Глава 22
Фелисити
Трек 22: «Tears Dry On Their Own» Эми Уайнхаус.
Мои глаза расширились.
— Он влюбился? Зигмунд? Тот самый Зигмунд, который встречался с Мариями? Этот Зигмунд?
— Трудно поверить, я знаю. — Лео сверкнул великолепной улыбкой, на которую мне было больно смотреть.
— Что случилось?
— Он решил снова поехать в Штаты. Познакомился с какой-то женщиной по интернету и улетел в Нью-Йорк на неделю.
— И в итоге он влюбился в нее?
— Едва ли. Эта женщина, как и он, просто хотела хорошо провести время. Она ему быстро наскучила.
— Тогда... в кого же он влюбился? — Я моргнула.
Лео опустился на свое место.
— Его рейс домой задержали. В аэропорту он начал препираться с девушкой, которая ждала тот же рейс, что и он. Они были последними, кто зарегистрировался. У рейса был овербукинг21, и на нем не хватало одного места. Ни один из них не хотел уступать свое.
Я рассмеялась, и он продолжил.
— В конце концов какой-то парень прервал их и согласился на более поздний вылет, так что никому из них не пришлось переносить свой рейс. Но Зигмунд и Бритни продолжили препираться. Он цеплялся к ней по любому поводу, начиная с роста и заканчивая туфлями «Birkenstock» на ее ногах. Она была крошечной — всего около пяти футов. Так что он ее прожевал и выплюнул. Ты же знаешь Зигмунда.
Я покачала головой.
— О да, знаю.
— Ну, она ответила ему тем же — как ни одна женщина до этого. Она называла его всеми возможными обидными словами: жираф, игрок, имбецил... — Он рассмеялся. — Она была моложе — двадцать пять против его тридцати двух. В общем, рейс задержали. Каким-то образом они оказались вместе. Он понял, что она пробудила в нем что-то такое, чего он никогда раньше не испытывал. Она отвечала на каждую его колкость, оспаривая каждое слово, вылетавшее из его рта. Зигмунд был очарован ею. Чем дольше они сидели вместе в аэропорту, тем сильнее его влекло к ней. По его словам, он никогда в жизни не испытывал такой сильной тяги к женщине. По иронии судьбы, как мне кажется, это не было связано с внешностью, хотя он и находил ее весьма привлекательной.
Я уже сидела на краешке своего кресла.
— В итоге они вместе полетели в Англию?
Лео кивнул.
— Как только они поднялись на борт самолета, им удалось поменяться местами, чтобы они могли сидеть рядом друг с другом. Они проговорили весь полет. Ты же знаешь, каким бывает мой кузен. Он не любит болтать с незнакомцами по соображениям безопасности — всегда уклоняется от вопросов, связанных с его карьерой и положением. Очевидно, она поняла это. И смогла его разговорить.
— Ого. — Я усмехнулась.
— Он почти все испортил.
— Как?
— В типичной манере Зигмунда, он бросил ей вызов и предложил вступить в клуб «Высотной мили».
— О, Зиг. — Я хихикнула.
— Она сказала ему, куда он может засунуть свое предложение. Он сказал, что в тот момент понял, что уже никогда не будет прежним.
— Что произошло после полета?
— Примечательно, что несмотря на то, что они проболтали всю дорогу, она не сказала ему, зачем летит в Англию. Он узнал только ее имя — Бритни.
— Хм...
— Как только они приземлились, он попросил у нее номер телефона. Но она сказала ему, что ничем хорошим это не закончится, и им лучше пойти своими дорогами.
Это заставило меня пожалеть Зига.
— Боже мой. Почему? Он, наверное, был в отчаянии.
— Именно так.
— Полагаю, это еще не конец истории.
Лео покачал головой.
— Он продолжал преследовать ее в аэропорту. Она не могла от него избавиться. И хотя она говорила, что хочет, чтобы он оставил ее в покое, он видел по ее глазам, что это не так. Он подозревал, что есть какая-то причина, что-то, о чем она просто не хочет ему говорить.
— Например, она была замужем?
Лео пристально посмотрел на меня.
— Клянусь, это не было направлено в твой адрес. — Я рассмеялась.
— Вообще-то, это приходило ему в голову, — объяснил Лео с улыбкой. — В любом случае на платформе, где она ждала свою машину, он заявил, что не отстанет от нее, пока она не объяснит, в чем причина. А она твердила в ответ, что ему лучше не знать, что для них обоих будет лучше просто запомнить часы, проведенные вместе, и разойтись в разные стороны. — Лео уставился вдаль. — Но Зигмунд не мог ее отпустить.
— Что он сделал... сел в ее такси?
— Именно так он и поступил. Она сказала ему, что он пожалеет. Но чем больше она старалась прогнать его, тем сильнее он хотел остаться с ней. — Лео усмехнулся, но затем его выражение лица стало серьезным. — Когда они приехали в отель, в холле ее ждали двое пожилых людей.
Я наклонилась.
— Кем они были?
— Ее родители. Они прилетели в Англию из Штатов раньше нее.
Я была озадачена.
— Почему они не полетели вместе?
— Очевидно, у нее оставались какие-то дела. Поэтому они встретились в Лондоне.
Я наклонила голову.
— Значит... они приехали отдыхать?
— Если бы. — Лео вздохнул. — Бритни была вынуждена рассказать Зигмунду все — что она приехала в Англию не за этим. Она приехала, чтобы пройти экспериментальное лечение... от рака.
Мое сердце упало.
— О нет!
— Зигмунд был потрясен. Он даже не подозревал, что она больна.
Мне показалось, что я сейчас заплачу. Лео выглядел так, будто готов был сделать то же самое.
— Вот дерьмо, — прошептала я.
— На глазах у своих родителей она сердито спросила его, счастлив ли он теперь — наверное, он наконец-то понял, почему она хотела оставить все как есть. Он ответил ей, что на самом деле да, он счастлив. Он никогда в жизни не был так счастлив, и тот факт, что она больна, не изменил его чувств.
О, мое сердце.
— Она умоляла его бросить ее, но он не сделал этого. До начала ее лечения они поселились вместе в гостиничном номере и использовали это время по максимуму. Затем он проводил с ней каждый час каждого дня во время лечения в лондонской больнице. Ее родители были очень привязаны к нему и благодарны за то, что он дарил их дочери радость в такое трудное время.
Ужас охватил меня, когда Лео сделал глубокий вдох.
— Однажды вечером, — продолжил он, — Зигмунд пришел ко мне домой прямо из больницы. Он выглядел страдающим и сказал мне, что наконец-то понял. Когда я спросил, о чем он, он ответил: «Я понимаю, что ты чувствовал к Фелисити, почему ты не смог отказаться от нее. Когда ты любишь кого-то, ты просто не можешь». — Лео улыбнулся. — Как будто мой кузен наконец-то повзрослел. Но чертовски жаль, что ему пришлось пережить такую боль.
Я собралась с духом.
— Что с ней стало, Лео?
— Лечение не помогло. Она умерла через шесть месяцев после приезда в Англию, и с тех пор мой кузен уже не был прежним. И, скорее всего, уже никогда не будет.
Я не могла сдержать слез. Лео дал мне минуту, чтобы прийти в себя.
— Как мне сегодня смотреть на Зига? — Спросила я.
— Я понимаю. Я не хотел рассказывать тебе эту историю, но ты спросила.
— Она была его первой настоящей девушкой?
— Вообще-то, она была его женой. Он женился на ней за месяц до ее смерти.
Это резануло как ножом.
— Мне его ужасно жаль.
Лео посмотрел в сторону холмов.
— Странным образом, несмотря на то, что было ужасно потерять ее, я думаю, она спасла ему жизнь. Он говорит, что пережил бы эти страдания еще много раз, если ценой было знакомство с ней. Он даже побрил голову, чтобы поддержать ее.
Меня осенило.
— Так вот почему у него такие короткие волосы.
— Да.
— Как давно она умерла?
— Всего три месяца назад, Фелисити.
Боже мой.
— Где ее родители?
— Они вернулись в Штаты, но я знаю, что они будут вечно благодарны за то, что Бритни провела свои последние дни здесь, с Зигом.
Я думала, что потеря Лео — это душераздирающее событие, но, очевидно, есть гораздо худшие способы потерять кого-то. Услышав эту историю, я поняла, насколько хрупка жизнь.
Лео встал.
— Пойдем. Думаю, нам нужно сменить обстановку, прежде чем мы встретимся с ним.
Мы пошли к конюшне, и фермер вывел двух лошадей. Мы оседлали их и не спеша поехали вокруг поместья.
— Я все еще думаю о Зиге, — сказала я, пока мы ехали.
— Я так и думал — наверное, это единственное, что может отвлечь тебя от мыслей о нас, да?
Я вздохнула.
— Да.
После нескольких минут тишины он сказал:
— Поговори со мной, Фелисити. Забудь о том, что уместно, а что нет. Скажи мне, о чем ты сейчас думаешь.
Лошади одновременно заржали.
— Я думаю о том, что в жизни пожинаешь то, что сеешь. Боль, которую я сейчас испытываю, — это моя собственная заслуга.
Лео, казалось, был ошеломлен. Он натянул поводья, чтобы остановить свою лошадь. Я сделала то же самое.
— Объясни мне, что ты имеешь в виду, — потребовал он.
— Лео, как я могла отказаться от тебя? Ты прямо спросил меня, не хочу ли я поехать сюда с тобой, а я отшила тебя быстрее, чем ты успел моргнуть. Я не знаю, о чем я думала. Возможно, я испугалась того, насколько сильными были мои чувства. И если бы я тогда рискнула с тобой, то впервые в жизни поставила бы на первое место кого-то другого, а это чертовски страшно, когда ты вырос с убеждением, что люди всегда будут причинять тебе боль и ты никогда ни от кого не должен зависеть. Но правда в том, что я приняла это решение. Так что все это — ситуация, в которой мы оказались, ситуация, в которую я поставила тебя прямо сейчас, — это моя вина.
Его лицо покраснело от гнева.
— Твоя вина, что ты не захотела броситься в совершенно незнакомый мир ради мужчины, которого знаешь всего несколько недель? И не забывай, это я бросил тебя, Фелисити. А не наоборот. И я снова ушел, как трус, когда увидел тебя с Мэттом в Филадельфии, потому что решил, что ты счастлива. Я мог бы что-то сказать. Я убедил себя, что поездка была кратковременным помутнением рассудка и что все так, как должно быть, — ты счастлива с ним в большом городе, как на твоей доске визуализации. Так что, как видишь, я уходил не один, а два раза. — Он протянул руку и провел по моей щеке. — Ты ни в чем не виновата, красавица. Понимаешь?
Я закрыла глаза, наслаждаясь его нежным прикосновением, позволив себе на несколько мгновений ощутить комфорт и запрятав подальше чувство вины.