Темно-серые тучи застилают ночное небо, и ни одна звезда не проглядывает сквозь завесу облаков. Шум дождя по дороге как-то холодит сердце, а размытые фигуры групп друзей, бегущих под дождем с улыбками на лицах в поисках укрытия, заставляют что-то перевернуться внутри меня.

Дождь в Лондоне всегда непредсказуем, идет в самое неподходящее время, и все же мне хочется встать под холодные капли.

Может быть, это смоет мои заботы. Может быть, кто-то удивленно посмотрит на меня, когда я буду стоять под проливными тучами. А может быть, я просто хочу побыть в тишине. Я не знаю, что это.

Иногда мне это нравится, а иногда я это просто ненавижу.

— Ладно, как насчет того, чтобы пойти со мной на полуночный десерт, даже если еще не наступила полночь? Я сегодня свободна. Как насчет того места, которое находится недалеко от твоей квартиры? — предлагает Камари.

— Звучит потрясающе. Мне только нужно быстро переодеться, — соглашаюсь я.

Тридцать минут спустя я провожу пальцами по волосам, сидя и ожидая Камари в кабинке в задней части кафе.

Мой телефон пикает. Открыв его, я замечаю, что это сообщение от папы.

Он никогда не пишет смс.

Папа: Завтра в десять утра. Приходи к нам домой. Мне нужно с тобой поговорить.

Или дело опять в моем поведении, или Эмброуз пожаловалась. А может, ему что-то нужно.

Я хочу уйти и никогда не оглядываться назад, но только после того, как пойму, что смогу зарабатывать достаточно, чтобы что-то делать. Я создала свой модный бренд Blushing, и он поднимается с земли, но не настолько, чтобы я могла что-то делать. Мне нужна мощная система поддержки, которая поможет мне вырваться.

Звонят в дверь, и я вижу знакомые вьющиеся темные волосы и красивые светло-карие глаза. Я знаю, кто это.

— Камари! — Я встаю с сиденья и обнимаю ее.

Ее руки крепко обхватывают мои плечи, и все тревоги уходят.

— Садись. Я должна тебе кое-что сказать.

Мои брови взлетают вверх от ее бешеного тона, но я сажусь.

Камари Али - самая красивая женщина, которую я когда-либо встречала. Ее мать родом из Албании, а отец - британец. Я всегда говорю ей, что вместо того, чтобы быть менеджером, она должна попробовать стать моделью; такое лицо, как у нее, не должно пропадать за кулисами. Но она всегда отмахивается от меня, и я оставляю эту тему.

— Я думаю, что Рауль определенно с кем-то встречается, но пытается скрыть это от меня. — Она хмурится, вываливая эту информацию.

— О. — Я моргаю, пытаясь понять смысл этой случайной информации о футболисте, которым она управляет.

— Я знаю это. — Она вздыхает, ее глаза сужаются, когда она смотрит на меня.

— Ну, мои новости не имеют ничего особенного по сравнению с твоей теорией, но папа попросил меня прийти завтра утром к нему домой.

Ее глаза не отрываются от стола, пока она о чем-то думает, возможно, о Рауле. Так происходит всегда, когда она думает о чем-то, связанном с ее работой.

— А ты не пробовали спросить его? — спрашиваю я.

Она поднимает на меня глаза. Они сужаются еще больше.

— Ты думаешь, я не пробовала? — спрашивает она с недоверием, как будто я сомневаюсь в ее детективных способностях.

— Тогда откуда ты знаешь?

Она быстро достает из сумки телефон и закусывает губу, пытаясь найти их для меня.

— Улики и все такое, да? — Я смеюсь, когда она поворачивает телефон ко мне и листает, пока я смотрю на предметы.

Белые цветы всех видов, но каждый из них в своем букете.

Синие розы на кухонном столе, фиолетовые лилии в вазе, желтые тюльпаны, белые герберы и всевозможные цветы среди них. Все они были расставлены в разных местах дома Рауля, как я предполагаю.

— Может быть, ему вдруг понравились цветы, — бормочу я, и Камари, воспользовавшись этим шансом, переходит к описанию множества способов, которые, по ее мнению, он использует для свиданий, но не говорит ей об этом. Они могут быть для кого угодно, на самом деле, так что мы оба в неведении.

— Он постоянно заказывает их и говорит, чтобы я держала их на кухонном столе, поскольку каждый из них умирает через пару дней. У него допоздна тренировки по футболу, потом сессии для СМИ и фотосессии, поэтому он не заботится о них. Он не стал бы этого делать, если бы кто-то не навещал его в квартире, верно? Он пытается произвести на кого-то впечатление, верно?

— Возможно. Но почему это проблема?

Она вздыхает, ее плечи опускаются.

— Если это так, то я должна знать, чтобы избежать плохого пиара и держать это в тайне. У него много поклонниц.

В ее голосе звучит беспокойство, она хмурится, пожевывая губу.

Я познакомилась с Камари четыре года назад, когда Рауль снимался с моделью, которая носила вещи из моей линии одежды для съемки обложки журнала моего отца. Камари все время болтала со мной без умолку, потом каким-то образом узнала мой номер телефона и сказала, что скоро позвонит мне, потому что ей понравилось, как легко мы нашли общий язык. В глубине души мне тоже нравилось с ней общаться. Она ничего обо мне не знала, а я чувствовала себя такой любимой и особенной. Я не придавала этому значения до тех пор, пока она действительно не позвонила мне.

Теперь она здесь, все еще болтает, но я не возражаю против ее разговора. Она не направляет на меня свой гнев или что-то обидное.

Мой телефон снова пикает, и я опускаю взгляд на него. Моя улыбка становится натянутой.

Папа: Не забудь. Не надевай больше белое.