь мне, кто твой контакт, не так ли? – Хёрст опирается локтями на колени.

– Не сейчас, папа, – нетерпеливо говорит она. – Элли, я думаю, твой успех с Магнусом Вагнером – хороший старт. Если Оливер сможет вспомнить больше брендов, которые предположительно расторгли свои контракты, ты могла бы связаться с ними и узнать, действительно ли это сделал Лиам.

Оливер прижимает ладони ко лбу.

– Но почему? – вырывается у него. – Я не понимаю, зачем ему это делать. Как мой менеджер и агент, он получает долю от каждого контракта. В последнее время он убеждал меня больше заниматься спонсорством.

– Но что–нибудь поступило? – спрашиваю я. – Ты получил какие–нибудь новые контракты?

Он смотрит на меня.

– Н–нет. Ничего, кроме тех, что уже активны. Чёрт.

Хёрст, который до сих пор в основном хранил молчание, прочищает горло.

– У меня, э–э, возможно, есть идея о его мотивах.

Мы все уставились на него, и, к моему удивлению, легкий румянец окрасил его загорелые щеки.

– Мне не нравится иметь дело с неподтвержденными теориями, – хрипло говорит он. – Но я слышал о чём–то подобном. Это было много лет назад, ещё до того, как ты стал частью круга, Оливер.

– Да? – спрашивает Белла.

– Я не мог понять, зачем кому–то понадобилось портить твою машину до такой степени, – объясняет Хёрст. – И почему он сделал это в самой первой гонке. Потом мне пришло в голову, что как прошлогодний чемпион ты был абсолютным фаворитом на победу.