Глава 10

Хатч

Солнечный свет ярко светит в окна, пробуждая меня.

Я провожу рукой по холодным простыням и обнаруживаю, что Блейк нет, и я чертовски зол. Мой стояк только подливает масла в огонь. Затем я смотрю на часы.

— Твою мать.

Уже начало десятого, и я должен быть в офисе.

Не могу поверить, что я проспал. Лорелин — мой запасной вариант, чтобы отвезти Пеппер в школу, но я чувствую себя полным придурком из-за того, что не встал, чтобы попрощаться с ней. Прошлая ночь явно была умопомрачительной, если я забыл поставить будильник.

Двигаясь быстро, я принимаю душ, переодеваюсь и выхожу за дверь с чашкой кофе в руке меньше чем за двадцать минут.

Шрам сидит за своим столом, когда я вхожу в небольшое помещение, которое мы используем под офис. Все довольно просто: стеклянные двойные двери с ручной надписью «Winston & Lourde» по центру. Внутри у каждого из нас свой стол и башня из картотечных шкафов у задней стены, где хранятся немногочисленные бумажные документы.

Дирка окружает массивный компьютерный сервер и брандмауэр, который является «мозгом» офиса. Дирк говорит, что он мозг офиса, и хотя он наш постоянный компьютерный гений, он полон дерьма. Мы все привносим в группу разные сильные стороны.

Я более старой закалки. У меня четыре года военного опыта, смартфон и пистолет. Я могу жать лежа 400 раз, и мое слово — мой залог. Я также являюсь лидером, основав эту фирму пять лет назад.

Шрам поднимает взгляд от ноутбука, и его волчьи глаза сужаются.

— Ты выглядишь очень расслабленным сегодня, — он откидывается на спинку стула, одаривая меня редкой ухмылкой. — Черт, я не думаю, что когда-либо видел тебя более расслабленным. Это как-то связано с твоим опозданием?

— Отвали.

Не могу поверить, что этот мудак пристает ко мне за опоздание впервые за... всю жизнь.

— Что-нибудь случилось за ночь?

Кроме того, что мой мир перевернулся.

В дополнение к работе Дирка над бухгалтерской книгой я попросил местный департамент шерифа сообщить нам о машинах, въезжавших и выезжавших из Гамильтауна в ночь, когда пропал Хью.

— Вообще-то, у меня есть кое-что, что ты захочешь увидеть, — Шрам поднимается во весь свой рост — шесть футов четыре дюйма, что на два дюйма выше меня, и я хмурюсь.

— Что-то по наводке?

— Нет, — он достает льняной конверт. — Подсунули под дверь.

Мой желудок сжимается. Я бы узнал эту канцелярию где угодно. Выхватив конверт у него из рук, я вдыхаю сквозь стеснение в груди. Наверное, мне следует подумать, что это значит, что Хью ван Гамильтон волнует меня больше, чем мой собственный чертов отец.

Открыв его, я вижу коричневые чернила на кремовой бумаге, написанные безошибочно четким почерком Хью:

«Ты на правильном пути.

Продолжай в том же духе,

Хью»

— Что за хрень? — я смотрю на своего напарника.

— Переверни лист.

Я делаю, как он говорит, и читаю мелкий шрифт в нижнем углу:

«Скажи Норрису, что у меня есть мои таблетки».

Я сужаю глаза, и я не знаю, то ли я в беспричинной ярости, то ли в полном недоверии.

— Ты проверил?

— Я ждал тебя.

— Поехали.

Мы торопимся к моей машине, и я везу нас за рекордно короткое время к дому Хью. На кольцевой подъездной дорожке припаркован незнакомый мне белый «Мерседес»; в остальном он выглядит так же, как всегда.

Выйдя из машины, я обращаюсь к Шраму.

— Не стоит беспокоить Норриса. У меня есть ключ от задней двери.

Он кивает, и мы идем к входу на кухню. Я останавливаюсь как вкопанный, удивленный и раздраженный открывшимся передо мной зрелищем. Блейк внутри и подает кофе двум хорошо одетым придуркам, которых я смутно узнаю из ее нью-йоркской компании.

Глаза Блейк расширяются, когда она видит меня, и я быстро оцениваю ее внешний вид.

Она чертовски сексуальна в потертых джинсах, обтягивающих ее изгибы, и тонком сером свитере. У него глубокий V-образный вырез, открывающий кружевной черный топ, и мой гребаный член реагирует на это зрелище. Прядь длинных темных волос свисает на ее полную грудь, и мне хочется провести по ней руками. Черт, я хочу, чтобы мои руки были по всему ее сексуальному телу.

Открывая стеклянную дверь, я встречаюсь с ней взглядом. Ее улыбка осторожна, и стеснение в моей груди усиливается.

— Что здесь происходит?

Я чуть было не сказал: «Кто эти мудаки, мать их», но подумал, что это может слишком быстро обострить ситуацию.

— Хатч, — быстро представляет она всех нас, и я запоминаю имена.

С этими нежданными гостями я разберусь позже. Сейчас все мое внимание сосредоточено на Блейк и на том, чтобы сообщить ей о Хью.

— Нам нужно поговорить. Сейчас.

Каштановолосый парень отпускает колкость, но я не слушаю. Прошлая ночь изменила мои чувства к Блейк. Она больше, чем избалованная тусовщица из Верхнего Ист-Сайда. Блейк глубже, у нее есть сердце, и я хочу спасти ее от этого старого мира — если она мне позволит.

— Хорошо, — отвечает Блейк, и следует за мной из кухни по короткому коридору в главную столовую.

— Мы можем осмотреть ванную комнату твоего дяди?

— Странная просьба, — она морщит нос и оглядывает дом. — Я понятия не имею...

Черт, я чувствую себя придурком. Конечно, Блейк не знает, где это. На моей памяти, это всего лишь третий раз в ее жизни, когда она посещает это место.

Я ловлю ее за руку, останавливая ее движение.

— Где Норрис?

Ее рука движется в моей, поворачиваясь так, что наши ладони скользят друг по другу, и это приятно — прежде чем Блейк быстро убирает ее.

— Я попросила его разместить ребят в восточном крыле дома. Возможно, он все еще там.

Эту информацию мы обсудим через минуту.

— Пошли к нему.

Норрис ведет нас в хозяйскую спальню, а я спешу в ванную, достаю из шкафчика пузырьки с таблетками Хью и быстро просматриваю даты и количество в каждом.

Высыпав содержимое в руку, я быстро подсчитываю и бросаю взгляд на Шрама.

— Четырнадцать дней.

Он кивает, и мы поворачиваемся к Блейк, которая, нахмурившись, наблюдает за нами. Ее взгляд перебегает с меня на Шрам. Норрис стоит рядом с ней в таком же замешательстве.

— Что происходит? — спрашивает Блейк, и я подхожу ближе.

— В офисе была оставлена записка. Она довольно краткая, но, похоже, с твоим дядей все в порядке. Он жив, и, черт возьми, я даже не думаю, что его похитили.

Я протягиваю ей бумагу, и ее глаза расширяются. Блейк быстро просматривает ее, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Ты думаешь, это действительно он?

— Это его почерк, — я осторожно переворачиваю страницу на обратную сторону. — И вот это.

Она читает постскриптум вслух.

— Скажи Норрису, что у меня есть мои таблетки.

— О, слава богу!

Мы все трое смотрим на старого дворецкого, и я понимаю, что Норрису больше всего грозит обморок. К счастью, Шрам будет рядом с ним, если он упадет.

Старик прижимает ладонь к груди.

— Какое облегчение. У него есть таблетки.

Блейк подходит ко мне.

— Я не понимаю, он что, планировал уехать на четырнадцать дней?

— Или он взял то, что посчитал нужным, а пузырек оставил.

— Зачем ему это делать?

Медленно выдыхая, я даю единственный подходящий ответ.

— Чтобы ничего не показалось нарушенным.

— То есть... Он знал, что кто-то будет его искать? — В глазах Блейк плещется страх, и мне хочется притянуть ее к себе.

Я хочу заключить ее в объятия и сказать, что убью любого, кто попытается причинить ей вред. Но мы не одни, поэтому я остаюсь профессионалом.

— Трудно сказать, о чем Хью думал, но, по крайней мере, мы можем вздохнуть с облегчением, зная, что он жив и здоров.

И каким-то образом Хью знает обо всем, что мы делаем. Я оглядываю дом, гадая, где он установил камеры. Интуиция подсказывает, что в его кабинете.

— Где Хана? — Голос Шрама был резкий, и Блейк подпрыгивает.

— Думаю, она в амбаре, фотографирует. Она говорила что-то о рассвете... я не знаю, но прошло много времени.

Шрам уходит, не сказав ни слова, а Норрис слегка кланяется.

— Я так рад, мистер Уинстон. Спасибо вам за информацию. Я пойду закончу готовить комнату для джентльменов. Она будет готова для них в ближайшие несколько минут, и мисс Блейк, я прослежу, чтобы комнаты западного крыла были укомплектованы.

— Спасибо, Норрис, — она провожает его и, когда дверь закрывается, прижимается к ней лбом. — Наверное, он прав. Это хорошая новость.

Шагнув вперед, я делаю то, что хотел сделать все утро. Я хватаю ее за талию и притягиваю к себе. Блейк поворачивается в моих объятиях и прижимается щекой к моей груди. Наклонив голову, я вдыхаю нежный аромат розы в ее волосах.

Голос у меня тихий, и я нежно провожу ладонью по ее спине.

— Я не знаю, что, черт возьми, он делает, но, похоже, у твоего дяди есть план.

Блейк отстраняется и смотрит на меня.

— А от того, что я буду знать, что у него есть план, станет лучше?

— Это лучше, чем когда я открыл глаза сегодня утром. Многое стало лучше.

Она прикусывает губу, и отходит, скрещивая руки на груди.

— Лучше ли? Мне все кажется еще более сложным.

Мне не нравится, как это звучит.

— Эй, посмотри на меня, — я касаюсь ее щеки, и ее красивые глаза встречаются с моими. — Ты жалеешь о прошлой ночи?

— Нет. Конечно, нет, — ее плечи расслабляются, и она взмахивает рукой. — Я просто не хотела делать никаких предположений, а с учетом того, как обстоят дела... вот и все.

Я чувствую, что это далеко не все, но мы можем начать с этого.

— Я бы хотел увидеть тебя снова — если тебе интересно.

— Мне интересно.

Мне нравится, как быстро Блейк это произносит, и я уверен, что в моих глазах отражается веселье.

— А теперь, что это за мудаки на кухне?

Выдыхая смешок, Блейк закатывает глаза.

— Не самый лучший вариант гостей, поверь мне.

— Что им нужно?

— По словам Трипа, моя мать послала их проверить меня. Или, если ты спросишь Грега, Нью-Йорк сейчас просто кошмар. Кто знает, что из этого правда?

— Как долго они планируют оставаться?

— Несколько дней? Они собираются вернуться на гала-концерт в Бельмонте.

— Его все еще проводят?

— На самом деле, моя мама принимает самое активное участие в этом ежегодном мероприятии. Ей будет приятно узнать, что ты так заинтересован, — дразнится Блейк, и я позволяю своим глазам блуждать по ее красивому лицу. Мне нравится видеть ее улыбку.