16

Бек

Красота Марго столь же завораживает, сколь и разочаровывает.

Пока Куинси возится с одним из многочисленных нарядов, которые она примеряла, я продолжаю делать вид, что сосредоточен на своем телефоне. Сидеть в этой раздевалке, пока Марго переодевается, — это последнее, что мне сейчас следует делать. У меня бесконечный список дел благодаря импровизированному желанию бросить все и полететь в Калифорнию, чтобы, наконец, убедить Марго выслушать меня и согласиться на мое предложение. После того, как я вернулся домой прошлой ночью и использовал сегодняшний день, чтобы устроить Марго, вместо работы, у меня есть список длиной в милю дерьма, которое мне нужно сделать.

Я легко мог отправить Марго делать это в одиночку. Поначалу именно так и планировалось. Я собирался попросить Эзру подбросить меня до офиса, прежде чем он высадит ее на Пятой авеню, чтобы купить все, что она хотела. В последнюю минуту я разочарованно изменил план, решив пойти с ней, а не выполнять работу.

— Не думаю, что мне что-то не понравилось из того, что вы выбрали, — говорит Марго Куинси. Краем глаза я вижу, как она поворачивается, чтобы посмотреть на себя в зеркале под разными углами.

— Я рада это слышать. Мне нужно провести еще одну проверку, чтобы предложить вам еще несколько вариантов. Есть пожелания, пока я пойду смотреть?

Марго перестает вращаться. Я чувствую, как она смотрит на меня из зеркала, но борюсь с желанием поднять взгляд и встретиться с ней взглядом. Я все еще думаю о том моменте из прошлого и о четком осознании того, что хотел поцеловать рот бывшей девушки моего младшего брата.

Если бы Куинси не появилась, я бы сделал это. Я бы не смог себя остановить. Губы Марго выглядели такими соблазнительными. Я хотел, чтобы ее губы окрасились в другой цвет, когда мой рот коснулся ее. Я хотел увидеть, как загорелая кожа вокруг ее рта станет розовой от соприкосновения наших губ. Я хотел этого так сильно, что собирался взять его, не думая ни о последствиях, ни о так называемых условиях, которые она изложила.

Совет директоров все еще не пришли к выводу, было ли появление Куинси благословением или проклятием. Но одно можно сказать наверняка: мысль о том, что Марго раздевается за дверью слева от меня, отвлекла меня гораздо больше, чем я хотел бы признать. Мне потребовалось все, чтобы не требовать от Куинси ухода, чтобы я мог последовать за Марго в комнату, закрыть дверь и закончить то, что мы начали в лифте.

Воспоминание о том, как мое сердце колотилось в груди, когда я осознал, что хочу поцеловать женщину, которая была моей помощницей и моей будущей фальшивой невестой, заставило меня посвятить свое время ответам на электронные письма на моем телефоне. Это единственное, что держит меня в узде.

Видимо, я пропустил обрывки разговора между Марго и Куинси. Когда я выхожу из головы, я вижу Куинси, стоящую у двери VIP-люкса. Выражение моего лица должно быть достаточно растерянным, чтобы она почувствовала необходимость объяснить. — Пойду выберу еще несколько повседневных, — она подмигивает Марго, — нарядов. А также еще несколько вещей.

Я быстро киваю, мой пульс учащается при мысли о том, что я останусь здесь наедине с женщиной, которая занимает слишком много места в моей голове.

К тому времени, как я отвожу взгляд от Куинси, Марго возвращается в личную гримерку.

Я вздыхаю, провожу рукой по лицу и делаю все, что в моих силах, чтобы удержаться на этом диване. Мои намерения были не совсем чистыми, когда я решил предложить Марго фальшивое соглашение о невесте. Но у меня еще не было намерения позволить себе поцеловать ее. Одна только мысль делает все более сложным, чем это должно быть. Это не меняет того факта, что я очень хочу это сделать, к черту последствия.

Дело в том, что, увидев, как Марго смотрит на меня в нетерпеливом ожидании, ее тяжелое дыхание подтверждает, что она хочет поцеловать меня так же сильно, как я хочу поцеловать ее, я не могу думать ни о чем другом.

Мой телефон вибрирует, удачное отвлечение, когда я смотрю на дверь, за которой она стоит. Мой пульс учащается при мысли о том, что она раздевается за дверью. Я не могу не представить, что она прячет под своей одеждой. Я хочу изучить каждый дюйм ее голой кожи, уделяя достаточно пристальное внимание каждому дюйму так же, как она делает это перед тем, как сделать набросок кого-то.

Раздраженное рычание невольно срывается с моих губ, когда мой член твердеет в штанах.

“Соберись, черт возьми.”

По правде говоря, ни одна другая женщина не очаровала меня так, как она. Я не знаю, то ли знание того, что мы с ней собираемся притвориться влюбленными, заставляет меня терять контроль над ситуацией, то ли это что-то совсем другое.

Я веду битву силы воли с самим собой, когда из-за закрытой двери заговорила Марго. — Бек? — спрашивает она нерешительно.

Я поднимаю взгляд от телефона к двери. — Да?

— Думаю, мне нужна твоя помощь.

— Что такое?

— Моя молния. Он застрял, и я не могу его застегнуть.

— Я уверен, ты сама сможешь справиться, — резко говорю я.

Она издает стон. — Я едва дотягиваюсь. Я не думаю, что смогу выбраться из этого в одиночку.

Мой взгляд устремляется к двери в номер. Может быть, Куинси вернется в любую минуту и придет на помощь Марго. За исключением того, что в глубине души я знаю лучше. Когда она ушла, она сделала вид, что ей может понадобиться некоторое время. Она даже оставила меню для кафе на другом этаже, чтобы мы могли заказать еду, если понадобится.

Куинси не вернется в ближайшее время. Что плохо для Марго, которой нужна помощь, но ужасно для меня, потому что осознание того, что мы пока одни, катастрофична.

— Постарайся еще немного, — требую я. Это последняя попытка удержать себя на привязи.

Раздраженный стон Марго только подпитывает растущую эрекцию в моих штанах. — Я пыталась, Бек, — ноет она. — Я не могу его достать, и он кажется слишком тугим, и мне просто нужна твоя помощь, прежде чем я случайно разорву кусок ткани, который, вероятно, стоит больше, чем весь мой гардероб, хорошо?

— Ладно, — рявкаю я слишком резко. Это не вина Марго, что я вдруг отчаянно нуждаюсь в ней. Может быть, это не так внезапно, и это на самом деле ее вина. Она просто совершенно не в курсе дела.

Череда проклятий срывается с моих губ, когда я открываю дверь и вижу ее лицом ко мне. В ее глазах паника, когда ее руки сгибаются за спиной, возясь с тем, что, как я предполагаю, является застрявшей молнией.

Я делаю шаг, закрывая за собой дверь. Мои глаза блуждают по ее телу, не в силах смотреть ни на что, кроме короткого облегающего платья, накинутого на ее тело.

— Поможешь? — Марго поворачивается ко мне спиной. Она наблюдает за мной через зеркало, ее пальцы все еще сжимают молнию.

— Я думал, что смысл сегодняшнего дня в том, чтобы найти тебе рабочую одежду. Ты не можешь надеть это в офис.

Ее волосы мешают молнии, когда она качает головой. Она делает шаг назад, ее руки падают по бокам. Ее позвоночник выпрямляется, когда я откидываю ее длинные волосы в сторону. Я едва касаюсь ее обнаженной кожи, и этого достаточно, чтобы стиснуть челюсти.

— Я не планировала надевать это на работу, — шепчет она.

Я игнорирую ее, костяшки пальцев скользят по ее спине, а пальцы вцепляются в молнию. Ей удалось приспустить его всего на дюйм или два от верха платья, прежде чем лишняя ткань застряла в зубах. Я дергаю застежку-молнию, с силой притягивая ее тело ближе ко мне.

Ее задница касается моего переда, заставляя меня вдохнуть. Я уже держался за распущенную нить. Я в нескольких секундах от того, чтобы потерять его, разорвать это жалкое оправдание платья посередине и врезаться своими губами в ее губы. Было бы лучшей ошибкой целовать ее, пока у нас не закружится голова.

— Я действительно не планировала, — продолжает она. Я снова дергаю застежку-молнию, пытаясь вытащить застрявший в ней кусочек шелка. Это не работает. Ее короткий визг о том, что меня раздражает.

— Если ты так говоришь, — говорю я сквозь стиснутые зубы. Я злюсь на себя, потому что я никогда не был тем, кто легко теряет контроль. Мне трудно отказаться от этого, и вот я не могу себя контролировать в ее присутствии.

Меня больше всего злит то, что я еще не целую ее.

Я поднимаю голову от попытки расстегнуть молнию и обнаруживаю, что она внимательно наблюдает за мной. На ее щеках идеальный румянец. Ее глубокие вдохи и выдохи подтверждают, что она чувствует то же, что и я.

— Перестань так на меня смотреть, — рявкаю я, оглядываясь на молнию. Я снова тяну его, но он не поддается. Как бы то ни было, ей удалось зацепить ткань, вытащить ее будет сложнее, чем я ожидал. Если бы она не надела что-то, что было бы так идеально подогнано под ее тело, мы бы легко смогли надеть это ей на голову и снять таким образом.

— Как я на тебя смотрю? — Она делает крошечный шаг назад, еще сильнее прижимаясь ко мне, хотя в этом нет необходимости.

— Ты смотришь на меня так, будто хочешь, чтобы тебя поцеловали, — заявляю я. Рука, не держащая молнию, слегка скользит вниз по ее талии, сжимая ткань на бедре.

— А если я правда так смотрю?

Мои пальцы впиваются в ее бедро, прижимая ее тело к моему. — Не говори того, чего не имеешь в виду, — предупреждаю я, наклоняясь так, что мои губы трепещут на нежной коже ее шеи.

— Я бы никогда так не посмела. — Ее маленькие бедра прижимаются ко мне, разрушая всю мою решимость.