Взгляд Картера на мгновение задержался на вазе, но он ничего не сказал. Он просто взял меня за руку и вывел из квартиры. Они все так делали, держа меня за руку, как будто это ничего не значило. И учитывая, что их было четверо…

Их руки, казалось, идеально подходили друг другу, учитывая, какими разными они все были.

Он отпустил меня ровно настолько, чтобы закрыть дверь, но когда я взглянула на него, то съежилась, увидев, как сердито он смотрит в том направлении.

— Все в порядке? — спросила я, и в моем голосе послышалась нотка стыда за то, в какой дыре я живу по сравнению с их квартирой.

— Я мог бы вскрыть этот замок зубочисткой, детка. Мы должны купить тебе дверь получше.

Гнев рассеялся, когда он посмотрел на меня сверху вниз и его голос стал мягким.

— Я не уверена, что домовладелец одобрит новую дверь. Мы уже много лет требуем повышения безопасности, но он знает, что у него лучшая цена в городе, так что так оно и есть, — объяснила я и схватила его за руку, чтобы вывести на улицу.

Мне показалось, я услышала, как он сказал что-то вроде «посмотрим», но я решила не продолжать.

Как только мы вышли на тротуар, я оглянулась в поисках серебристого седана, на котором он отвез меня домой прошлой ночью. Вместо этого Картер повел меня к черному «Мазерати», который торчал как бельмо на глазу в моем дерьмовом районе. Обтекаемый спортивный автомобиль с низкой посадкой блестел в мягком свете уличных фонарей, и я с облегчением увидела, что у него все колеса на месте.

В этом районе ни за что не угадаешь. Они с Грейсоном проявили смелость, пригнав сюда свои машины.

Кузов автомобиля был глубокого глянцево-черного цвета, а полированные хромированные детали отражали свет и создавали ослепительный эффект.

— Я люблю эту машину, — прошептала я, и Картер сжал мою руку. Когда я взглянула на него, он выглядел расстроенным. — Что такое?

Он покачал головой.

— Ничего, — пробормотал он.

Я продолжала закатывать глаза. Когда-нибудь я узнаю все их секреты.

Когда-нибудь.

Картер придержал для меня дверцу, и я скользнула на мягкие кожаные сиденья, чувствуя, что вот-вот кончу. Это было так чертовски приятно.

Картер сел за руль, и двигатель с мощным ревом ожил, вызывая трепет во всем теле. С моих губ сорвался неловкий смешок, который больше походил на стон.

Я была в замешательстве, но в этой машине было очень, очень жарко.

— Что-то подсказывало мне, что ты любишь «Мазерати», — задумчиво произнес он, взял меня за руку и положил ее на рычаг переключения передач, положив свою ладонь поверх моей.

О... Мне это понравилось.

Существовал универсальный кодекс поведения для горячих парней и каким-то образом все четверо мужчин, которые появились в моей жизни, казалось, знали его. Судя по рассказам Кэрри и нескольким неудачным свиданиям, на которых я побывала за последние пять лет, они были теми немногими счастливчиками, которые знали.

Или, надо сказать, это мне повезло?…

— Куда мы направляемся? — спросила я, когда он помчался по улицам.

— Скоро увидишь, — сказал Картер, подмигнув, отчего мои трусики стали немного влажными.

Честно говоря, подайте на меня в суд за грубость, но я не была уверена, что какая-нибудь девушка сможет устоять перед очарованием, которым Картер одаривал меня сегодня вечером.

— Вы, ребята, возвращаетесь в турне через две недели, верно? — спросила я, чувствуя себя до смешного несчастной из-за этого. В их отсутствие на арене будет тихо.

Он взглянул на меня, нахмурившись.

— Да, к сожалению, так и есть.

— К сожалению?

— Через неделю нас не будет дома. Я не очень рад, что упускаю это время, которое могу провести с тобой.

Серьезно, неужели так бывает с каждой девушкой, когда они встречают того «единственного»? Или, может быть, мне следует сказать тех «четверых»?

Я прекрасно понимала, что вокруг этих парней развевается множество тревожных флажков, но мне было трудно вспомнить все эти предупреждающие знаки, когда они заставляли меня краснеть от каждой сладости, слетавшей с их губ.

Я была уверена, что это универсальное проклятие для всех женщин.

Картер умело довез нас до центра города. Высокие небоскребы тянулись к ночному небу, их горящие огни создавали завораживающий контраст на фоне темноты.

Казалось, он улыбался мне каждую минуту, не выпуская моей руки все время, пока мы ехали.

Наконец, мы подъехали к парадному входу в самый престижный отель города — «Гранд Астория Плаза». Мы с Кэрри как-то говорили о том, что хотели бы приехать сюда выпить, когда накопим побольше денег. Коктейль стоил около пятидесяти долларов.

Мои глаза расширились, когда я посмотрела в окно на покрытую малиновыми украшениями лестницу, которая вела к отелю. Служащие, одетые в элегантную униформу, бросились к нашей машине. Картер открыл дверцу и передал ключи одному из них с непринужденностью, которая показывала, насколько он привык ко всей этой роскоши.

Один из парковщиков потянулся к моей дверце, когда Картер обошел машину. Я услышала приглушенный голос своего мужчины, и парень отступил, давая возможность открыть дверь.

— Черт, детка. Я не знаю, хочу ли я спрятать тебя от посторонних глаз, потому что каждый мудак в этом месте захочет тебя... или я хочу выставить тебя напоказ, — прорычал он, его взгляд скользнул по тому, сколько кожи было видно через разрез моего платья.

Я улыбнулась ему, и он покачал головой, как будто это он был ошеломлен.

— Конечно, я могу похвастаться тобой. Потому что я самый счастливый человек на свете.

Это было преувеличение. Огромное преувеличение. Но в кои-то веки я почувствовала себя красивой, как будто, может быть, я смогу зайти в это шикарное место и не прослыть какой-то самозванкой.

Он провел меня внутрь, и я ахнула, когда мы вошли в вестибюль отеля. С потолка свисали хрустальные люстры, мерцая на белых и черных мраморных полах и роскошной бархатной мебели. Воздух был наполнен нежным ароматом свежих цветов, насыщенным ароматом человека, от которого у меня потекли слюнки. Персонал отеля встретил нас вежливыми улыбками, тихий звук пианино играл на заднем плане.

Ранее я шутила, что чувствую себя Золушкой, но на самом деле это была не шутка. Нисколько.

Сначала Грейсон увозит меня в Париж... на целый день.

А теперь это.

И мой момент с Себастьяном, хотя и не был необычным, был, безусловно, не менее запоминающимся. Даже Джек, ворвавшийся в тот вечер в бар. Я чувствовала, что вот-вот ущипну себя и пойму, что все это время мне снился сон.

Что было бы в высшей степени паршиво.

Мы направились через вестибюль к золотым дверям лифта и вошли внутрь, когда они открылись с мягким, элегантным шелестом. Картер одарил меня очаровательной улыбкой, от которой мое сердце учащенно забилось.

Он нажал кнопку пятидесятого этажа, и по моему телу пробежала нервная дрожь. На самом верху отеля располагался ресторан, который считался лучшим в городе, но в него можно было попасть только по приглашениям.

Очевидно, звездные спортсмены были одними из тех, кто значился в их списке.

— Лучше перестань так улыбаться, детка, — внезапно прорычал он скрипучим, грубым голосом.

— Почему?

Внезапно я оказалась прижатой к зеркальной стене, с моих губ сорвался стон, когда отчаянное, нуждающееся чувство захлестнуло меня. Его губы ласкали мои, мягкие и нетерпеливые. Я застыла на месте, не отвечая сначала. Картер нежно сжал мои волосы в кулаке.

— Поцелуй меня, — приказал он. А затем его рот снова приник к моему.

Грубее.

Его язык проник в меня, трахая мой рот. Всхлипы вырывались из меня непрерывным потоком, когда мои губы сомкнулись вокруг его языка, жадно посасывая.

К черту ресторан. Я хотела, чтобы он делал все, что захочет, лишь бы его член был внутри меня. Сейчас же.

Я уже собиралась предложить ему сбежать из ресторана и заняться этим, когда он резко отстранился со словами «черт», пригладил мои волосы и стер красную помаду со своего рта... как раз в тот момент, когда двери лифта открылись.

— Надеюсь, тебе нравится французская кухня, — сказал он слегка запыхавшимся голосом.

Его глаза горели от голода, и я знала, что в моих глазах отражался такой же безумный взгляд.

Учитывая, каким изысканным должен был быть этот ужин, он обещал быть мучительным.

— Да, — ответила я нейтральным голосом, учитывая, что последний раз... и первый раз я ела французскую кухню во Франции… с Грейсоном.

Именно тогда я, наконец, обратила внимание на ресторан. Может быть, ужин не будет таким мучительным.

Секс может подождать.

Может быть.

Потому что это место было великолепным. Стены были сверкающего цвета слоновой кости, через каждые два фута висели картины с золотыми очертаниями женских фигур. С потолка свисали хрустальные люстры, отбрасывая мягкий, теплый свет, который танцевал по комнате. Столы были накрыты белоснежными скатертями и сверкали столовым серебром, на каждом стояла изящная ваза с красной розой. На заднем плане играла негромкая джазовая музыка, я… Я никогда не была в таком романтичном месте.

Даже в Париже.

Мы вышли из лифта, и перед нами, словно из воздуха, возникла хостес. Как только она увидела Картера, ее щеки вспыхнули, и она выпрямилась, выпятив грудь вперед. Она была полностью поглощена им, но Картер не обращал на нее внимания…он смотрел на меня.

— Добрый вечер, мистер Хейз, — произнесла хостес высоким, с придыханием голосом.

Картер сжал мою руку и взглянул на нее, маска вежливости и безразличия вернулась на свое место.

Она быстро поняла, что его это не интересует и взяла себя в руки.

— Спасибо, что присоединились к нам сегодня вечером. Ваш столик здесь, — она подвела нас к уединенному столику в углу, откуда открывался панорамный вид на город.

Горизонт сверкал морем огней, и я пожалела, что мой телефон не умеет делать снимки получше.

Это было захватывающе.