Тео не сдвинулся с места. Казалось, ему было очень комфортно лежать головой на моем плече.

— Все в порядке. Он может остаться со мной. Я прослежу, чтобы он благополучно добрался до дома.

— Ты уверен? — спросила она.

— Да.

Похоже, у нас не было выбора — этот парень не собирался расставаться со мной в ближайшее время.

Когда она ушла, Фелисити светилась от радости, глядя на меня.

— Это очень мило, что ты позволил ему это сделать.

— Каждому мужчине не помешает время от времени покататься на качелях.

Она хихикнула.

— Хочешь, я останусь здесь с тобой?

— Нет. У нас все будет хорошо.

— Ладно. — Она улыбнулась.

— Эй... — позвал я, когда она направилась в гараж.

— Да?

— Тот парень... Мэтт. Кто он?

Фелисити выдохнула.

— Ты что-то почувствовал? Поэтому спрашиваешь?

— Да, почувствовал. Ты волновалась с того момента, как он появился.

Она посмотрела в сторону гаража.

— Мы встречались в школе. Я понятия не имела, что Стюарт собирается привести его. Они хорошие друзья. Последнее, что я слышала, — Мэтт живет в Пенсильвании. Я не ожидала его увидеть.

Это заставило меня задуматься.

— Он живет в Пенсильвании. Там же, куда ты поедешь учиться?

— Да. Это просто совпадение. Он поступил в Пенсильванский университет после школы. Поэтому мы и расстались. В то время я была очень расстроена. Не понимала, почему расстояние должно иметь значение. Но, наверное, он знал, что не сможет хранить мне верность или что-то в этом роде.

— Понятно.

— Я давно его не видела. Летом он обычно не приезжает домой. Может быть, я видела его дважды за все годы, прошедшие с тех пор, как мы расстались.

Мои подозрения усилились.

— Любопытно, почему он вдруг решил прийти на помощь. — Черт. Я чувствовал, как странная ревность поднимается во мне. У меня не было права вести себя, как собственник, по отношению к ней, но я чувствовал угрозу со стороны ее бывшего.

— Ну, они близкие друзья со Стюартом.

Неужели она настолько наивна?

— Не заблуждайся, он приехал сюда из-за тебя.

— Я так не думаю.

— Поверь мне. Он использует это, как возможность восстановить отношения. Он скучал по твоему прекрасному лицу. — Как буду и я.

— Что ж, печально для него, не так ли? — Она покачала головой. — В любом случае я лучше пойду помогу им.

Мои глаза были прикованы к ней, пока она уходила, но я остался на качелях с Тео. Отсюда я видел гараж лишь частично.

В какой-то момент, когда Фелисити шла от гаража к дому, Мэтт остановил ее. Они немного поговорили. Я был уверен, что он был рад загнать ее в угол.

Она все время смотрела себе под ноги. Он определенно вызывал у нее волнение.

Я повернулся к Тео и пробормотал:

— Если бы ты не заблокировал меня здесь, я мог бы спасти ее от этого, знаешь ли.

Он рассмеялся и начал сильнее раскачивать качели.

Держась за край, я предупредил:

— Не думаю, что эти качели предназначены для такой скорости, приятель.

Он засмеялся еще громче.

В общей сложности я провел на этих качелях с Тео почти час, прежде чем он неожиданно бросился к дому. Я побежал за ним, чтобы убедиться, что он благополучно добрался до цели.

Вернувшись в гараж, я встретился взглядом с Фелисити, которая выглядела менее встревоженной, чем раньше, пока болтала с Бейли и собирала мусор в мешки.

Я вернулся к своей задаче — собрать каркас. Время от времени Мэтт приносил мне подходящие по размеру куски досок, и я притворялся дружелюбным, оценивая его.

После того как работа была закончена, мы с Фелисити уселись в мой арендованный грузовик, а остальные уехали на джипе Стюарта.

Когда мы выехали на дорогу, я повернулся к ней.

— Думаю, мы много успели сделать для первого дня, да?

— Гораздо больше, чем я ожидала.

— Чего хотел Мэтт, когда остановил тебя? — спросил я. — Я видел, как ты разговаривала с ним, пока я качался с Тео.

— Он спросил, чем я занимаюсь, и сказал, что мы должны встретиться, когда я перееду в Пенсильванию, но я отмахнулась от него. Я не собираюсь этого делать.

Я так и знал.

— Не стоит этого делать, если он уже причинил тебе боль в прошлом, — сказал я, сглотнув комок в горле. Он вернулся в ее жизнь всего на несколько минут и сразу попытался восстановить отношения. — Надолго он здесь?

— Точно не знаю. Он в отпуске в Наррагансетте, навещает свою семью. Полагаю, он должен вернуться в Пенсильванию, у него там работа. — Она повернулась ко мне. — Он поинтересовался, встречаемся ли мы.

— И что ты ответила?

— Я сказала ему, что это зависит от того, как пойдут дела.

— Это правда, я полагаю. — Я крепче вцепился в руль. — В любом случае мне жаль, что он появился, если это хоть немного омрачило твое сегодняшнее настроение. — Снова взглянув на нее, я сделал паузу. — Тот факт, что его присутствие повлияло на тебя, заставил меня задуматься, может, у тебя сохранились чувства к нему?

Она покачала головой, покрутив серебряное кольцо на пальце.

— Я расстроилась, когда увидела его, потому что вспомнила о том, как все закончилось, — о том, что почти все отношения обречены. Сейчас я не увлечена никем, кроме тебя, Лео, если тебе это интересно. И это очень хреново для меня.

Напряжение, весь день нараставшее во мне, начало спадать.

— Похоже, мы в одной хреновой команде. Потому что все, о чем я мог думать, — как ему повезло жить там, где будешь ты. И от того, как он на тебя смотрел, мне стало не по себе, хотя я и не имею на эти чувства никакого права.

Фелисити несколько секунд молчала, глядя в окно.

— Мэтт был моим первым... всем. Я отдала ему слишком много себя в очень юном возрасте. Именно поэтому, когда другие отношения, которые у меня были в колледже, закончились, я почти не расстроилась. Я уже пережила это с Мэттом и к тому времени потеряла способность чувствовать боль.

— Ты действительно перестала чувствовать или просто блокируешь ее?

— Я определенно хорошо блокирую эмоции. Это отработанный навык. — Она грустно улыбнулась. — Тебе когда-нибудь разбивали сердце?

Я покачал головой.

— У меня были только одни серьезные отношения... в средней школе. В итоге я ей изменил. В то время я был слишком молод. Сегодня я бы не стал встречаться с кем-то, если бы допускал такую возможность. Но тогда я был просто глупым подростком.

— И после нее у тебя не было девушки?

— Я встречался со многими, но ничего серьезного, нет.

— Ты плейбой. Я права?

— Да, был. Но это не так уж плохо, если ты ни с кем не состоишь в отношениях, верно?

— Ты сказал — был... в прошедшем времени. Ты больше так не считаешь?

— С тех пор как я приехал сюда, я не веду образ жизни плейбоя, и в данный момент мне это не интересно.

— Похоже, для тебя очень важно мнение твоих родителей. Их не волнует твоя легкомысленность в этом вопросе?

— Там, откуда я родом, есть негласное правило — все, что ты делаешь до брака, никого не интересует, если ты не придаешь это огласке. Но чем ближе я к тридцатилетию, тем сильнее на меня давят в вопросе семьи.

— Почему именно тридцать?

— В моей семье это всегда было магическим числом. Каждый мужчина женился к тридцати годам. Мой отец, похоже, ожидает того же от меня.

— Тридцать — это еще так рано.

— Я не говорил тебе об этом, но мой отец уже несколько лет борется с раком. Он считает, что ему осталось не так уж много времени. Иногда я чувствую, что должен сделать то, что от меня ожидают, хотя бы для того, чтобы он мог спокойно умереть, зная, что есть кому продолжить его дело.

— Мне жаль это слышать. Я не знала. — Она сделала паузу. — Почему его так волнует твоя женитьба, если ты продолжаешь работать на него?

— Это связано с сохранением фамилии. Он хочет быть уверен, что я действительно когда-нибудь женюсь и произведу на свет ребенка мужского пола. Похоже, это все, что его волнует. Все члены семьи моего отца убеждены, что от меня не будет никакого проку, если я не произведу на свет потомство. Не говоря уже о том, что одна из сестер моего отца и ее дети очень недовольны тем, что семейное наследство достанется мне, а не им. Это не мой выбор, так написано в завещании. Поэтому они стараются сделать мою жизнь невыносимой, когда могут.

— Например?

— Одна из моих кузин очень гадкая. Однажды, когда я был в отпуске, она сообщила об этом прессе, и они напечатали мои фотографии, на которых я загораю голышом.

— Фу. — Она поморщилась. — Это ведь не семья Зига?

— Нет. Зигмунд — мой кузен по материнской линии. Они гораздо более приятные, но и более сумасшедшие.

— Мне жаль, что тебе приходится иметь с этим дело.

— Бывает и хуже. Я знаю, что нахожусь в привилегированном положении. Я не имею права жаловаться.

— Нет, но это личное. Даже если этот поступок не идет ни в какое сравнение с тем, через что приходится проходить многим людям в этом мире, ты имеешь право злиться или расстраиваться, особенно когда речь идет о том, что твоя собственная семья предала твое доверие.

— Спасибо, что заставляешь меня смотреть на вещи иначе. — Я потянулся к ее руке. — Именно поэтому я хочу быть рядом с тобой. — Я подумывал пригласить ее на ужин сегодня вечером, но не хотел перебарщивать, ведь мы провели вместе весь день. Я отдернул руку. — Сегодня был длинный день. Уверен, тебе, как и мне, очень хочется принять душ.

— Ты хочешь сказать, что от меня плохо пахнет? — Она хихикнула.

— Нет, ты пахнешь восхитительно, даже когда потеешь. — Я бы слизал каждую унцию пота с ее тела прямо сейчас, если бы мог.

Когда мы подъехали к дому Фелисити, мне захотелось потянуться к ней и поцеловать. Но это был странный день, когда неожиданно появился ее бывший, и все такое, и я не хотел давить на нее. Поэтому, как я ни жаждал снова ощутить вкус ее губ, я просто сказал:

— Я позвоню тебе.

— Ну... хорошо. — Она нерешительно улыбнулась.

Она расстроилась?

Ее взгляд упал на мои губы, и мне пришло в голову, что, возможно, она ожидала, что я ее поцелую. Но, прежде чем я успел что-то исправить, Фелисити выскочила из грузовика. Я подождал, чтобы убедиться, что она вошла в дом, прежде чем уехать.

Когда я вернулся к себе, Зигмунд был на кухне.