Глава 50

Шайенн

Я не нервничала.

Я нервничала.

Не сходила с ума.

Я сходила с ума.

Ладно… внешне я выглядела спокойной и невозмутимой. Я снова была слишком хладнокровной Шайенн.

Но внутри: я была чуваком из «Один дома», который бегает с поднятыми руками.

Кат высадил меня у «Еда для всех» перед тем, как отправиться на каток. Реба жила всего в квартале, поэтому сказала, что привезет мою машину обратно. И как только она появилась, у нас не было времени поговорить. Дин настоял на собрании. Я предположила, что моя завуалированная угроза была услышана, потому что он убедился, что мы все согласны с тем, что должно произойти днем.

По сути, нам нужно было, чтобы все разошлись на целый час раньше, что разозлило бы завсегдатаев. Это был целый час споров между Дином и остальными. Среди них были я, Реба и Бумер. Ходили слухи, что Гейл тоже собиралась прийти, и, услышав это, Дин пошел на попятную. Он боялся Гейл, но это не помешало бы тому времени, когда начнут прибывать люди.

В приглашении четко указано, что люди могут приходить к шести, но никто не приходит на мероприятия в шесть часов вечера. Реба пообещала, что попросит волонтером начать уборку зала, но никого не выгонят на час раньше.

После этого Дин должен был заняться кейтерингом, и они должны были начать накрывать на стол около половины седьмого. На эти тридцать минут Бумера попросили приготовить закуски, на что он согласился.

В конце собрания Дин спросил:

— Что-нибудь еще?

Я чувствовала на себе взгляды Ребы и Бумера, и я чувствовала их, потому что не отрывала взгляды от своего телефона. Нет. Дину не нужно было знать о Кате, о Дике, о Чеде (независимо, появится он или нет) или… подождите, у меня кое-что было.

— Да.

Дин повернулся ко мне, его раздражение было очевидным. Я сопротивлялась на порядок сильнее, чем обычно.

— Да, Шайенн?

— Саша и Мелани придут.

— Они не…

— Они придут. — Не спорь, придурок.

Он услышал невысказанное послание в моем тоне и сказал:

— Полагаю, они придут. Кто-нибудь еще?

Я вернулась к своему внутреннему монологу. Дину не нужно было знать ни о Натали, ни о Хантаре, ни… У меня закончились мои знакомые, которые могли бы прийти и о которых Дину не нужно было знать.

— Теперь мы можем вернуться к нашей обычной работе?

Реба была лучшей в сарказме. При этом замечании она даже наклонила голову и выпучила глаза.

Дин оглядел комнату и сердито посмотрел на нас.

— Это все для «Еда для всех». Средства, которые мы можем получить за сегодняшний вечер, хватит еще на пять лет. Я делаю это не из личных побуждений…

— Чушь собачья.

Это был Бумер, и внезапно мы с Ребой заинтересовались разговором.

Он добавил:

— Ты делаешь это, потому что хочешь пообщаться с влиятельными людьми города. «Еда для всех» никогда раньше не делали этого подобным образом. У нас никогда не было в этом необходимости, и мы твое оправдание, так что не ври нам. Ври себе, как хочешь, но не нам. — И с этими словами Бумер встал и покинул здание.

На самом деле он не покидал здания.

Я слишком драматизировала. Он всего лишь пошел на кухню.

Мы с Ребой переглянулись, прежде чем вскочить на ноги, не желая быть рядом во время возможного взрыва. Мы успели сделать три шага, прежде чем дверь Дина захлопнулась.

Реба последовала за мной в мой кабинет и опустилась на один из стульев, когда я пошла закрывать дверь.

— Как дела, подружка?

Подружка. Мне понравился этот термин, и я пожала плечами, загружая свой компьютер.

— Я в порядке.

— Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я подняла глаза и встретилась с ней взглядом. Да, она знала.

Я с тихим вздохом откинулась на спинку стула.

— Вчера он был просто великолепен, не так ли?

— Можно и так сказать. — Ее брови были приподняты, и она придала своему лицу выразительное выражение. — Дин из кожи вон лез, пытаясь произвести впечатление на твоего парня, но он смотрел только на тебя. Могу сказать, что ты ему небезразлична, причем очень сильно.

— Можешь?

По мне начало разливаться тепло.

— Конечно могу. — Она прищурилась, немного откинув голову назад. — Почему у меня такое чувство, что ты мне не веришь?

Я пожала плечами и потянулась за каким-то бумагами. Я не хотела заводить этот разговор, особенно с Ребой. Она была Бумером для моего Дина.

— Это просто ново и…

— И что?

— Ничего. Это просто ново. Все и все.

Она поджала губы. Вокруг ее губ появились неодобрительные морщинки.

— У меня сейчас громко звонит мой «Мама-радар». Что происходит?

— Ничего.

— Дитя.

Я рассмеялась.

— Мне почти тридцать.

— Давай же, расскажи мне, что с тобой происходит.

— Ничего. Я просто… — У меня перехватило горло. Это был уже старый разговор. Я уже устала думать об этом. — Это просто неуверенность в себе. Вот и все, и это глупо.

— Милая. — Ее тон был мягким, но в то же время понимающим. Она наклонилась вперед. — Неуверенность никогда не бывает глупой. Неуверенность есть у каждого, но не верить во что-то или не позволять себе жить полной жизнью из-за этого глупо. Тот парень, которого я видела здесь вчера, очень заботится о тебе. Какой бы неуверенной ты ни была, тебе не нужно прислушиваться к этому. Понимаешь? Он выдающийся спортсмен, но вы никогда не узнали об этом, если бы вам не сказали. Ты понимаешь, о чем я? Он хороший парень и умный, и ему хватило одного взгляда на Дина, и я поняла, что он сразу же раскусил его. Он и другой красавчик произвели на меня впечатление. Возможно, мне нужно будет купить билеты на хоккей, когда моя девочка приедет. — Она вздохнула и покачала головой. — Я не могу выразить это словами, но я смотрю на тебя как на дочь. Если бы ты была моей дочерью, я бы не делала ничего иначе.

У меня ком встал в горле.

У меня… никогда раньше такого не было.

— Сейчас. — Она встала, обошла вокруг стола и подошла ко мне. Она обхватила мое лицо ладонями и крепко чмокнула в макушку. — Меня немного отвлекла вкуснятина, которая была здесь вчера. Ты не единственная, кому нужно наверстать упущенное на работе. Увидимся позже? — Она слегка сжала мое плечо, мягко улыбнувшись, прежде чем направиться к двери. Взявшись за ручку, она оглянулась на меня. — Ты справишься с сегодняшним вечером?

Нет.

Я кивнула.

— Со мной все будет в порядке. Дин сам со всем справляется, так что я ему даже не особо нужна.

— Он может попросить тебя выступить с речью.

Я покачала головой.

— Он этого не сделает. Сегодня его звездный час.

Она фыркнула.

— Пожалуй. Он может быть надоедливым, амбициозным идиотом, но он наш надоедливый идиот. Верно?

Я рассмеялась.

— Верно.

***

Я: Сегодня вечером мне нужно подкрепление.

Мелани: Я в деле!

Мелани: Что мы будем делать?

Саша: Вопрос, стоит ли мне взять с собой кого-нибудь из девушек? Джуна упомянула, что хочет пойти выпить.

Я: Сегодня вечером в «Еда для всех» состоится благотворительный вечер. Вы мои пары.

Саша: Это значит «нет» Джуне и другим девушкам или «да, черт возьми»?

Мелани: Я говорю «да, черт возьми», но я не та, кому требуется подкрепление.

Я: Как бы мне ни хотелось сказать «да», но для сегодняшнего мероприятия думаю «нет».

Саша: Круто.

Саша: В деле.

Мелани: О! Давай с шиком приедем на Матильде.

Я: Двери открываются в шесть, так что, приходите, когда захотите.

Саша: Время?

Мелани: Ты останешься там или уйдешь переодеваться?

Я: Я даже не думала об этом.

Мелани: Ты не можешь сбежать на часок? Мы можем встретиться у тебя и закончить сборы? Приедем вместе.

Я: Похоже на план. Встретимся у меня в 5?

Саша: Круто.

Мелани: Да, черт возьми.

Я любила мою семью.

***

Я только собралась уйти, схватила сумочку и выключила компьютер, как в дверь моего кабинета постучали.

— Да?

Дверь открылась, и один из волонтеров просунул голову внутрь.

— Здесь дама, она хочет с тобой поговорить.

— Ты знаешь кто?

— Она сказала, что ее зовут Натали? Она богата, и это все, что я могу о ней сказать.

Натали?

Но я кивнула волонтеру.

— Да. Проводи ее сюда.

Он кивнул, начиная уходить.

— Эй.

Он просунул голову обратно.

Я добавила:

— Не позволяй Дину увидеть ее.

Еще один кивок, и он ушел.

Я быстро проверила свою электронную почту, чтобы узнать, не писал ли мне Хантер о чем-нибудь связанном с Натали, но нет. В наших последних письмах была шутка о квокке. Мы давно перестали использовать коал. Теперь мы почти постоянно обменивались мемами об улыбающихся квокках. Так что я понятия не имела, почему Натали пришла так рано и почему она попросила о встрече со мной.

Дверь открылась, и на пороге появилась она.

— Здравствуй, Шайенн.

Она выглядела по-другому. Я скользнула взглядом по ее кардигану, на ней были брюки цвета хаки, такие, в которых можно играть в гольф, но она выглядела так, словно светилась. Более естественная. Меньше косметики.

Ее каштановые волосы тоже казались светлее, но глаза были как у Хантера. Темный миндаль с ореховыми и золотистыми вкраплениями.

Я почувствовала легкое облегчение, потому что это была мама Хантера, и однажды она обняла меня, и после этого мне было приятно. Я и не подозревала, что мне этого не хватало, пока она меня не обняла. Донна никогда меня не обнимала.

— Ты выглядишь моложе, чем тогда.

— О. — Ее глаза расширились, и она прижала руку к груди. Она держала перед собой маленький клатч, затем кивнула в сторону моего кабинета. — Могу я войти?

— Да. — Я указала на один из стульев. — Пожалуйста.

Она одарила меня легкой улыбкой, которая показалась мне искренней, и я вспомнила похороны моей мамы. Это был последний раз, когда я видела Натали, и она была так добра ко мне в тот день.

— Спасибо, и спасибо за комплимент. Это очень любезно с твоей стороны. — Она закрыла за собой дверь и с грацией села в кресло.

Я чуть не рассмеялась, потому что никто не садился в эти кресла с грацией.

Они шлепались. Они плюхались. Они погружались в них, никто не садился, будто они опускались в ванну с кипящей или ледяной водой. И при этом сжимали на коленях клатч, но это было напоминанием о мире, частью которого я никогда не была, и о мире, который придет сюда сегодня вечером.