Сегодня все вернулось на круги своя. Во всяком случае, для Сэйнта. Кроме меня, предполагалось, ч ...

Сегодня все вернулось на круги своя. Во всяком случае, для Сэйнта. Кроме меня, предполагалось, что это будет день, который я проведу в «Applebees» с папой и Джесс, пока мы будем есть до тех пор, пока наши желудки чуть не лопнут, прежде чем персонал вынесет торт и начнет петь. В детстве это было одной из немногих констант в нашей жизни. Наши дни рождения. Независимо от того, где работал папа, в каждом штате были «Applebees». Даже если бы нам пришлось ехать четыре часа, чтобы добраться до него. И сегодня мне исполнилось восемнадцать. У меня не осталось семьи, чтобы разделить традицию, и не было шанса провести ее так, как я когда-то проводила.

В прошлом году папа взял выходной и отвез меня на целый день в «Six Flags», купив быстрые пропуска, чтобы мы могли не стоять в очередях и кататься на всех аттракционах парка. Мы поужинали в «Applebees» и не уходили до закрытия, погрузившись в воспоминания о прошлом. Если бы я знала, что это будет мой последний день рождения с отцом, я бы больше ценила каждое мгновение, точнее запомнила его. Воспоминания, которые у меня были, были обломаны, как поврежденный фарфор, с потертыми краями и отсутствующими кусочками. Его рубашка была синей или серой? Мы сначала прокатились на Бэтмене или на Супермене?

Сэйнт был спокоен во время прогулки, и я тоже. Только когда мы почти вернулись к Храму, он достал один из своих наушников и заговорил.

— Пора вернуться к правилам, Сирена, — твердо сказал он. — Расписание возобновится сегодня. Так что сегодня ты будешь спать у Монро.

Я удивленно моргнула.

— Ты уверен?

— Я достаточно здоров. Я больше не нуждаюсь в нежностях, — резко сказал он, затем схватил меня за руку и резко остановил.

Я нахмурилась, ожидая, что он продолжит, не в силах прочесть бурю в его глазах. Иногда я инстинктивно понимала, что ему нужно, в других случаях по его лицу вообще было невозможно что-либо прочесть.

— Я благодарен тебе за… — он замолчал, между его глазами образовалась складка, пока он пытался придумать, как закончить это предложение.

— Помощь? — Предложила я с ноткой веселья в голосе.

— Компанию, — решил он, очевидно, не в силах признаться, что ему что-то от меня было нужно.

— Всегда пожалуйста. — Я пожала плечами, собираясь уйти, но он потянул меня за руку, удерживая на месте, пока ветер бушевал вокруг нас на тропинке, сосны стонали, раскачиваясь.

— И мне очень понравилось твое общество, — продолжил он тоном джентльмена восемнадцатого века. Что было самым странным, потому что в этом был какой-то странный смысл. Он был таким правильным, но я до сих пор не уловила связи раньше. Хотя, думаю, его можно было бы отнести к демону, пожирающему души в теле мистера Дарси.

На моем сердце потеплело от его слов, и я высвободила свои пальцы из его, подходя ближе. Его глаза расширились, когда он попытался предугадать мой следующий шаг, но явно не смог. Я встала на цыпочки, обхватила его руками и нежно прижала к себе, стараясь не раздавить его больную руку или ребра. Его дыхание сбилось, и он напрягся в моих объятиях, как будто такое прикосновение было ему противно, или, может быть, просто чуждо. Но он снова удивил меня, когда обхватил меня здоровой рукой и прижал к себе. Ему больше не нужно было носить перевязь, но гипс все еще был на месте, прикрытый одной из его рубашек. Киан нарисовал большого, гротескного кальмара со щупальцами, сделанными из петухов, на гипсе, пока он спал однажды ночью, и ярость, которая пробудилась в Сэйнте с тех пор, почти не утихала. Блейку пришлось удерживать его, чтобы он не сорвал все это целиком, а я прикрыла его, чтобы его мозг не взорвался.

Я повернула лицо к Сэйнту, чтобы сказать, что мне тоже понравилось проводить с ним время — к моему огромному удивлению, — но в тот же момент он повернулся, и его губы коснулись уголка моего рта. Я удивленно отстранилась, в голове у меня все шло кругом.

Что за черт? Он что, только что пытался меня поцеловать?

Целовать меня, конечно же, не входило в намерения Сэйнта Мемфиса. Не так ли? Если бы это был кто-то другой, это было бы очевидно. Но он был загадкой, когда дело касалось близости. И он не целовал людей. Но, черт возьми, я хотела, чтобы он это сделал. Я хотела почувствовать на себе рот дьявола и узнать, похож ли он на вкус самого греха. Я не сомневалась в этом желании. Я просто позволила этому захлестнуть меня и взять верх.

Жар прилил к моим щекам, когда я неловко вернулась в его личное пространство, ища его губы, но он немедленно отступил, его глаза наполнились яростью.

— Сэйнт, — сказала я с придыханием, но он даже не взглянул на меня. Он сделал еще один шаг назад, оставляя в моей груди дыру от неприятия.

— Приготовь завтрак, — приказал он, возвращаясь к своему распорядку и своим долбаным правилам, чтобы избавить себя от этой неловкости.

— Сэйнт, — сказала я снова, на этот раз строго, но это явно был не лучший выбор, потому что, хотя он и посмотрел на меня, в его глазах была жесткая стена, а на губах — оскал.

— Правила возобновились, Чума, так что, если ты не хочешь быть наказанной, я предлагаю тебе убираться отсюда прямо сейчас.

Я уставилась на него, разинув рот от того, что он использовал это имя против меня. Я стиснула челюсти, и гнев зашипел под моей плотью.

— Меня это устраивает.

Я повернулась к нему спиной, заходя внутрь с яростным выражением лица.

— Привет, принцесса, как дела? — Монро пришел, пока нас не было, и сидел на диване в футбольных шортах и футболке, готовый к сегодняшней тренировке. Мое сердце воспрянуло при виде него, и часть гнева, который я испытала из-за слов Сэйнта, немного утих.

— Правила снова действуют, так что сегодня я ночую с тобой, — беззаботно сказала я ему, и он просиял, заставив остальную часть моего гнева улетучиться.

— Правда? — С надеждой спросил он.

— Правда, — сказал Сэйнт позади меня, и я подпрыгнула. Иногда он двигался бесшумно, как призрак. Он занял свое место за обеденным столом, выжидающе глядя на меня, и мой гнев вернулся как раз в тот момент, когда Монро изменил выражение лица, очевидно, тоже не заметив, как он вошел.

Я начала готовить завтрак и почувствовала, что Монро следит за мной.

Мой собственный взгляд притягивался к нему снова и снова, и электричество пробегало по моему позвоночнику, когда он следил за моими движениями. Я была рада, что мы возвращаемся к рутине Сэйнта, что правила наконец-то позволяют мне проводить с ним время. И сегодня из всех дней, когда я чувствовала, что темное море горя во мне бурлит, умоляя затянуть меня в него, я нуждалась в опоре больше, чем когда-либо.

***

Вечером Сэйнт, Блейк и Киан проводили меня до дома Монро, все трое окружали меня, как телохранители. Я с головой ушла в школьную работу на весь день, чтобы попытаться отвлечься от горько-сладких воспоминаний о моих предыдущих днях рождения и резких напоминаний о том, что я больше никогда не проведу их с папой или Джесс.

Я никому не говорила об этом, просто хотела, чтобы этот день прошел незаметно, не зацикливаясь на нем. Что сделало этот день хуже, чем когда-либо, так это то, что мне позвонили из полиции, чтобы спросить, хочу ли я, чтобы тело отца кремировали или похоронили, и они предложили мне на выбор виртуальные гребаные похороны. Из-за того, что вирус «Аид» достиг своего пика в стране, мне не разрешили никуда выезжать, чтобы провести официальную службу в его честь. Поэтому мне пришлось сделать этот выбор без телефонного звонка. И теперь его кремированные останки собирались отправить мне по почте в какой-то аккуратно упакованной коробке, и, по-видимому, это могло занять несколько недель, потому что вирус замедлял обработку. Мне захотелось кричать. И не только потому, что я не могла устроить похороны своего собственного отца, но и потому, что это было именно то, чего хотел Мортез. Чтобы смерть папы была запакована аккуратным бантиком и весь мир поверил в его виновность.

Тот факт, что папа взял вину за распространение вируса «Аид» на себя, означал, что тот, кто действительно был ответственен за распространение вируса, разгуливал где-то на свободе. Это должно было быть как-то связано с «Ройом Д'Элит». Эти психи явно были связаны с Мортезом, и было очевидно, что у них были власть и ресурсы, чтобы провернуть это дело. Однако не имело значения, кем они были, я бы пришла за ними, нашла их слабости, показала бы всему миру, кем они были. Я не могу представить себе своего врага мысленным взором, он был просто безликим монстром, скрывающимся в тени, но однажды у меня будет внешность и имя, которые я передам властям. И, возможно, если мне повезет, к тому времени это лицо и имя будут принадлежать мертвому телу. Мой план основывался на том, что Сэйнт отследит все, что сможет, о них и найдет зацепки, по которым мы сможем последовать. Пока что ему было трудно. Но я верила в него в одного-единственного. Если и был на земле человек, настолько одержимый деталями, что находил ниточку, за которую можно было потянуть, когда дело касалось этих призрачных людей, то это был Сэйнт.

— Мистер Монро! — Воскликнул Блейк, громко хихикая и стуча кулаком в заднюю дверь.

Монро с разъяренным видом распахнул дверь.

— Закрой рот, — прошипел он. — Ты хочешь, чтобы тебя услышал весь факультет?

— Остынь, чувак, — сказал Блейк. — Здесь нас никто не услышит.

— Звук разносится по всему лесу, — прорычал Монро. — Я знаю, ты рискуешь не своей репутацией, но…

— Монро прав, — вмешался Сэйнт, шлепнув Блейка по затылку. — Не будь гребаным идиотом.

Блейк выглядел так, словно собирался ударить его в ответ, но тут его взгляд упал на гипс на руке друга, и он просто закатил глаза.

Киан протиснулся мимо Монро, чтобы войти внутрь, поставив мою сумку с вещами рядом с диваном. Остальные из нас вошли гуськом, и Киан со вздохом плюхнулся на сиденье.