Глава 18

Эллиотт

Это тест. Мне нужно доказать себе, что я могу ей доверять. Если она убежит, то она не хочет этого, как я, но если она останется, то она в этом.

Мне нужно, чтобы она осталась.

Ей лучше остаться, иначе это меня выпотрошит.

Я делаю шаг к ней ближе, но не слишком близко, потому что не смогу контролировать себя.

— Ты хочешь сбежать от меня? — я поднимаю бровь, глядя на ее растерянное лицо.

Она поворачивает голову, глядя на обширный лес позади нас. Мой пульс учащается, когда я сжимаю руки в кулаки.

Она поворачивает голову, смотрит на меня и наступает на меня, обхватив меня за шею своими маленькими ручками.

— Я никуда не побегу, если только не с тобой.

Я выдохнул, даже не осознавая, что держал ее, и крепко обнял ее. Облегчение, которое я чувствую, неизмеримо.

У нее был выбор бежать, но она этого не сделала. Я могу доверять ей и в моем мире это больше, чем что-либо еще.

Я отстраняюсь ровно настолько, чтобы увидеть ее великолепное лицо, и ухмыляюсь. — Я сделаю тебя чертовски счастливой.

Ее глаза прыгают между моими, и она приподнимается на цыпочках, нежно целуя мои губы. — Я знаю, — шепчет она.

— Как насчет завтрака?

Она соглашается, и когда она входит внутрь, я шлепаю ее по заднице, заставляя ее вскрикнуть. Нас окружает такое беззаботное чувство, к которому я не привык. Я всегда так напряжен, но она раскрывает ту сторону меня, которая была скрыта дольше, чем я даже осознавал.

— Могу ли я помочь? — спрашивает она, наблюдая, как я достаю из холодильника яйца и молоко.

— Сиди своей идеальной задницей на острове. Я сам.

Я кладу бекон на сковороду, взбиваю яйца и чувствую на себе ее взгляд. Я оглядываюсь через плечо, и ее широкая улыбка заставляет мое сердце замирать.

— Эллиотт, этот дом просто потрясающий. Я не умею готовить, но я бы не прочь научиться на этой кухне.

Я посмеиваюсь, кладя яйца на сковороду. — Ты не умеешь готовить?

— Мне никогда не приходилось этого делать. У нас были частные повара, которые всем этим занимались. Когда я была моложе, я просила помочь, но мне всегда говорили уйти из кухни.

Я наклоняюсь над островом и хватаю ее руки в свои. — Я научу тебя готовить, детка. Моя бабушка научила меня всему, и мне приходилось заботиться о себе с детства, так что я в значительной степени все это усовершенствовал, — её глаза опускаются, концентрируясь на земле, и я сжимаю ее руки, чтобы привлечь ее внимание. — В чем дело?

— Мы оба выросли такими разными, хотя в наших семьях были деньги. Ты научился базовым жизненным навыкам, а я научилась снимать двадцать процентов с карты, — она качает головой и поднимает на меня глаза. — Но, в конце концов, нас обоих воспитали злые люди, — шепчет она.

— Да, были, но теперь я думаю, что так и должно было быть.

Ее брови опускаются в замешательстве, когда она спрашивает: — Как?

— Детка, ты знаешь, сколько людей на самом деле знают, чем я занимаюсь? — она кусает губу, качает головой. — Трейс, Фантом, Хенли, а теперь и ты. Ты правда думаешь, что если бы твой отец не был злым куском дерьма, ты бы смогла это понять? Или, черт возьми, ты можешь это принять? Я так не думаю, а ты так думаешь, не так ли?

Она смотрит мне в лицо, сглатывает и кивает головой. — Я не могу этого сделать, но есть часть меня, часть, о существовании которой я не знала до тебя, которая понимает.

Я тащу ее через остров и прижимаюсь к ней губами. Она понятия не имеет, что это значит для меня. Я бы никому не доверил тайну Темных Ангелов, но я доверяю ей. Она взяла это доверие и превратила его в понимание. Это не то, что большинство людей могли бы сделать, но она это понимает. Она понимает, что людям нужно платить за свои грехи. Если бы она этого не сделала, она бы не предложила помочь найти ее отца.

— Доверять тебе это непросто. Я буквально рискую всем, впуская тебя, зная, что ты можешь уничтожить меня простым телефонным звонком. Ты хоть понимаешь, насколько это огромно?

Она поднимает бровь и садится обратно на свое место. — Ты понимаешь, насколько это важно — хотеть отношений с парнем, который держал тебя в плену?

Она права, мы оба должны были надеяться, что другой не собирается нас уничтожить.

— Поверь мне, я знаю.

Я возвращаюсь к приготовлению завтрака, пока она рассказывает о доме. Она так впечатлена этим, и я испытываю чувство гордости из-за этого. Я ей еще не сказал, но теперь этот дом принадлежит и ей. Я хотел, чтобы она любила это так же сильно, как и я. Она будет жить здесь со мной, думает она так или нет. Она не уходит.

Я заканчиваю готовить завтрак, и мы вместе едим на острове. Это намного лучше, чем есть на кухне наверху. Это кажется реальным.

— Это восхитительно, Эллиотт.

— Спасибо, — я откусываю кусок бекона и поворачиваюсь к ней лицом. — Что ты думаешь о том, чтобы пригласить ребят сегодня вечером и встретиться с ними?

Ее улыбка освещает все ее лицо, когда она качает головой. — Мне бы это понравилось.

После того, как мы закончили завтрак, я позвонил ребятам и пригласил их к себе. Они все были слишком взволнованы, поэтому я надеюсь, что они будут вести себя прилично.

Клара захотела надеть что-нибудь красивое и сказала, что скучает по макияжу, поэтому мы зашли в Интернет и заказали все это. Его доставили к воротам как раз вовремя, чтобы она успела принять душ.

Она в моем душе, и мне приходится изо всех сил, чтобы не войти. Обещал ей, что обеспечу ей уединение, пока она будет готовиться, потому что она сказала, что уже давно не было того комфорта, который у нее был раньше.

Мне должно быть от этого плохо, но это не так. Если бы я не держал ее взаперти, она никогда бы не стала моей. Все это произошло потому, что у нас было время это построить. Не в обычном смысле, но в моем мире нет ничего нормального.

Нормально скучно.

Я проверяю время, ожидая в гостиной, пока она закончит. Я даже не представлял, как чертовски долго нужно женщине, чтобы подготовиться. Она находится там уже почти два часа. Кажется почти нереальным, что она здесь, на моем этаже, пользуется моей ванной.

Я не проверяю камеры и не сижу за дверью, пытаясь разобраться в ней.

Теперь она моя, и я убью любого, кто попытается встать между нами.

Мои мысли прерываются, когда я слышу стук ее туфель по деревянному полу. Я делаю глоток виски и ставлю стакан на стойку.

Мне следовало остаться сидеть, потому что, когда она переступает порог гостиной, из меня выбивает чертов ветер.

Ее длинные светлые волосы распущены, с распущенными локонами. На ней макияж, благодаря которому ее красивые голубые глаза кажутся больше и яснее. Ее накрашенные розовым цветом полные губы сияют. Мои глаза опускаются вниз, и мне нужно поправить член. Заказанное ею кремовое платье имеет тонкие бретельки. Ее грудь обтянута плотным материалом, но он ослабевает, стекая по ее телу, останавливаясь чуть выше колен. Мой взгляд скользит вниз по ее ногам, которые кажутся намного длиннее на ее розовых каблуках.

— Клара, — выдыхаю я.

Ее широкая улыбка озаряет ее великолепное лицо, когда я подхожу к ней ближе. Я очень рад видеть уверенность, которую я вижу только в позе ее тела. Я видел это на ее фотографии, но оно исчезло, пока она все это время была наверху. Теперь я вижу это снова, и это чертовски сексуально.

Я убираю ее волосы с ее обнаженных плеч и качаю головой, глядя в ее ясные глаза. — У меня перехватывает дыхание. Ты великолепна.

Она поднимается на цыпочки и нежно целует мои губы. — Спасибо.

Я не могу подобрать слов, глядя на нее. Она лишила меня дара речи. То, чего еще никто никогда не делал.

Она хихикает, кладя руку на мою рубашку. — Ты выглядишь так же сексуально, как и всегда.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — я спрашиваю как чертов идиот.

Она качает головой, ухмыляясь. — Нет, спасибо.

Я получаю сообщение от Хенли, в котором говорится, что они будут здесь через пять минут. Кладу телефон в карман и соединяю свои пальцы с ее.

— Ребята почти здесь.

Странно, когда эти два мира сталкиваются. Это первый раз, когда кто-то из нас пригласил кого-то еще. Это чертовски здорово. Он легко мог взорваться и уничтожить не только меня, но и моих братьев. Все эти годы я старался держать Темных Ангелов в тени. О нас никто не знал.

Но теперь Клара знает, и в ее руках вся гребаная власть.

— Ты в порядке?

Я смотрю на нее сверху вниз, и все мои иррациональные мысли исчезают.

Эта женщина могла бы убежать, могла попытаться убить меня чем угодно, что было под рукой, но она этого не сделала.

Она принимает меня таким, какой я есть.

Похититель, убийца и все такое.

Я смотрю на свою прекрасную девушку и ухмыляюсь.

— Да, детка, я в порядке.