53

Лиза

Голос Романа звучит так живо, так реально, что сердце замирает в горле и бешено бьется. Может, от отчаяния начинаются галлюцинации?

Затем я открываю глаза.

Этого не может быть. Как это возможно?

От вида его живого у меня сводит живот. Неверие, радость, смятение - все это бурлит во мне.

Реальность возвращается на свои места, когда Анатолия отрывают от меня. Роман откидывает голову Анатолия назад за волосы, его лицо - холодная, стоическая маска, когда он оттаскивает его на несколько футов. Не раздумывая, Роман разворачивает кулак и наносит сильный удар по щеке Анатолия. Он отшатывается назад, из носа течет кровь.

Роман оборачивается и смотрит на меня. В его глазах светится такая забота, что у меня замирает сердце. Я все еще в шоке. Этот человек, которого, честно говоря, я думала, что больше никогда не увижу, здесь, во плоти, спасает меня. Это ошеломляет и поражает одновременно.

Я открываю рот, со мной все в порядке. Мои травмы могут подождать, а убийство Анатолия - нет.

— Ты действительно облажался, Анатолий. Ты даже не представляешь, какой чертовски жестокой я сделаю твою смерть, но скоро ты это узнаешь.

Внизу все стихло, но это не значит, что охранники Анатолия не придут за нами.

— Роман, там другие, — зову я его. — Нам нужно уходить отсюда.

Он ободряюще улыбается.

— Павел и Виктор с ними справляются. Не знаю, что за недоумков нанял Анатолий, но с ними пришлось повозиться. — Его глаза возвращаются к Анатолию с диким блеском. — Давай не будем торопить события. Я думаю, Анатолий должен искупить свои грехи, а ты?

— Ты должен быть мертв, мать твою, — кричит Анатолий, его лицо залито кровью. — Что, блядь, произошло?

Развернувшись к нему, Роман ударяет кулаком в челюсть Анатолия, и в воздухе раздается жестокий треск. Анатолий стонет, его голова с силой откидывается в сторону.

— Я не думаю, что ты в том положении, чтобы задавать вопросы, но раз уж это такая хорошая история, я не буду сдерживаться.

Анатолий пытается сопротивляться, отчаянно замахиваясь на Романа кулаками, но тот ему не подходит. Роман больше, сильнее и гораздо более искусный боец. В ответ Роман наносит резкий удар локтем в живот Анатолия, отчего тот дважды вздрагивает от боли и отплевывается.

Я приподнимаюсь, чтобы посмотреть, как Роман отомстит. Несмотря на холодный воздух и пульсирующую ногу, зрелище того, как Анатолий испытывает боль и унижение, доставляет мне огромное удовольствие.

Когда Анатолий выдыхается, Роман прижимает нож к его горлу. Анатолий дышит рваными вздохами, его некогда аккуратный смокинг теперь в беспорядке от крови и рвоты.

— Итак, как я уже говорил, — рычит Роман. — Человек, с которым ты говорил по телефону сегодня, тот, кого ты принял за Сергея, на самом деле его брат, Николай. Он сейчас с Софией.

Софию не выдают замуж за Сергея? Я издаю вздох удивления.

Роман поднимает голову, его голос становится мягким, когда он обращается ко мне.

— Теперь она в безопасности. Тебе не стоит беспокоиться.

Мое сердце едва не рушится от облегчения. Я ничего не знаю о Николае, но если Роман ему доверяет, то мне этого достаточно.

Анатолий пытается плюнуть Роману в лицо, за что получает резкий удар головой, который калечит ему нос. У меня сводит живот, но я отказываюсь отводить взгляд.

— Самое интересное, что именно Николай убил Сергея после того, как раскрыл то отвратительное дерьмо, которым ты занимался. Торговля женщинами. Отвратительно. — Роман качает головой. — Ты думал, я настолько охуенно туп, что не замечу, что ты работал с этим куском дерьма, Сергеем, на стороне? Жалко, блядь.

— Пошел ты, — рычит Анатолий, его голос хриплый и надломленный. — И она тоже. Чтоб вас обоих убили во время нападения после оперы.

Глаза Романа темнеют, и он свистит сквозь зубы.

— Осторожнее, ебаная морда. Ты и так в дерьме. — Роман прижимает лезвие к яремной ямке Анатолия. — Скажи мне, почему ты хотел, чтобы Лиза умерла после оперы? Потому что знал, что я заставил ее кончить на мои пальцы, пока она наслаждалась представлением?

Анатолий громко хрипит, дыхание прерывистое.

— Ты должен был умереть той ночью. Лиза должна была испугаться до смерти и встать в строй. Но эта сука не усвоила урок.

Улыбка Романа такая холодная и извращенная, что у меня по позвоночнику пробегает дрожь.

— Видимо, ты тоже не усвоил урок.

Роман быстрым движением проводит стальным лезвием по щеке Анатолия. Из раны хлещет кровь - это настолько жутко, что я отвожу глаза.

— Я заставлю тебя заплатить за каждый раз, когда ты причинил Лизе боль. Каждый раз, когда ты прижимал ее к себе, когда она этого не хотела. Она слишком хороша для тебя. И всегда была такой.

Анатолий мотает головой из стороны в сторону, кровь просачивается в землю под ним.

Роман хватает его за подбородок и низко наклоняется, чтобы прорычать ему на ухо:

— Надеюсь, ты отправишься к вратам ада, зная, что Лиза будет носить мое кольцо и носить моего ребенка в своем животе. Пока ты будешь получать по заднице от самого дьявола, я буду зарываться в нее каждую ночь.

Когда глаза Романа встречаются с моими, эмоции в них почти разрывают меня. Сердце заколотилось в груди. После того как я поверила в худшее, услышать от него, что он хочет провести со мной остаток жизни, - это больше, чем я могла надеяться.

— Наверное, тебе лучше закрыть глаза на эту часть, — советует Роман.

Я утыкаюсь головой в колени, вздрагивая от сырых, первобытных криков Анатолия. Что бы ни делал Роман, это яростно и совершенно злобно, но никто не заслуживает этого больше, чем мой бывший жених. Если бы я могла, я бы нанесла последний удар.

Через некоторое время все стихает, и Роман касается моей спины.

— Лиза, — прошептал он. — Все кончено. Посмотри на меня. Я должен знать, что с тобой все в порядке.

Я поднимаю голову, делая глубокий вдох.

— Я в порядке, — киваю я, слезы льются из глаз. — Я в порядке благодаря тебе.

Роман опускается и подхватывает меня на руки, чтобы прижать к своей твердой груди. Это самое лучшее чувство в мире, даже если он весь в крови Анатолия. Я могу быть ранена, мы можем стоять на крутом каменистом холме, а в нескольких футах от нас лежит мертвое, изуродованное тело моего бывшего жениха, но быть вот так в объятиях Романа - это буквально лучшее чувство в мире.

Я провожу рукой по его лицу, удивляясь тому, что он настоящий. Что это Роман во плоти.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу. Я верила, что ты ушел. Навсегда. Мне казалось, что мою душу разрывают на части.

Его теплые глаза ищут мои, когда он проводит большим пальцем по моей щеке, чтобы смахнуть слезы.

— Я никогда не прощу себя за то, что причинил тебе такую боль. — Он целует меня, а затем прижимается лбом к моему. — Анатолий должен был поверить, что я мертв, что я не представляю угрозы.

Он обхватывает меня руками так крепко, что я едва могу дышать. Роман выглядит измученным.

Я беру его лицо в руки и прижимаю к своему.

— Ты сделал то, что было необходимо, и я никогда не стану осуждать тебя за это. Ты пришел ради меня. Это все, что имеет значение. — Я отстраняюсь и с надеждой смотрю ему в глаза. — Ты действительно говорил о том, что мы будем вместе?

— Верь в это, milaya. Отныне мы с тобой против всего мира. Я чертовски сильно люблю тебя и жалею, что не смог сказать тебе это в лицо каждый день, когда мы были в разлуке. Но это правда, и все, о чем я забочусь, - это чтобы ты стала моей.

У меня в груди все перевернулось от эмоций. После всего, через что мы прошли, этот момент - это чертовски важно.

— Я тоже люблю тебя, Роман. — Это абсолютная правда. Я чувствую это в своем теле, в своих костях, до самого мозга костей. — Больше, чем я когда-либо думала, что это возможно. Больше, чем я могу выразить словами.

Его рот отчаянно ищет мой. Он целует меня так, словно изголодался по моим прикосновениям. Я целую его в ответ так же неистово.

— Скажи это еще раз, — требует он. — Одного раза недостаточно.

— Я люблю тебя, Роман Васильев.

— Это музыка для моих ушей, детка. — Его глаза скользят по моему телу к распухшей ноге. — Черт. Тебе больно. Нам нужно найти врача.

Я яростно качаю головой.

— Мы можем обратиться к врачу, когда вернемся домой. Мне нужно увидеть сестру после всего, через что она сегодня прошла. — Мои глаза расширились. — С Кирой все в порядке?

— Кира и Максим в порядке. Все в порядке, просто я беспокоюсь о тебе и Софие. — Он целует меня в лоб и резко вдыхает. — Он сделал...

— Он пытался и был близок, — объясняю я, понимая, как дорого ему обходится этот вопрос. — Но я воткнула ему в шею пилочку для ногтей. Это не причинило такого вреда, как твой нож, но позволило мне вырваться. И все же, если бы ты не пришел, когда пришел... — Я даже не хочу рассматривать альтернативу.

— Но я пришел, и это главное. Теперь у нас есть вечность.

Тепло заполняет мой живот, а глаза закрываются, когда усталость наваливается на меня. Все, что я могу сделать, - это прижаться к его груди, когда он начинает медленно спускаться с холма. Я закрываю глаза и ничего не говорю, просто наслаждаюсь тем, что Роман держит меня крепче, чем когда-либо прежде.

Ничто другое никогда не ощущалось так правильно.