- Верь во что хочешь, Брэндон.

Он хватает коробку хлопьев со стола и запускает туда руку.

- Какого хрена моя квартира выглядит так, будто здесь побывала Мэри Поппинс, мать ее?

- Такого, что она выглядела отвратительно. Я боялась, что подхвачу гепатит, если просижу здесь слишком долго.

Он пожимает плечами.

- На том диване - вполне возможно, - он выгибает бровь и усмехается.

Закатив глаза, захожу на кухню, забираю у него хлопья и выбрасываю коробку в мусорку.

- Женщина! - рычит он, подходя ко мне сзади.

Я поворачиваюсь и сталкиваюсь с его широкой грудью.

- Эти хлопья - гадость. Тебе не стоит их есть.

- Есть ли причина тому, что ты все еще здесь? - ворчит он. - У тебя разве нет своей жизни или чего еще?

Самое грустное, что нет, у меня ее действительно нет. Без Коннора. Без Брэндона. Я опускаю взгляд в пол и замечаю пятно, которое пропустила при уборке.

- Ты должна пойти домой.

- Мне некуда идти, - я смеюсь, потому что сейчас, когда думаю об этом и стою посреди его кухни, а он явно желает, чтобы я никогда его не находила, это выглядит так жалко. Я набираю побольше воздуха и позволяю стыду поглотить себя. - К тому времени, как я вернусь, они уже перепродадут дом, - продолжаю пялиться на грязное пятно на полу. - Если ты не хочешь меня видеть...

Я слышу его шаги и чуть не подпрыгиваю, когда его пальцы скользят по моей щеке. Поднимаю на него взгляд, и вижу в его глазах боль.

- Дело не в том, что я не хочу тебя видеть, - шепчет он. - Я просто не хочу вспоминать. Когда-то мы были счастливы, а теперь посмотри на нас. Мы не более чем пустые оболочки. Ты напоминаешь мне обо всем, что я потерял, и это, черт возьми, ломает меня снова и снова.

Мой взгляд снова падает на пол. Я сглатываю. Дышу. А затем его пальцы крепче сжимают мой подбородок, заставляя меня посмотреть на него.

- Ты меня слышала? - спрашивает он. - Дело не в этом.

Его мускулистые руки обвивают меня, и я делаю единственное, что могу в этот момент - цепляюсь в ответ за него изо всех сил. В нем ощущается нечто бесконечно знакомое и безопасное. Коннор, без сомнения, был частью моей души, но Брэндон - он часть моего сердца. Пока у меня есть он, я не одна, и он не один. И когда есть возможность поделиться чем-то столь ужасным, как это горе и сожаление, с кем-то, кто вас знает, это точно чего-то да стоит.

- Ты можешь остаться здесь. Я посплю на софе, - бормочет он, и его теплое дыхание шевелит мои волосы.

- Спасибо.

- Но ты не будешь выбрасывать мои "Коко Попс".

- А ты не будешь жить только на хлопьях и пиве.

- Я и так этого не делаю, - он отстраняется от меня, и кривая улыбка, которую я так хорошо помню, расползается по его губам.

- Правда?

Я подхожу к холодильнику, открываю его и вижу пакет прокисшего молока и кусок застарелой пиццы на полке - ни на тарелке или в упаковке, а просто кусок пиццы на полке.

- Ну, ладно, - говорю я, прежде чем захлопнуть дверцу. - Пусть будут хлопья, пиво и пицца, - сгребаю ключи с тумбочки и иду к двери. - Идем.

- И куда мы?

- В магазин за едой для взрослых. А теперь возьми рубашку и прикрой эту тату-крысу.

- Чертова крыса... Это опоссум! - он громко топает по коридору, и я закатываю глаза. Господи.

***

Позади меня плачет ребенок в коляске, и Брэндон затыкает уши, покачиваясь взад-вперед.

- Сколько времени тебе нужно, чтобы выбрать гребаные помидоры? - спрашивает он, хватая один из самых больших с середины горки. Несколько крупных помидоров скатываются на пол супермаркета.

- Этот недостаточно спелый, - говорю я, забирая у него помидор и возвращая на полку.

Он вздыхает и уходит в противоположном направлении. Я качаю головой, беру несколько спелых томатов, кладу их в пакет и закидываю в переднюю часть тележки. Бананы, яблоки... брокколи... О, он точно это оценит... Я заканчиваю загружать тележку свежими овощами и продолжаю свой веселый путь. Я прохожу мимо пары, остановившейся посередине прохода, спорящей о том, какой чай покупать. Мы с Коннором делали также. Я бы сказала "Твиннингс", а он бы настаивал на "Йоркшире". Я сглатываю этот комок боли, как маленькую зазубренную таблетку, прочищая горло и толкая тележку через магазин, и слышу, как проклятое колесико раздражающе скрипит, пока ищу Брэндона.

Я подхожу к отделу замороженных продуктов, и вот он здесь - дверь морозильной камеры приоткрыта бедром, а в руке - ящик пива "Stella".

- Кхем, - я встаю позади него, а он едва поворачивает голову. Он пялится в тележку, качая головой с явным отвращением на лице. И достает пиццу из морозильника.

- Никакой пиццы, - строго говорю я. - Положи на место, Брэндон.

Он усмехается:

- Все такая же властная? Это диета бойцов, - пожимает плечами, придерживая пиццу и пиво, а затем сгружает в тележку и то, и другое.

Я вздыхаю.

- Даже думать не хочу, в каком состоянии твои сосуды.

- Есть куча дерьма, которая может тебя убить раньше, чем это сделает сердечный приступ, Опоссум. Жизнь слишком коротка, чтобы есть всякую хрень, которая выглядит будто мини-дерево.

И как тут поспоришь?