Глава 5

Я телепортировала нас троих обратно в камеру Санфайра. Там Мерсер начал стучать по стенам через определённые промежутки времени, используя какой-то коммуникационный код. Он быстро нашёл других богов.

Я попыталась телепортироваться к ним… и потерпела неудачу.

— Я не могу этого сделать, — я вздрогнула от напряжения, пытаясь пробиться. — Здесь сильное поле защиты от телепортации Стражей. А я недостаточно сильна.

— Значит, твой план побега провалился, даже не успев начаться, — Мерсер бросил на меня обвиняющий взгляд, как будто это я виновата в том, что не смогла телепортироваться через непроницаемое поле, созданное Стражами.

— Оставь её в покое и займись чем-нибудь полезным. Попроси своих друзей выяснить, где держат демонов, — огрызнулся на него Санфайр, затем посмотрел на меня более добрым взглядом. — Я создам что-нибудь, что усилит твою магию.

Итак, пока Мерсер болтал с другими богами на их секретном языке стука по стенам, мы с Санфайром рылись в ящиках в поисках необходимых ему припасов.

— Итак, как ты думаешь, насколько ты можешь усилить мою магию? — спросила я Санфайра.

Он вытащил из ящика что-то, очень похожее на ложку.

— Надеюсь, достаточно, чтобы ты могла телепортироваться в любую точку тюрьмы. Хотя, должен признать, я удивлён, что твоя магия вообще здесь работает.

— Думаю, моя магия отличается от того, что ожидают Стражи. Я не из этого времени, так что, возможно, они не ожидали чего-то подобного мне. К тому же, я была создана для того, чтобы стать непревзойдённым джинном, — я одарила его улыбкой.

— Никому больше не говори, откуда ты родом, — тихо сказал он. — Или, точнее, откуда ты по времени.

— Не волнуйся, — прошептала я в ответ. — Моя приёмная мать Калли учила нас быть осторожными и не показывать людям, что мы особенные, на случай, если боги и демоны наблюдают за нами. Они склонны похищать любого, кто, по их мнению, обладает способностями, которые они могут использовать.

— Похоже, твоя приёмная мать — умная женщина.

— Да, это так.

— И ты тоже, — сказал он, когда мы возвращались к его рабочему месту. — Откуда ты знаешь, что Мерсер — бог, а не демон?

— Разве ты не знал?

Санфайр схватил инструмент.

— Я-то знал, но мне доступны определённые виды магии, которые помогают в этом.

— Ну, я не могу чувствовать чью-то магию так, как ты, но я встречала много богов и демонов, — сказала я. — Я научилась отличать их друг от друга. Мерсер говорит как бог.

— Боги и демоны звучат очень похоже, когда говорят, — сказал Санфайр. — Они обладают одинаковым высокомерием. Одинаковым эгоизмом, — он нахмурился. — Мы, Бессмертные, не очень-то преуспели, когда создавали их.

— Почему Бессмертные создали богов и демонов? — спросила я у него.

— Мы посчитали, что чтобы по-настоящему понять магию, мы должны изучать её изолированно, — Санфайр сплёл металлические нити со своей магией. — Мы проводили множество экспериментов с различными видами магии. Боги и демоны были частью нашего изучения светлой и тёмной магии.

— Вы нашли то, что искали? — спросила я.

Он поднял голову и встретился со мной взглядом.

— Да.

По какой-то причине я не могла отвести от него взгляда.

— И что? — я прочистила горло. — Чему вас научил этот эксперимент?

— Что? — он выглядел отвлёкшимся.

— Ваш эксперимент по светлой и тёмной магии, — неа, я всё ещё не могла отвести взгляд. — С богами и демонами.

— Ах, да. Боги и демоны, — Санфайр встряхнулся, затем поспешно вернул взгляд к артефакту, который создавал. — Мы узнали, как усилить светлую и тёмную магию, например, с помощью артефактов, — он указал на свой незавершённый проект, который теперь медленно вращался в воздухе перед ним, пока он добавлял к нему новые детали. — Наши эксперименты дали много впечатляющих результатов, но методы были несовершенными. Снова и снова мы совершали одну и ту же ошибку.

— Какую именно? — поинтересовалась я.

— Мы создали существ, обладающих огромной силой, а затем, когда эксперимент закончился, выпустили их во вселенную, не научив, как использовать свою магию для общего блага. Поэтому неудивительно, что многие из них стали эгоистичными, высокомерными и властолюбивыми. Это наша вина. Полагаю, можно сказать, что мы были плохими родителями.

— Все совершают ошибки, — сказала я. — Даже всемогущие и всезнающие Бессмертные.

— Ты слишком снисходительна.

— А ты слишком строг к себе, — парировала я. — Ты тонешь в сожалениях.

— Наши ошибки сделали Стражей такими, какие они есть. А мои ошибки привели к концу моего рода.

— Это не твоя вина, Санфайр.

Он покачал головой.

— Как и другие, я был слишком увлечён своими экспериментами. Если бы я не придумал, как создавать бессмертные артефакты, Стражи не осмелились бы выступить против нас. Но мои исследования дали им оружие, необходимое для того, чтобы уничтожить нас, — он взглянул через комнату на Мерсера, который всё ещё стучал по стене, общаясь с другими богами. Санфайр понизил голос до шёпота. — И, судя по тому, что ты мне рассказала, последствия ошибок моего народа — моих ошибок — будут преследовать Вселенную ещё тысячи лет.

— Мне хотелось бы думать, что всё происходит по какой-то причине, и хорошее, и плохое, — сказала я.

— Что хорошего ты можешь увидеть в тысячелетнем конфликте между богами и демонами?

— Ну, если бы не конфликт между богами и демонами, мы с моими приёмными сёстрами и братом никогда бы не появились на свет. Можешь назвать меня эгоисткой, но я считаю, что наше появление на свет — это хорошо, — я неуверенно улыбнулась ему.

— Это действительно так, — согласился он, улыбаясь в ответ.

Санфайр положил свою руку на мою.

Затем, быстро, как молния, момент разрушился. И его внимание вернулось к артефакту, который он создавал.

— Ты так и не объяснила мне, что имела в виду, сказав, что боги и демоны говорят по-разному, — пробормотал он, сосредоточившись на артефакте и снова поворачивая его в воздухе.

— Ну, хотя большинство богов и демонов выглядят — и ведут себя — очень похоже, между ними есть одно существенное различие, которое я заметила, — я сделала паузу для пущего эффекта. К моему разочарованию, Санфайр не оторвал взгляда от своей работы. Поэтому я продолжила: — Разница в гуле их ореола.

Это заставило его поднять глаза, и он, казалось, был очень удивлён моим ответом.

Поэтому я продолжала говорить.

— Гул слабый, и мне нужно очень сосредоточиться, чтобы его расслышать, но он есть, скрытый за окружающим шумом. Божественный ореол звучит как… ну, это довольно сложно объяснить. Я думаю, это похоже на духовой оркестр. Да, именно так. А ореол демона звучит как оркестр струнных инструментов.

Санфайр нахмурил брови.

— Это…

— Самая глупая вещь, которую ты когда-либо слышал? — спросила я с полуулыбкой.

Он покачал головой.

— Нет. Это самое прекрасное описание волшебного ореола, которое я когда-либо слышал. Обычно люди обращают внимание на визуальные эффекты ореола: насколько он яркий, какого цвета. Но я никогда не слышал ни о ком, кто мог бы рассказать о том, как звучит ореол.

— Иногда, когда я закрываю глаза и по-настоящему напрягаю слух, я слышу разные вещи, — я говорила тихо, потому что знала, как безумно это звучит, и не хотела спугнуть нашего нового союзника Мерсера. — В основном, я слышу песни путей, которые выбирают люди, путешествуя между мирами. Каждая песня индивидуальна, это уникальное сочетание образа путешественника и пройденного пути. Но недавно я научилась настраиваться на звучание ореолов людей. Это проще всего, когда ореол такой мощный, как у бога.

— Или у демона, — на его лице появилось понимание. — Ты начала развивать этот навык после исчезновения твоей сестры, не так ли?

Я кивнула.

— Если бы я могла прочесть ореол Беллы тогда, я бы поняла, что она проклята. Тогда мы могли бы что-нибудь предпринять до того, как всё полетело к чертям.

— В том, что случилось с твоей сестрой, нет твоей вины, — сказал Санфайр.

У меня в груди всё сжалось от эмоций.

— Если бы я могла отслеживать телепортацию людей, я бы почувствовала, что Белла уходит. Я бы знала, куда она направляется, и последовала за ней.

— Опять же, это не твоя вина, — повторил он. — Она решила уйти.

Слёзы навернулись на мои глаза.

— Если бы я была достаточно сильной, могущественной, Белла не была бы сейчас одна.

— Ты тонешь в сожалениях, — сказал Санфайр.

— Это нечестно, — я попыталась рассмеяться, но моё горе душило меня. — Использовать мои же слова против меня самой.

Он поднёс руку к моей щеке, смахивая слезу.

— Думаю, нам обоим нужно научиться прощать себя. Потому что если мы этого не сделаем, злодеи вселенной победят.

Я вздохнула.

— Ты прав.

Я видела, что были готовы сделать Стражи, чтобы добиться своего: пожертвовать тысячами жизней. Такие люди не могли бы победить. Я им этого не позволю. Поэтому я изобразила решительную улыбку, вытерла слёзы и попыталась простить себя. На самом деле, это помогло.

— Эй, давай заключим сделку, — сказал Санфайр. — Я обещаю вытащить нас отсюда, если ты пообещаешь перестать быть такой пессимистичной. Звучит заманчиво?

Я не смогла удержаться от смеха.

— Ещё несколько мудрых слов от твоего любимого джинна?

— Вот это тоже неплохо, — он указал на яркую надпись на моей футболке. — «Я надираю задницы и при этом классно выгляжу», — он кивнул. — Согласен.

— Ты что, флиртуешь со мной, Санфайр? — я выгнула брови, глядя на него.

— А что? Я что-то не так делаю? — он подмигнул мне.

Я снова рассмеялась.

— Нет, ты всё делаешь правильно. Я только что осознала, что на самом деле не знаю имени парня, который флиртовал со мной, и это большое «нет-нет», знаешь ли. Почему-то я сомневаюсь, что твои родители назвали тебя Санфайром.

— Они меня так не называли. Я не родился Санфайром. Я заслужил это имя. И с тех пор меня зовут Люциан Санфайр.

Это очень похоже на ангельское имя — новая фамилия, которую человек получает, когда становится ангелом.