София сжимает кулаки, выражение ее лица показывает, насколько преданной она себя чувствует.
— Как могли наши собственные родители быть такими жестокими? — кричит она, кипя от гнева. — Они просто продали меня, как будто я ничто! Продали нас обеих!
Я качаю головой.
— Я не знаю. Честно говоря, не знаю. Но сейчас мы не можем на этом зацикливаться. — Я хватаю ее за плечи, чтобы она не пропустила ни слова из того, что я собираюсь сказать. — Эти люди развратны. Они были замешаны в таком дерьме, о котором я даже не хочу тебе рассказывать. Важно только, чтобы мы ушли от них. Мы должны спастись сами.
Она подходит к окну и смотрит на улицу.
— Как? Насколько я могу судить, там только скалы и открытая вода. Мы здесь совершенно уединены.
— Нам нужно обследовать это место в поисках чего-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Может быть, если одна из нас притворится больной, мы сможем отвлечь их и... не знаю, убежать. Попробуем позвать на помощь.
Сомнение наморщило лоб.
— Мы будем работать вместе, чтобы найти способ выбраться отсюда, — настаиваю я. Мне нужно, чтобы она поверила в это так же сильно, как и я. — Мы не можем позволить себе думать иначе.
Она слабо улыбается мне, отстраненно глядя в окно.
— Как скажешь, Лизка.