После завершения работы я отправил стандартный отчёт и почти забыл о ней, пока не пришёл приказ разработать метод изготовления её в больших количествах. Это было немного сложно, но в конце концов мне удалось разделить немного дейтерия на две части.

Одну часть я использовал в качестве мишени, а другая, превращённая в дуэтоны, служила в качестве пуль для стрельбы по этой мишени. Это ускорило процесс, увеличило количество тяжёлой воды и снизило стоимость. У меня есть на примете машина, которую можно подключить к водопроводной станции Викторуса, чтобы всю воду можно было превращать в тяжёлую по мере её поступления в распределительные трубы.

— Это прекрасно! — прокомментировал Примас. — И кто же те «мы», о которых вы говорите, что они выполняли всю эту работу?

Сесил рассмеялся.

— На самом деле, — ответил он несколько застенчиво, — большую часть работы проделал я сам. В нашей лаборатории очень мало людей, уделяющих внимание этим высшим видам электрохимических исследований.

— Как я и думал. Вы тот, кто заслуживает всяческих похвал, и я рад, что вы были признаны достойным пройти по Мосту. Итак, что сделает эта тяжёлая вода, если человек будет пить её постоянно?

— Я не знаю. Я был так занят разработкой научных аспектов её производства в больших масштабах, что никогда не задумывался о её применении. Я полагаю, что это такая же вода, как и любая другая, но я знаю, на что она способна! Она обладает мощными бактерицидными свойствами.

— Прекрасно! Замечательно! То, что нужно! — почти выкрикнул Примас. — Вода, которая является мощным бактерицидным средством, циркулирует по всем частям тела, уничтожая микробы всех видов, уничтожая все новообразования, панацея, продлевающая жизнь. Вы войдёте в историю как один из величайших благодетелей человечества.

Вы вернётесь на водопроводную станцию и установите там своё оборудование, способное изменять воду. Пока что используйте её только для снабжения Иных. Мы несём за них особую ответственность. Благополучие Викторуса зависит от их благополучия.

Ну а нам, Высшим, пока что придётся пить обычную воду. Итак, можем ли мы что-нибудь для вас сделать? Оказать какую-нибудь особую услугу?

Молодой человек покраснел и почти прошептал свой ответ.

— Да, можете. Видите ли, я влюблён в прекрасную юную девушку. Возможно, вы, джентльмены, знаете, что значит быть влюблённым? Если я перейду Мост и оставлю её на другой стороне, это будет концом всего. Я не смогу делать свою работу, думая, что она несчастна. Может быть, вы позволите ей перейти Мост? Тогда мы оба могли бы стать Высшими, счастливыми Высшими.

Примас улыбнулся.

— Мы подумаем над этим. Глядя на наш возраст, сложно представить, что и Децималы, и я когда-то были молоды. Идея необычная, но это можно устроить, мой мальчик, это можно устроить. А теперь поспешите вернуться к себе и как можно скорее обеспечить Иных тяжёлой водой. И мы скоро увидимся.

Они ждали, пока он выйдет из комнаты, молчали, пока не увидели, как он спешит по Мосту, ждали, пока он не исчезнет, став маленьким пятнышком на другой стороне.

Затем они начали смеяться — искренним, мужским смехом.

— Совершенный дурак! — воскликнул Примас в перерывах между приступами смеха. — Он думает, что весь мир — это его устрица, и всё, что ему нужно сделать, это открыть её.

Внезапно один из Децималов перестал смеяться. Он выглядел очень серьёзным.

— Что произойдёт, если он узнает о ваших намерениях, Примас? — спросил он.

— Не узнает! — фыркнул Примас, продолжая смеяться. — У него не хватит на это воображения.

Генри Сесил принялся за работу всерьёз. Он работал весь день и часть ночи, но нашёл время, чтобы немного повидаться с Рут Фаннинг, молоденькой девушкой, которую он хотел когда-нибудь взять с собой на Мост.

Вместо любви он говорил с ней о своей работе. Вместо того, чтобы целовать её, он рисовал на скатерти изображения своего нового оборудования. В конце концов она уже не знала, в кого он влюблён — в неё или в тяжёлую воду. Но это не уменьшило ни его энтузиазма по отношению к лаборатории, ни его любви к ней. Он даже принёс ей четырехунциевую бутылку своего нового продукта.

— Посмотри на это, Рут, — сказал он. — Тут совсем немного, но ты понимаешь, что это значит для нас? Представь, что её много, целая река, и по этой реке будет плыть маленькая лодочка, всё дальше и дальше, пока мы, наконец, не поселимся у Высших. Не Мост приведёт нас туда, моя дорогая, а поток моей тяжёлой воды.

— Я не уверена, что мы будем счастливее, став Высшими, — вздохнула она.

— Чепуха! Все становятся счастливее, став Высшими.

— Почему они так стремятся изменить воду, которую мы получаем?

— Чтобы мы были здоровее и жили дольше. Это идеальное лекарство, почти панацея. Ты бы видела, как она убивает микробы в пробирке.

— Они тоже собираются её пить?

— Конечно, но Примас сказал мне, чтобы я в первую очередь обеспечил ею Иных. Это замечательный человек, Рут, я хочу тебя с ним познакомить. Знаешь, он настоящий человек. У нас, Иных, сложилось неверное представление о нём и Децималах. Они делают всё возможное, чтобы сделать жизнь каждого жителя Викторуса приятной.

— Мне пора идти. Я вернусь завтра вечером. Примерно через неделю спешка закончится, и тогда мы сможем поговорить о той прогулке на лодке — ну, ты понимаешь, о символическом путешествии по потоку тяжёлой воды. Мы станем чем-то особенным, когда станем Высшими.

Рут Фаннинг грустно улыбнулась, наблюдая, как он выходит из дома. Ей стало интересно, хорошо ли Высшие дамы играют в контрактный бридж и как они одеваются. Она никогда не была на Мосту.

Неделю спустя Примас и Децималы посетили водопроводную станцию Викторуса в компании с Генри Сесилом. Изобретатель всё им объяснил. Оборудование для производства тяжёлой воды в больших количествах было готово. Всё, что было необходимо — это запустить его нажатием кнопки.

Примас подумал, что следует провести какую-нибудь публичную церемонию, на которой Сесила можно было бы поблагодарить за его вклад в оздоровление города. Сесил попросил избавить его от речей. В конце концов было решено, что говорить ничего не следует.

Изобретатель в определённый день должен был без особой шумихи нажать на кнопку и всё. Должное признание придёт со временем. Ему нужно было только нажать на кнопку, а затем жениться и отправиться в длительный медовый месяц, после чего он и его невеста должны были перейти Мост и остаться на том берегу.

Вернувшись в личный кабинет Примаса, один из Децималов отвёл его в сторону и спросил:

— Что сделает Сесил, когда вернётся через месяц и узнает, что случилось с Иными?

— Я думаю, он покончит с собой, — последовал спокойный ответ. — Если он этого не сделает, с ним случится что-нибудь ещё. Я подумаю над этим.

У Рут Фаннинг было двое котят. Это была одна из атавистических черт Иных — они по-прежнему любили домашних животных. А ещё у неё было воображение. Об этом никто не подозревал. Вряд ли кто-то из Иных обладал этой своеобразной психологической чертой. Она была почти неизвестна. Поколение за поколением люди вели совершенно механический образ жизни, что мысль о том, чтобы заглянуть вперёд и посмотреть, что может произойти, редко приходила кому-либо в голову.

У Рут Фаннинг было два котёнка, воображение и четыре унции тяжёлой воды. Как только Генри Сесил ушёл, она начала совмещать эти три вещи. Она взяла одного котёнка и поместила его в клетку в своей спальне, а другого котёнка она взяла и поместила в другую клетку в своей спальне.

Она обращалась с обоими котятами одинаково, но три раза в день добавляла к молоку, что получал один котёнок, чайную ложку тяжёлой воды. Первая доза была дана, когда семьи не было дома. Это было хорошо. Котёнок, безусловно, был счастливым малышом. Он прыгал, играл, кувыркался и проводил время так, как только может проводить его котёнок.

В нём было столько энергии, что хватило бы на десятерых котят, и он издавал множество восторженных мелодичных звуков. Рут никогда не видела, чтобы котёнок вёл себя подобным образом. Даже второй котёнок был поражён необычным кошачьим поведением. Рут делала пометки в блокноте. Она была более чем заинтересована. Но она не сказала об этом Генри Сесилу.

Пять дней спустя он рассказал ей о последних деталях своего плана. Оборудование было готово. Помещение, в котором оно находилось, было заперто и опечатано. Всё было автоматизировано и должно было работать в течение месяца без вмешательства человека и какого-либо надзора.

Через два дня он нажмёт на кнопку, закроет и опечатает комнату, женится на ней, и они отправятся в Азию на двадцать восемь дней, чтобы наслаждаться жизнью. По возвращении они станут настоящими, неподдельными Высшими на всю оставшуюся жизнь. Примас собирался оплатить все расходы на медовый месяц.

Именно тогда Рут спросила:

— Ты помнишь двух моих котят?

— Да, кажется, я помню, что у тебя были котята, но в последнее время я их не видел.

— Они в клетках у меня в комнате. Пойди и посмотри на них.

В одной клетке Сесил увидел котёнка, совсем маленького, игривого котёнка, довольно несчастного и одинокого, которому не нравилось находиться в заточении. В другой клетке был кот, старый кот, который выглядел так, словно потерял восемь из своих девяти жизней.

— Кажется, ты говорила, что у тебя двое котят, Рут? — спросил он.

— Да, пять дней назад было двое, но с одним из них что-то случилось. Вот мои записи. Бедняжка постарел на десять лет за пять дней.

Изобретатель сел и принялся читать записи. Он перечитывал сделанные Рут записи три раза в день; он смотрел на кошек. Затем он перечитал записи Рут ещё раз. Внезапно он вскочил и закричал:

— Да я…

— Не ругайся, Генри, — взмолилась Рут. — Это ничем не поможет. Просто подумай, что это значит. Включи своё воображение.