— Хорошо, — говорю я ему, зная, что он ждет, когда мне будет удобно. — Я в порядке.

Без колебаний его пальцы погружаются в мое влагалище, и я стону, уже чувствуя себя такой наполненной. Он массирует мои стенки, убеждаясь, что я готова для него, и мгновением позже его рука оказывается на моем бедре, удерживая меня неподвижно, когда я чувствую этот большой, толстый член у своего входа.

Он толкается в меня, широко растягивая, и я задерживаю дыхание, когда он просто продолжает двигаться, вводя меня дюйм за дюймом, пока полностью не оказывается внутри меня. Я никогда не принимала кого-то такого большого, а с моей уже такой полной задницей это застает меня врасплох.

Он крепко сжимает мою ягодицу, а затем, наконец, снова начинает отстраняться.

— О Боже, — тихо стону я, мои пальцы зудят от желания прикоснуться к нему.

Он проходит весь путь назад, прежде чем снова двинуться вперед, на этот раз ускоряя темп. Его пальцы сжимаются на моем бедре, удерживая меня неподвижно, и, несмотря на то, что я не могу видеть его лица, я каким-то образом знаю, что его взгляд прикован к моему влагалищу, наблюдая за тем, как его блестящий член входит и выходит из меня, широко растягивая меня.

Он действительно начинает трахать меня, входя в меня, сильнее надавливая на пробку, заставляя меня вскрикивать, отталкиваясь от него для большего, и без единого чертова слова между нами, он дает мне именно то, что я хочу. Мои запястья освобождаются, и затем этот пьянящий акцент разносится по комнате.

— Потрогай себя, Ангел, — рычит он. — Потри этот сладкий клитор.

Я никогда не выполняла свои обязанности так чертовски быстро.

Моя рука проносится подо мной, просовываясь между ног и задевая чувствительный клитор. Электричество пульсирует в моих венах, заставляя все мое тело содрогаться, когда он трахает меня, вращая бедрами, чтобы войти в меня глубже под каждым чертовым углом.

Он становится быстрее, рыча, когда входит в меня, и мои глаза закатываются, отчаянно желая увидеть его лицо. Мой оргазм начинает нарастать, толкая меня все ближе и ближе к краю, но я держусь за него, совсем не готовая к тому, что это закончится.

Он трахает меня как чертов профи, и, как он и обещал, я кричу, и то, почему я здесь, больше не кажется мне таким важным. Все, что имеет значение, — это достижение этой кульминации.

Я сильнее надавливаю на свой клитор, когда его рука опускается на пробку, нежно пульсирующую напротив нее и доводящую меня до крайности.

— О ЧЕРТ, — кричу я, кончая так сильно, что моя киска непрерывно сжимается вокруг его толстого, доминирующего члена.

Мои глаза зажмуриваются, когда другой рукой я сжимаю в кулаке его простыни. Мой оргазм такой мощный, что я не знаю, как к нему относиться. Это слишком сильно. Мой кайф разрывает все мое тело, и я чувствую, что вот-вот взорвусь. Затем, как раз когда я подумала, что лучше уже быть не может, мой румынский спаситель кончает вместе со мной, выстреливая горячими струями спермы глубоко в мою пизду.

Он заставляет меня чувствовать себя гребаной богиней. Одна мысль о том, что внутри меня будет такая восхитительная сперма, творит с моим телом ужасные вещи.

Мой кайф начинает спадать, и когда он замирает, усталость наваливается на меня. Я закрываю глаза под повязкой, пытаясь отдышаться, пока он осторожно вынимает пробку из моей задницы, в то время как его член остается глубоко внутри меня.

Металлическая пробка с грохотом ударяется о пол и перекатывается шаг за шагом, пока не коснется дна. Как бы мне ни нравилось ощущение, я более чем готова сделать перерыв.

Мой румынский Бог Секса выходит из меня, и мои колени подгибаются, падая прямо на его матрас в полном, предельном изнеможении. Я слышу, как он снова натягивает штаны, и мгновение спустя он тянется через кровать и снимает повязку с моих глаз.

Я смотрю на него в ответ, наблюдая, как он наклоняется и подхватывает меня на руки, его сперма начинает медленно вытекать из меня и растекаться между моих бедер. Он спускается по лестнице, оставляя мое сброшенное белье разбросанным по полу, и выходит из своей комнаты.

Идя по коридору, я поднимаю на него глаза, изучая его точеную линию подбородка и вглядываясь в темноту его глаз, все еще не привыкнув к их пронзительности.

— Ты пялишься, — бормочет он, не встречаясь со мной взглядом.

Я цепляюсь за него, едва в состоянии держать голову высоко, когда усталость давит на меня.

— Как тебя зовут? — шепчу я в тишине.

Его челюсть напрягается, когда мы подходим к моей комнате, и он удерживает меня в своих объятиях, высвобождая руку, чтобы протянуть и открыть дверь. Он заходит в темную комнату и ведет меня прямо к кровати, укладывая на нее, не глядя мне в глаза. Я быстро понимаю, что мои усилия по раскрытию таинственной личности этого человека окажутся сложнее, чем я когда-либо думала.

— Знаешь, — говорю я, когда он натягивает мне одеяло до подбородка. — В следующий раз, когда ты трахнешь меня вот так, я хочу иметь возможность выкрикивать твое имя.

— О, я заставлю тебя кричать, — говорит он мне, возвращаясь к двери. — Но это не мое имя будет на твоих устах.

— Осмелюсь спросить, что это будет?

Он смотрит на меня, затаив дыхание, его порочный взгляд такой напряженный и полный тайны.

— Я еще не решил, Милый Ангел, — говорит он. — А теперь отдыхай. Тебе это понадобится.

И с этими словами он ушел, оставив меня в темноте, а воспоминания о том, как я лежала на его кровати, оставляют меня засыпать под самую сладкую колыбельную, которую я когда-либо слышала.