— Очень хорошо. А теперь отдохни пять минут, а потом я жду тебя на сцене.

Я киваю, снова поднося бутылку с водой к губам, чтобы подкрепиться, пока есть возможность. Фотограф поворачивается, чтобы уйти. Но, словно опомнившись, он снова поворачивается и смотрит на меня.

— Кстати, меня зовут Донни. А тебя?

— Мелоди. Мелоди О'Мара, — говорю я, пожимая протянутую им руку.

— Я подозреваю, что мы очень хорошо узнаем друг друга милая девочка. — И с этими словами он уходит, не сказав больше ни слова.

Я смотрю ему вслед, не смея поверить в безмерность комплимента, который он мне только что сделал.

Оставшаяся часть съемки проходит так же суматошно, как и первая, и я с изумлением обнаруживаю, что к моменту окончания работы просидела за этим занятием почти пять часов. Я отправляю Сильвии сообщение, извиняясь за то, что это заняло больше времени, чем я ожидала, и говорю ей, что уже еду. Затем я быстро стираю с лица макияж, надеваю свою прежнюю одежду и мчусь через весь город за Габби.

Голова кружится, когда я опускаюсь на одно из сидений метро, и я прислоняюсь затылком к стеклу, чтобы перевести дух. Я с трудом могу поверить в то, что у меня был такой вихревой день. Наверное, именно поэтому большинство моделей не становятся мамами до того, как сделают карьеру. Я чувствую себя курицей, которая бегает с отрезанной головой. Но если Донни захочет использовать меня завтра снова, я с радостью это сделаю. Поскольку сегодняшний день был захватывающим, и я все еще пытаюсь поверить в то, что я действительно выжила.

Последняя мысль пронзает мое тело, и я поднимаю голову с места, оглядывая купе поезда и понимая, что не обращала внимания на окружающую обстановку. И в данный момент мое физическое выживание не является чем-то само собой разумеющимся.

Мой желудок опускается к ногам, когда я обнаруживаю, что за мной наблюдают глаза. Холодные, спокойные, безэмоциональные глаза. Он смотрит на меня из одного купе поезда вниз, его мускулистые плечи заполняют окно, через которое он наблюдает за мной. Я не узнаю в нем одного из мужчин Келли. Но большинство мужчин, работающих на Когана Келли, не часто появляются в «Жемчужине». Тем не менее то, как он за мной наблюдает, не оставляет сомнений.

Вот почему Глеб велел мне остаться дома. Черт. Почему я не была внимательнее? И что мне теперь делать?

Сердце бьется о ребра, я встаю, инстинкт бегства включается на полную мощность. И когда тормоза поезда приводят вагон метро к свистящей остановке, я принимаю мгновенное решение. Двери с шипением открываются, и я в мгновение ока оказываюсь в них. Краем глаза я замечаю, как наблюдающий за мной мужчина поворачивается, чтобы найти выход из своего купе. С такой скоростью, с какой он двигается, последние сомнения исчезают из моей головы.

Он гонится за мной.

Пружинисто взбегая по лестнице, я поднимаюсь по две ступеньки за раз, мои уставшие руки наполовину тянут меня за поручни, пока я пытаюсь обогнать его на высоких каблуках.

Когда я выхожу на людную улицу, у меня есть две секунды, чтобы остановиться и сориентироваться, пока я снимаю туфли.

Черт. Я сошла на две остановки раньше. Это оставляет меня в миле от дома Велеса - может, даже в двух.

Но мне все равно.

У меня нет времени на раздумья.

Я бегу.