Глава двенадцатая

Лив вытерла руки о шорты. Это был прекрасный солнечный день, казалось бессмысленным торчать в помещении. Хотя Алек не хотел, чтобы она выходила из дома, конечно, это не распространялось на сад.

С небольшой помощью её естественной магии земля была готова, чтобы начать сеять семена. Она уже решила, что половина сада будет содержать полевые цветы, которые привлекут птиц и бабочек, а другая половина будет для овощей.

Большинство ведьм не могли практиковать во время беременности, но земные ведьмы всё ещё могли посещать их сады и помогать им расти. У земных ведьм всегда были большие здоровые дети из-за их естественных способностей.

Вскоре они будут наслаждаться своими собственными помидорами, клубникой, перцем, всем, что они действительно захотят. Лив может заставить всё расти в любое время года. Она надеялась, что Алек будет так же рад, как и она, её усилиям. Мысль о приготовлении еды для её мужчины из овощей, которые сама вырастила, почему-то согревала девушку.

Лив подумала о том, как научит своего ребёнка ухаживать за садом, как делала её мать. Теперь, зная, что беременна, она открыла свой разум и могла чувствовать своего ребёнка несмотря на то, что ему было всего пару дней. Она подумала о том, как Алек обожает и защищает их обоих. Она потёрла живот, представляя жизнь внутри и удивляясь тому, сколько счастья Алек принёс ей в течение нескольких дней.

Она вскочила, услышав хруст ветки. Обернувшись, она увидела приближающуюся тётю Эмиральд и огорчилась. Если кто-то расстроится, узнав, что она беременна — это будет Эмиральд.

С некоторым опасением она подошла к своей тёте, Лив нахмурилась, задумываясь сколько ей лет. Обычно она выглядела безупречной, но сегодня у неё были огромные мешки под глазами, а лицо казалось бледным.

— Эмиральд, что привело тебя сюда?

— Я пришла дать тебе последний шанс, Ливия. Полагаю, вчера я действовала немного поспешно.

Лив закатила глаза от преуменьшения, но Эмиральд продолжила наступление.

— Ты ведь моя единственная плоть и кровь. Если пообещаешь никогда не видеть этого, — она сделала паузу, выплёвывая следующее слово, — волка снова, я приму тебя обратно в ковен.

Лив уставилась на неё, и Эмиральд улыбнулась так тепло, как только могла. Она была похожа на замёрзшего крокодила.

— Я могу простить юношескую неопытность, волки — злые существа, даже ведьмы, ну, некоторые ведьмы, — усмехнулась она, — не застрахованы от их чар, но на самом деле верить, что одна ночь секса означает, что вы влюблены, смешно. Конечно, ты хочешь жить со своим видом, я имею в виду, что ты не бросишь меня ради него, не так ли?

Эмиральд испробовала хриплый, нуждающийся тон, на который Лив всегда поддавалась раньше, но на этот раз она не собиралась это делать.

Лив хлопнула в ладоши, избавляясь от земли. У неё было нулевое терпение к отношению Эмиральд.

— Мы любим друг друга. Я его пара, а он моя. Мы соединились, и это значит, что мы будем вместе всю оставшуюся жизнь. Мне жаль, что тебе это не нравится, но это не моя проблема.

Лив повернулась спиной к своей тёте, чтобы вернуться к садоводству, игнорируя её.

— Не отворачивайся от меня, юная леди! Я твоя тётя, я защищала тебя, ухаживала за тобой, и это — благодарность, которую я получила?! — взвизгнула Эмиральд.

Лив развернулась и уставилась на женщину.

— Не говори со мной так! — Эмиральд была немного озадачена поведением Лив, до этого она всегда была такой гибкой. Это неблагодарное существо до неё было упрямым и неразумным. — Ты ясно дала понять, что никогда не заботилась обо мне, Эмиральд, ты дала понять, что хотела, чтобы умерла я, а не мама, поэтому не понимаю, почему тебя так волнует, что я ушла. Ты уже говорила, что я обуза для тебя, ну, это твой счастливый день, тяжкое бремя исчезло. Ты не должна заботиться обо мне. Алек будет. Он любит меня, а я люблю его, и у нас будет ребёнок! — к концу Лив закричала.

— Ребёнок? — ахнула Эмиральд. — Ребёнок? Ты позволила этой паршивой дворняге оплодотворить себя? Тот факт, что ты так легко раздвинула перед ним ноги, уже делает тебя шлюхой, но это ещё хуже!

— Хватит, заткнись и уходи! — закричала Лив.

— Только подумай, я устранила Айрис ради тебя, чтобы ты могла повернуться и ранить меня таким образом!

Лив замерла.

— Что ты имеешь в виду? — подозрительно спросила она.

Если бы Эмиральд ясно мыслила, она, возможно, не ответила на этот вопрос, но она была в возбуждённом состоянии и не могла замолчать.

— Айрис хотела, чтобы ты стала следующей жертвой. Но я сказала ей «нет», ты моя племянница, и я не позволила бы это. Хотела бы я прикусить язык.

О боже, что натворила Эмиральд... В её животе нахлынуло беспокойство, она ощутила накал эмоций от паники до ярости и страха. Она не была уверена, что эмоции принадлежат ей, но её собственное любопытство победило.

— Какая жертва? — тихо спросила она.

Эмиральд уставилась на неё, глаза сверкали ненавистью. Её рот дёрнулся, прежде чем она ухмыльнулась, как психопат.

— Чтобы поддерживать мои способности, иногда необходимо, чтобы другие стали жертвой. — Ее голос был холоднее, чем когда-либо слышала Лив, она невольно почувствовала, что дрожит.

Эмиральд начала медленно приближаться к своей племяннице. Необыкновенно впалые щеки её тёти, делали ту больше похожей на скелет, чем когда-либо, напомнив Лив о самой смерти, и она почти истерически рассмеялась.

— Даже мои способности нужно... время от времени пополнять.

Лив схватилась за живот, он казался напряжённым.

— Если бы я не приносила эти маленькие жертвы время от времени, я не смогла бы вести ковен так, как вела, я бы не смогла сотворить заклинания, которые могу... это необходимое зло.

— Вы истощали других ведьм, не так ли? — захныкала Лив, боль внутри усиливалась, пока её тётя наступала на неё.

Глаза Эмиральд стали дикими, и она начала лепетать.

— Только когда это было абсолютно необходимо, это была идея Айрис. Вся магия, которую я использовала, была для меня слишком большой, я умирала, мне нужна была помощь. Айрис нашла заклинание и помогла мне выполнить его, чтобы мы обе могли получить немного дополнительной силы. Мы выбирали людей наугад, они лишь должны были быть ведьмами и девственницами. Их смерть помогла многим другим, просто подумай о том, что моя магия сделала для других.

Слёзы текли по лицу Лив.

— Что ты когда-либо делала для других? Ты сделала это для себя, чтобы почувствовать себя сильной. Вы забрали невинные жизни и что? Чтобы могли выполнить несколько дополнительных заклинаний гламура, чтобы скрыть свой возраст?!

Эмиральд игнорировала её, безумие охватывало разум ведьмы, и она не могла сопротивляться.

— Обычно мы находили ведьм в других городах, мы никогда раньше не убивали своих собственных, но мы терпели слишком долго, и Айрис была слишком слаба, чтобы путешествовать, она страдала от рака. Айрис стала слишком жадной, она хотела взять тебя, она хотела насытиться твоей магией земли. Я бы не позволила ей, я обещала твоей маме, что позабочусь о тебе, и я исполнила обещание. Я убила Айрис, прежде чем она смогла добраться до тебя.

Лив согнулась от боли.

— Что ты делаешь со мной?

Лицо Эмиральд начинало бледнеть, появлялись морщины и пигментные пятна, омрачающие её некогда прекрасную красоту. Гламурные заклинания, которые она так старалась поддерживать, исчезали.

— Я питалась от Айрис, но этого недостаточно. Каждый раз, когда этого недостаточно, магия сгорает быстрее с каждым разом.

Лив почувствовала, что её живот сжимается, словно в тисках, и зарыдала в агонии.

— Этот высохший, старый чернослив почти ничего не дал мне, ты, с другой стороны, насытишь меня полностью... не беспокойся о том, что ты больше не девственница, эта невинная жизнь, растущая внутри тебя, будет в самый раз.

— Нет! — воскликнула Лив. — Только не мой ребёнок.

Лив схватила свою корзину с инструментами и начала бросать их в Эмиральд, которая не уворачивалась. Ведьма пошатнулась и упала, когда лопатка ударила её по глазам, но только после того, как скрутила внутренности Лив.

Лив испустила леденящий кровь крик и рухнула на землю, едва в состоянии поднять голову. Она потянулась к ментальной связи, которую разделяла со своей парой, надеясь, что он сможет понять её.

Она услышала визг раздражения Эмиральд и отчаянно попыталась встать. Эмиральд встала и пошла к ней.

— Ты, маленькая сука, за это заплатишь! — взвизгнула она.

Эмиральд подошла ближе и бросилась на неё. Лив собралась с силами, но затем почувствовала, как сквозь неё течёт внезапное тепло. Алек.

Прежде чем Эмиральд смогла добраться до девушки, её сбил огромный серый волк. Волк, который со своими шрамами и медово-коричневыми пятнами на животе мог быть только Алеком, стоял над её телом.

Она чувствовала присутствие других волков, окружающих её, трёх других самцов и одной маленькой самки, самый крупный из которых имел длинную чёрную полосу и мог быть только Адамом. Они окружили её и Алека.

Адам завыл долго и сильно, и другие волки присоединились к нему, прежде чем побежали к Эмиральд, чтобы атаковать. Алек остался стоять над телом своей пары, готовый к нападению, если Эмиральд избавится от его товарищей по стае.

Ведьма увидела приближающихся зверей и отчаянно пыталась защитить себя, посылая молнии во всех направлениях, она ударила по флангам других самцов, но пропустила Альфу и была слишком медленной для быстрой маленькой самки.

Альфа набросился на ведьму, впиваясь в её тело своими острыми когтями, и та закричала в агонии. Отскочив от разорванного тела, Адам целенаправленно отодвинулся в сторону, и недолго думая, волчица разорвала горло Эмиральд, мгновенно убив её. Наконец-то отомстив.

Волки задыхались от напряжения. Волчица обнюхивала мёртвое тело, следя за тем, чтобы её точно не было. Она кивнула Альфе, который снова завыл, и все волки присоединились.