ГЛАВА 26

ГЛАВА 26

Элли

Неделя с моими родителями пролетает слишком быстро. Поскольку Каре удалось сдать мою квартиру в субаренду, я остаюсь у неё на ночь, рассказывая обо всём, что произошло с тех пор, как я уехала, кроме того факта, что мои отношения с Оливером начались как пиар–ход, а затем еду в дом родителей. Моя мама вне себя от радости, что я останусь на несколько дней, а папа задает мне всевозможные вопросы о гонках, потому что у Формулы–1 появился новый фанат, и он полностью в деле.

Я замечаю, что его хромота стала более заметной. Мама признается, что его врач упомянул о новом курсе физиотерапии, от которого они отказались, потому что не могли себе этого позволить, поэтому я даю ей авансом сумму за первые четыре недели лечения. Это не из денег, которые “Titan” дали мне на мои расходы, я бы никогда не злоупотребила ими, но с учетом моей зарплаты от агентства Вероники и поступающей зарплаты “Titan” у меня более чем достаточно, чтобы покрыть расходы папы.

– Прости, что мы так сильно полагаемся на тебя, Элли, – шепчет она. – Я никогда не хотела, чтобы это случилось.

Но она не мешает мне переводить деньги прямо на её счет. Она никогда не брала у меня денег на покупку чего–либо для себя, но много лет назад мы договорились, что сделаем всё, что в наших силах, чтобы помочь папе.

Я сжимаю её в объятиях.

– Прости, что я так часто бываю вдали от дома. Но я зарабатываю больше, я могу помочь.

Она шмыгает носом и держит меня на расстоянии вытянутой руки. Она ниже меня на два дюйма, в её темных волосах пробивается седина, но она всё равно такая красивая.

– Я так горжусь тобой, Элли–кэт. У тебя все так хорошо получается, и я рада, что ты взялась за эту работу. Но я беспокоюсь из–за твоего безумного плана, – говорит она, глядя на меня своими серьезными карими глазами. – Увезти нас посмотреть гонки. Ты не думаешь, что для него это будет слишком тяжело?

Я качаю головой.

– Я всё спланировала. У него будет достаточно времени, чтобы отдохнуть, и водитель заедет за вами, чтобы отвезти в Джексонвилл. Если вам понадобиться отдохнуть во время поездки, просто скажите ему.

Она поджимает губы.

– И ты сказала, что твой новый парень достал для нас билеты? Ты же не платишь за них из своего кармана, не так ли? Потому что я посмотрела цены, и они...

– Да, – быстро отвечаю я, прежде чем она успевает рассказать мне то, что я уже знаю. – Оливер позаботился об этом, и вам не нужно ни о чем беспокоиться.

Продажа этих билетов позволила бы оплатить лечение папы ещё на месяц, но я хочу, чтобы они провели выходные вдали от дома. У мамы накоплено достаточно дней отпуска, чтобы она могла взять отгулы в пятницу и понедельник, и это будет первый раз, когда они покинут штат более чем за десять лет.

Нам было трудно успевать за всем, но теперь, благодаря моей новой работе, дела идут лучше. Если я останусь до конца сезона, у нас будет неплохая сумма сбережений, которые обеспечат нас на ближайшие годы.

Моя мама плачет, когда я уезжаю в аэропорт, и я едва сдерживаю слезы, обнимая их обоих на прощание. Но мы знаем, что увидимся всего через две недели в Джексонвилле, так что это не так ужасно, как могло бы быть.

В аэропорту я снова захожу в салон, и мастер по маникюру Дэнни вытирает стойку после своего последнего клиента.

Его улыбка становится ярче при виде меня.

– О, привет, Властная Пчелка.

Я поднимаю брови.

– Ты называешь своих клиентов по цветам, которые они выбирают?

– Конечно, – говорит он. – Как ещё я могу всех запомнить?

– Элли, – говорю я, протягивая руку. – И сегодня я выбираю другой оттенок, так что тебе придется запомнить моё имя.

Я говорю ему, что он может включить свой подкаст, пока работает над моими ногтями, так что у меня есть немного времени, чтобы написать Оливеру, что я на пути в Сеул. Возможно, я ещё не покинула территорию США, но чувствую себя так, как будто я готова к вылету, раз я здесь.

К моему удивлению, на экране высвечивается имя Оливера. Маневрируя одной рукой, я надеваю наушники и отвечаю на звонок.

– Нам нужно прекратить встречаться подобным образом, – я улыбаюсь ему.

Оливер, прищурившись, смотрит на экран.

– Ты в салоне?

– Ага. Почему ты звонишь? Кстати, который час в Сеуле? – спрашиваю я.

Он долго молчит.

– Я скучал по твоему лицу.

Тепло разливается в моей груди, приятное и немного запретное.

– Я тоже по тебе скучаю.

Мы переписывались всю неделю, хотя он был занят – в отличие от меня, он не взял неделю отпуска, а сразу улетел в Сеул. Он провел промо с Беллой и местными фанатами, посетил команду “Mecho”, продемонстрировав удивительное сотрудничество с корейской гоночной командой, и прислал мне фотографии вкусных блюд, которые пробовал каждый день. Если у меня и было подозрение, что Оливер был тайным гурманом, то теперь оно подтвердилось. Он даже сказал мне, что собирается пригласить меня на свидание в кондитерскую, которую ему порекомендовал Чжэ Нанг, молодой водитель из “Mecho”.

Но сейчас он выглядит усталым, окно за его спиной погружено в кромешную тьму. Кажется, он не брился пару дней, и что бы ни происходило, он проводит рукой по волосам, что является его нервным тиком.

– Эй, – тихо говорю я. – Что случилось?

Он глубоко вздыхает, затем опускается на кровать.

– Произошло кое–что. Я знал об этом со времен гонки в Мельбурне, но теперь кто–то проболтался, и это распространилось по всей команде, так что ты тоже должна знать. Все говорят об этом.

В его голосе нет ни намека на поддразнивание, поэтому я сразу понимаю, что это что–то серьезное.

– Всё в порядке? В чём дело?

Он медленно объясняет мне инцидент с квалификацией в Дубае. Ужас скручивается у меня в животе от осознания того, что кто–то намеренно подстроил ту аварию – и что всё могло быть ещё ужаснее, если бы Оливеру не повезло.

– Ты сообщил об этом? – шепчу я.

Я оглядываюсь, как будто кто–то может подслушивать, но здесь только мы с Дэнни, и он погружен в свой выпуск подкаста, сосредоточенный только на моих ногтях.

Оливер кивает.

– Бен отправил отчет президенту. Официального ответа мы пока не получили, но мы отправили его, так что, по крайней мере, мы следовали процедуре. Если это повторится, мы сможем доказать, что это второе нарушение.

Я смотрю на экран, меня охватывает неверие.

– Я имела в виду полицейским, Оливер. Если кто–то попытается тебя убить, ты нужно обратиться в полицию, а не к боссам.

Слова звучат слишком резко, но мне всё равно. Он мог умереть. Меня не волнуют приличия.

– Все это зашло слишком далеко, – говорю я, прежде чем он успевает ответить. – Ты должен что–то сделать. У тебя явно есть преследователь, который настроен разрушить твою жизнь, а теперь и это? Наши отношения не помогут. Ты не можешь заклеить пластырем пулевое отверстие.

Оливер садится, его прямые брови сходятся на переносице.

– Ты не увольняешься.

– Что? – я хмурюсь в ответ, не понимая.

– Пожалуйста, не уходи, – говорит он, теперь его голос звучит настойчиво. – Мысль о твоём возвращении – единственное, что не дает мне сойти с ума.

– О, Оливер, – у меня сжимается горло при виде выражения его лица. – Я не увольняюсь. Я в аэропорту, сяду на рейс в Лос–Анджелес через тридцать минут. Я буду в Сеуле сегодня вечером, – я быстро проверяю приложение часов на своем телефоне, где я уже запрограммировала местное корейское время. – Ну, для тебя – завтра.

Он прерывисто выдыхает и плюхается обратно на подушки.

– Чёрт. Хорошо. Спасибо.

Больно видеть, что он так переживает, но, конечно, он в отчаянии. Я бы тоже переживала, если бы кто–то пытался разрушить мою карьеру – и, возможно, оборвать мою жизнь.

– Ты не думал о том, кто бы это мог быть? – осторожно спрашиваю я.

Оливер качает головой.

– Я не хочу обвинять кого–нибудь без доказательств. Если это действительно кто–то из нашей команды, я не знаю, как мы это переживем.

Я сдержанно выдыхаю, не желая делиться своими подозрениями, но Оливер снова садится, прищурившись на телефон.

– У тебя есть теория? – спрашивает он. – У тебя есть, не так ли? Я забыл, что эта часть была прописана в твоём контракте. Ты всё это время высматривала этого засранца?

Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что мы с Дэнни действительно одни.

– Да, но я не уверена. Сначала я думала, что это могла быть Белла.

Оливер дергается так, словно я дала ему пощечину.

– Белла? Нет, она бы никогда...

– Оливер, – прерываю я его. – Видишь, как ты отреагировал? Ты слишком близок к этому. Если это действительно кто–то, кого ты знаешь, ты не захочешь в это верить, потому что тебе нравится твоя команда.

Выражение его лица говорит мне, что он зол на меня даже за то, что я предложила это, но он не возражает.

– Послушай, – говорю я. – Как бы то ни было, я почти полностью уверена, что это не она. Она слишком сильно заботится о команде. Никто из тех, кто так усердно работает ради дела, не стал бы специально подрывать его. Я подумала так только потому, что у неё есть связи и она при деньгах. Но я поняла, что, возможно, у меня есть некоторое предубеждение против богатых людей, – признаюсь я.

Он морщится.

– Я понимаю твою точку зрения. Пожалуйста, поверь мне, Белла может быть упрямой, но она верная. Она любит своего отца, – он делает паузу, затем добавляет: – И Уэста. Она могла стоять за нападками СМИ, но эта история с саботажем автомобиля выходит за рамки клеветы. Это навредило всей команде, а она бы никогда так не поступила.

– Да, – я послушно подставляю руку под синюю лампочку, когда Дэнни подталкивает меня, затем добавляю: – У меня есть несколько других теорий, но они в лучшем случае недоделанные, так что я пока ничего не могу сказать наверняка.

Не говоря уже о том, что Оливер, вероятно, взорвется, учитывая, как он отреагировал на моё почти обвинение в адрес Беллы. Есть только несколько причин, которые могли бы заставить человека вести себя так ужасно по отношению к Оливеру: деньги, ревность или месть – это три главные причины. Думаю, я знаю, кто больше всего подходит под этот профиль, но если я скажу это, то это разобьет сердце Оливера. Пока у меня не будет неопровержимых доказательств, я не могу даже намекнуть на эту ужасную возможность.