- Как вы сказали?
- Я спрашиваю, в какой профессии люди свободны только...
- Право, не сумею вам сказать. Раньше были определенные выходные дни. У парикмахеров, колбасников, мясников, у каждого был свой день. А сейчас, с этим новым трудовым законодательством, запутаешься. Работают чаще всего по скользящему графику. А у нас в Ницце, с нашими казино, сам черт себе ногу сломит...
А надо было действовать быстро. Надо было найти решение сейчас, сию минуту.
- Гарсон!
- Что желаете? - подозрительно отозвался тот.
- А кто контролирует этот скользящий график или как вы его назвали?..
- Инспектор труда, а кто же еще!
- Благодарю!
И через десять минут Маленький доктор уже сидел перед этим чиновником, слушавшим его с нескрываемым изумлением, - Поймите меня правильно, господин инспектор. Вопрос очень щекотливый. Лицо это свободно ночью только два раза в неделю, по средам и по субботам. Значит, есть основание предполагать, что все остальные ночи этот человек работает, во всяком случае допоздна... Я понятия не имею ни о ваших правилах, ни о разбивке по сменам, но мне говорили, что все это находится под вашим контролем. Люди каких профессий работают по ночам в краю, где нет ни фабрик, ни заводов?.. Крупье, официанты в казино, пекари... Ну кто еще?..
- Ночные смены существуют у газовой компании и на электростанции. Я не говорю о водопроводе и...
- Две ночи в неделю, инспектор! Вот из чего нам нужно исходить... Можно вас попросить заглянуть в ваши списки?
Как и всегда в такие минуты. Маленький доктор весь напружинился. Вот тогда-то он становился похож на чертика-дергунчика, выскочившего из коробки.
- Две ночи...- бурчал себе под нос инспектор.- Вот что смущает. Одна это было бы понятно... Постойте-ка! В некоторых заведениях ночная работа чередуется с дневной. Но тогда одну неделю работают в ночь, а другую в день. Разве что...
- Говорите же!
- Разве что в казино на набережной... Да и то это касается только барменов! Но вы навели меня на мысль. Они договариваются между собой, чтобы иметь по две ночи в неделю, и в эти дни готовят за другого утренний аперитив.
- Спасибо. Большое спасибо.
Он уже выскочил из комнаты, а инспектор еще долго думал, что за чудак к нему ворвался.
Что касается доктора, то он помчался в казино на набережную. Заплатил за вход. И бросился к бару первого игорного зала.
- Маленький коктейль...
- Мартини? Розовый?
- Можно розовый...
Питом второй, чтобы войти в доверие к бармену.
- Скажите... Вас здесь много?
- Барменов, что ли? Да с дюжину.
- Я ищу одного из ваших коллег, мы должны были с ним встретиться, да вот забыл, как его звать. Знаю только, что сегодня вечером он свободен. По средам и субботам он работает днем.
- Высокий такой, косой?
- Как его звать?
- Патрис.
-- А живет он где?
- Не знаю. Могу спросить у старшего бармена. А то еще, может быть, Пьеро-с-островов...
- На всякий случай дайте и его адрес. А пока повторим...
Три коктейля! Но зато два адреса, из которых один был прямо-таки бесценным:
Пьеро-с-островов жил в гостинице "Альбион" на маленькой улочке, выходившей на Променад-дез-англе.
- Мужчина средних лет?
- Да нет, постарше. Пьеро, пожалуй, все пятьдесят будет... Хотя он столько колесил по свету... Даже на тихоокеанских островах побывал. Потому его и прозвали Пьеро-с-островов. А потом и на другом острове, о котором он меньше любит вспоминать,- на Чертовом острове в Гвиане. Если это вы его ищете, так он около восьми бывает в итальянском ресторанчике на углу улицы...
Нет! Даже в знак признательности Маленький доктор не станет пить четвертый коктейль.
Глава четвертая,
ДОКАЗЫВАЮЩАЯ, ЧТО СЛЕПАЯ ФОРТУНА МОЖЕТ ПОДЧАС ОКАЗАТЬСЯ НЕМОЙ И ЭТО
ОТНЮДЬ НЕ ВСЕХ УСТРАИВАЕТ
- Вы не скажете, мосье Клод Марб у себя? Гостиница "Альбион" оказалась хоть и современной, но второразрядной гостиницей, постояльцами которой, по-видимому, были служащие казино, платные танцоры, всякие девицы.
- Он прошел наверх полчаса назад. Понес какие-то свертки. Но я не знаю, может быть, он потом и вышел... Алло! Пятьдесят седьмой! Алло!.. Что вы сказали?..
Пятьдесят седьмой не отвечает... Спасибо!
Портье пробормотал сквозь зубы:
- Что-то я не видел, чтобы он выходил...
- А в каком номере живет Пьеро-с-островов?
- В тридцать втором. Желаете, я позвоню узнаю...
- Благодарю. Не беспокойтесь. Он меня ждет. И Маленький доктор кинулся вверх по лестнице. Подходя к тридцать второму номеру, он услышал возбужденные голоса за дверью, но слов разобрать нельзя было, и он решил постучать.
Дверь осторожно приоткрылась, и незнакомый доктору человек, оглядев его, буркнул:
- Что вам?
В то же мгновение Доллан увидел темный на фоне окна силуэт второго человека - это был Клод. Тот его узнал и удивленно пробормотал:
-Пусть войдет.-Потом недоверчиво добавил:- А что вам тут надо?
Уф! Самое трудное позади. Он в номере. И раз эта парочка вместе, значит, он не ошибся. Но что он, в сущности, знает? Ничего или почти ничего!
Точнее говоря, он знает, что последние три месяца Пьеро-с-островов искал на вилле мосье Марба трубу и ее не нашел.
Он знает, что, отчаявшись, Пьеро обратился к Клоду Марбу и, вероятно, предложил ему крупную сумму, если тот добудет трубу.
Он знает, что труба эта была на Таити.
Мосье Марб жил на Таити.
Пьеро-с-островов жил на Таити, до того как...
Обычный номер с тесным туалетом. Игрушки в беспорядке валялись по углам, у одной из лошадок в пути отломалась голова. А труба... труба лежала на кровати.
- Я жду ваших объяснений,- не очень-то ласково процедил Пьеро.
- Вот... Пришел вас предупредить... Лучше не ходите сегодня ночью на виллу к мосье Марбу. Правда, вы, вероятно, и не собирались, поскольку труба, наконец, в ваших руках...
Пьеро впился в него своими маленькими глазками.
- Слышь, Клод! - злобно пробурчал он.- Это ты навел на меня этого субчика?
- Клянусь, я от него отвязался в Антибе. Не понимаю, откуда он мог...
- Сейчас я вам все объясню, ребятки,- лихо блефовал доктор.- Злитесь небось? В трубе не оказалось того, на что вы рассчитывали?
- Уж не из полиции ли вы случайно?
- Я? Никогда в жизни! Я врач. И что меня сейчас занимает, это почему мосье Марб, человек вообще мирный и даже боязливый, непременно хотел убить своего ночного гостя, хотя тот не причинил ему ни малейшего вреда и ничего у него не украл...
Оба были изумлены, особенно Клод, который глядел на своего товарища, ожидая от него какого-то объяснения.
- Вы говорите, он хотел?..-переспросил Пьеро.
- А как же! Он в темноте упражнялся в стрельбе из револьвера. Потом, боясь, как бы его все же не обвинили в убийстве, предусмотрительно пригласил меня. Я должен был служить ему ширмой. Показал бы под присягой, что он стрелял в порядке законной самозащиты...
- Вот подлец!
- Совершенно с вами согласен. Но скажите, труба...
- Э-э, доктор, знать-то вы кое-что знаете, да не все... Верно? Я не новичок, меня не проведешь. Известное дело, теперь не отвяжетесь, пока все не узнаете. А я терпеть не могу, когда суют нос в мои дела... Клод, тот знает еще меньше вашего. Я просто пообещал ему десять кусков, если он притащит мне все игрушки из дома отца и деревянную трубу тоже...
Пьеро пожал плечами.
- Опоздал, к сожалению! Но этой свинье придется отвалить мне хороший куш, не то... Больно легко разыгрывать из себя честного человека и пользоваться трудами других... Вот что, доктор, уж если вы действительно доктор: меня просто с души воротит... Да, воротит! И если б этот Марб был сейчас здесь... Прости, Клод, но шутка, которую сыграл со мной твой мерзавец отец... Ладно уж, просвещу вас, теперь все равно. Это было на Таити. Я хватался за любую работу. Ловил иностранных туристов. У меня была моторка, на которой я возил любителей поохотиться на акул. Как-то взял одного. Янки попался. По пути, уж не знаю почему, открывает он бумажник и что же я вижу! Четыре банкноты по десять тысяч долларов. Вы-то знаете, что у американцев денег хватает, они выпускают банковые билеты на какую хочешь сумму: десять тысяч долларов, пятьдесят, сто тысяч...