Глава 46

Глава 46

Лино

Я ждал этого весь вечер. Мы все знали, что это произойдет, и как бы Хэтти ни пыталась отвлечься от этого, ни у кого из нас не было шанса не заметить нетерпение Явина.

— Мы можем поговорить? — наконец спросил он, когда мы отнесли на кухню всю посуду. Я разозлился на него за то, что Самаре приходилось убираться, потому что обычно я не позволял ей и пальцем пошевелить.

— Мы справимся, — пробормотала Хэтти, подталкивая меня пойти поговорить с Явином.

Я попытался успокоиться, потому что этот мужчина никогда не проявлял склонности любить женщину. Он не понимал, что значит желание обеспечить женщине легкую жизнь.

Однажды он это поймёт, я надеялся.

Иначе мне придётся надрать ему задницу за плохое отношение к жене.

— Да, — согласился я, ведя его в свой кабинет в конце коридора. Мне казалось, что теперь, когда в моей жизни появилась Самара, я вообще не проводил там время, потому что предпочитал работать в гостиной, где я мог дотянуться до неё и прикоснуться к ней. Я включил свет, когда вошёл в комнату, повернулся, чтобы прислониться задом к столу и скрестить руки на груди, глядя на него. Он провел рукой по своим темным волосам с медным оттенком, мрачно посмотрев на меня.

— Для тебя это серьезно? Или ты просто играешь в игры? — Его голос был полон неверия, как будто он все еще не мог свыкнуться с тем фактом, что я женился на его сестре. Надеюсь, что мой ребенок в ее животе быстро заставит его осознать это.

Я посмотрел на него.

— Ты когда-нибудь видел, чтобы я играл в игры?

Он кивнул, но разочарованно поджал губы.

— Она была влюблена в тебя с тех пор, как я себя помню, — признался он, и меня удивило, что он это заметил.

Явин не был самым наблюдательным, и его мысли всегда были настолько заняты попытками проявить себя перед Маттео и мной, что он слишком пренебрегал своей семьей.

Это всегда было единственным предметом разногласий между нами. Он хотел успеха больше всего на свете, а я мечтал о его семье. Мы конфликтовали, никогда по-настоящему не обсуждая это.

— Чувства взаимны, Вин, — объявил я. — Так было всегда.

— Твой отец? — спросил он, потому что если Самара думала, что знает, каким человеком был Габриэле Белланди, то Явин действительно знал. Он видел его в действии, видел, как он хладнокровно застрелил человека в упор, видел, как он перерезал человеку горло, видел, как он был готов перестрелять целые семьи, если это означало, что он получит желаемую месть. Маттео положил этому конец, когда умер его отец, но годы до Маттео были жестокими.

Ужасными. Непримиримыми.

Я надеялся, что нам больше никогда не придется защищаться от таких врагов, но понимал, что это несбыточная мечта. Жизнь Белланди никогда не будет мирной.

— Сказал, что убьет ее или продаст, если я прикоснусь к ней.

— Черт, — простонал Явин, проводя рукой по лицу. — Почему ты никогда ничего не говорил? Я мог бы помочь защитить ее.

— У него не было причин приближаться к ней. Я не прикасался к ней, пока не перевёз ее сюда. Мы оба знаем, что Габриэле любит рисоваться, но сейчас у него нет никакой власти. Маттео лишил его того немногого, что у него оставалось, в ту минуту, когда он наставил пистолет на Айвори.

Он подошел к моему книжному шкафу и взял с полки маленькую безделушку, которую подарила мне Самара. Бабочка, заключённая в янтарь, у меня перехватывало дыхание каждый раз, когда я смотрел на нее и вспоминал Рождество, на которое она мне ее подарила. Я не знал, что в ней было такого, что привлекло ее, но я знал, что она значит для меня.

Возможно, это и не был голубь, но это было крылатое существо, запертое в золотой, позолоченной клетке. Казалось, что подарок был признанием, ее способом сказать мне, что все будет хорошо, если я подрежу ее крылья и сделаю своей.

Он поставил ее на место и окинул взглядом кабинет, в котором повсюду были частички Самары.

— Я никогда этого не видел, — признался он. — Как я мог не заметить, что ты чувствуешь к ней?

— Ты не хотел об этом думать. — Я пожал плечами, потому что всегда знал, что это правда. Я попытался представить, как бы мне было неловко, если бы он женился на Кьяре.

Я бы, наверное, задушил его.

— Лучший друг или нет, но если ты причинишь ей боль, я надеру тебе задницу. Мне насрать, что ты Белланди. Айвори прикроет меня, а значит, и Маттео тоже.

— Если я причиню ей боль, я лягу и умру, — признался я. — Я никогда не причиню ей такой боли, Вин. Я не идеален. Мы будем ссориться, и у нас будут разногласия. Но ее сердце и ее тело в безопасности со мной. Думаю, ты это знаешь.

Он коротко кивнул.

— Хорошо.

— Есть еще одна вещь, которую нам нужно обсудить, прежде чем мы оставим это дерьмо в прошлом, где ему и место, — сказал я и раздраженно покачал головой. Явин со вздохом кивнул в ответ. Он чертовски хорошо знал, что за этим последует. — Если ты ещё хоть раз заберешь мою жену из-под охраны, и пройдёт несколько часов, прежде чем ты хотя бы скажешь мне, что она в безопасности? Между нами все кончено, Вин. Ты не будешь управлять Tease. Ты не приблизишься к Самаре. Я вычеркну тебя из нашей жизни и никогда не оглянусь назад. Ты теперь мой брат, но ты всегда им был. Не ставь меня в такое положение, когда я буду до смерти бояться и думать, не умерла ли она где-нибудь в канаве, больше никогда.

— Я понял. Я знал, что это было неправильно, она просто… — он сделал паузу. — Ты же знаешь, какая она, когда злится. Решительная, как черт, но она была на пределе. Я никогда не видел, чтобы она была так близка к разрушению. Я должен был написать тебе и сказать, что она в безопасности со мной, но ей нужно время. Я так и сделаю, если это случится снова.

Затем он повернулся и вышел из комнаты.

Это не было благословением.

Но это не было и осуждением. На данный момент этого должно было хватить.