Глава 46

Рафаэль

Ее ногти впиваются в мои плечи, но я не тороплюсь, наслаждаясь тихими стонами неудовлетворенности, которые срываются с ее губ, когда я не целую ее соски.

Я знаю, что шокирую ее; я никогда в жизни не трахал никого так медленно, но я хочу показать ей, что способен быть тем мужчиной, который ей нужен, тем, которого она заслуживает.

— Раф, что ты делаешь? — я двигаю бедрами, наслаждаясь тем, как ее киска сжимает меня. — Раф? — она хлопает меня по плечу, и я поднимаю на нее взгляд.

— Показываю тебе, как сильно забочусь о тебе. — на ее губах появляется милая улыбка.

— Заботишься, да? — она прикусывает губу.

— Да. Чертовски забочусь. — мое сердце учащенно бьется, я хочу сказать ей больше, но что-то останавливает меня, словно стена, которую я не могу пробить. Вместо этого я надеюсь, что она поймет, как много значит для меня, благодаря моим действиям.

Я смотрю, как мой член медленно входит и выходит из ее тугой пизды, а затем прохожу взглядом по ее телу, ища признаки беременности. Я кладу ладонь на ее плоский живот, и она внимательно наблюдает, как я провожу рукой вверх, к ее груди.

— Они увеличились, куколка.

Она выгибает бедра, когда касаюсь ее соска. При виде капель молока на кончике, мои яйца сжимаются, а позвоночник выпрямляется, и я отчаянно пытаюсь сохранить контроль.

— Они полны молока для тебя, папочка.

Господи.

Мой разум затуманивается, когда я выдавливаю молоко из ее соска, наслаждаясь тем, как оно стекает по груди.

Мой взгляд пронизывает ее насквозь, она задерживает дыхание, а потом говорит.

— Я хочу, чтобы ты попробовал мое молоко, папочка. Хочу накормить тебя. — она берет в руки другую грудь и сжимает ее, дразня меня. — Пожалуйста, папочка, —умоляет она, в то время как я пытаюсь контролировать себя, чтобы не кончить слишком рано.

— Да, блять.

Я наклоняюсь вперед, опираясь на локоть, и, потеряв самообладание, грубо хватаю ее грудь, все еще маленькую, но полную, своей ладонью. Я сильно сжимаю ее и накрываю ртом сосок. Она запускает пальцы в мои волосы, и я стону, когда ее теплое молоко наполняет мой рот.

— О боже, — стонет она, когда мои бедра прижимаются к ее. Мы становимся дикими животными, неистовствуя друг перед другом с ворчанием, стонами и шлепками. Моя мягкость и нежность исчезли, теперь на смену им пришла жажда обладать ею.

— Я собираюсь зачать в тебя ребенка, маленькая куколка.

Толчок.

— Я собираюсь заставить твой живот округлиться вместе с моим ребенком.

Кровать ударяется о стену, когда я вхожу в нее с огромной силой.

— Наполню твою маленькую киску, чтобы она родила мне еще детей. — Она сжимается вокруг меня, и я почти кончаю, почти. — Скажи папочке, что ты хочешь ребенка, куколка. — толчок. — Скажи.

— Папочка. Папочка, пожалуйста, я хочу ребенка.

Когда она говорит, что хочет моего ребенка, зрение затуманивается, и яростная потребность увидеть ее живот, набухший моим ребенком, становится моей миссией.

Я двигаю бедрами, массируя ее нуждающийся клитор, и она выгибает спину, а ее рот становится безвольным.

— Папочка, я кончаю. — Ее киска пульсирует вокруг меня, рот наполняется ее молоком, которое вытекает из нее, как прорвавшаяся плотина. Оно льется с моих губ, и я жадно пытаюсь его проглотить, но больше не могу, и следую за ней в бездну.

— Бля-я-ять. — сперма извергается из меня интенсивными волнами удовольствия, кажется, что она нескончаема, и я закрываю глаза, чтобы насладиться чистым блаженством.

Я последую за ней, куда бы она меня ни повела, потому что она владеет мной, и я наконец-то готов это принять.