Александр и Николай остались рядом с Максимом, наблюдая за каждым его движением, а Лукьян подошел ко мне. Он опустился на корточки и взял мои руки в свои, предлагая мне свою поддержку. Его длинные каштановые волосы были завязаны в пучок на макушке, несколько прядей каскадом падали на грубое мужественное лицо.

Я сделала глубокий вдох и начала.

— Это было в ночь моего восемнадцатого дня рождения. Вы с Александром были за городом по делам, — сказала я, указывая на отца. — За вечеринкой остался следить Максим. Я мало что помню. Много выпила, накурилась с друзьями. Ну, как обычно, — я пожала плечами.

Челюсть отца сжалась, но он промолчал и позволил мне продолжить.

— По мере того как ночь продолжалась, я все больше и больше пьянела. Помню, как Максим подошел и предложил мне еще выпить, и хотя я знала, что не стоит, я уже была чертовски пьяна. Я согласилась. Мне всегда казалось, что он довольно сексуальный, и я не хотела показаться слабачкой, которая не может пить алкоголь.

— Где были твои братья во время всего этого? Где были Николай и Лукьян? — Отец обвиняюще сузил глаза на двух моих старших братьев.

Лукьян напрягся сбоку от меня и пробормотал: — Блять.

Я ни за что не допущу, чтобы кто-то из них влип в неприятности, поэтому прикрыла их.

— Они были со мной почти всю ночь, но когда вечеринка начала стихать, я сказала им, что они могут идти.

Отец несколько секунд смотрел на меня, прежде чем решил поверить. Он быстро кивнул, чтобы я продолжала.

— Как я уже сказала, я выпивала с Максимом, когда начала по-настоящему уставать. Как будто весь выпитый алкоголь разом ударил в голову. Он предложил отнести меня в постель, и я согласилась. Я не очень помню, что было потом, но проснулась я от того, что он лежал со мной в кровати. Мы оба были голые. Я спросила его, был ли у нас секс, и он ответил, что «да».

— Подожди, — вмешался Николай. — Ты не помнишь? Как занималась с ним сексом?

Его карие глаза сузились на Максиме.

— Нет. Как я уже сказала, я была пьяна. Всё в тумане.

— А что сейчас? Ты по-прежнему ничего не помнишь? — спросил Александр.

Я нахмурилась и изо всех сил попыталась вспомнить хоть что-нибудь из того, что произошло с Максимом в ту ночь, но ничего не получалось.

— Нет, — ответила я со смятением в голосе. — Как будто каждый раз, когда я пытаюсь дотянуться до какого-то воспоминания, оно ускользает от моего внимания. Всё как в тумане, сквозь который я ничего не вижу.

С диким ревом Александр набросился на Максима и начал наносить ему удары кулаками по лицу, снова и снова. Кровь стекала по лицу Максима, образуя лужу на полу рядом с ним.

Лукьян посмотрел на меня и пробормотал: — Какого хуя?

Я лишь пожала плечами. Александр был вспыльчив. Кто знает, что на этот раз его спровоцировало?

Максим застонал, пытаясь поднять руки, чтобы закрыть лицо, но это было бесполезно. Александр не успокаивался, и, в конце концов, Максим обмяк, но это не остановило моего брата. Он продолжал колотить его своими окровавленными кулаками.

Отец схватил Александра за рубашку и оттащил от Максима. Он быстро похлопал его по плечу, а затем встал рядом со своим Sovietnikom. Он несколько раз толкнул его ногой, но тот был уже без сознания.

— Кто-нибудь может объяснить мне, что, блять, происходит? Почему ты так сорвался, Александр? — спросила я.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и я ахнула, увидев выражение чистой ярости на его лице. Его глаза были выпучены, вена на шее пульсировала, а губы кривились от отвращения. Его большое тело тряслось от гнева.

— Он, блять, накачал тебя, Илиана! — заорал он.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — спросила я в замешательстве. — Нет, он этого не делал.

— Ты забыла, что несколько лет назад вы с Лукьяном накачали меня этим чертовым наркотиком? Я знаю, каково это. Все точно так же, как ты описала. Этот туман, помутнение. Я до сих пор не могу вспомнить ни одной, блять, вещи с той ночи, и каждый раз, когда я пытаюсь, всё снова как в тумане.

— Это не значит, что я была под наркотиками, Александр. Я была пьяна, я могла просто отключиться.

— В любом случае, он не должен был тебя трогать! Если ты была настолько пьяна, что потеряла сознание, он воспользовался тобой! Разве ты этого не понимаешь?

Я посмотрела на бессознательного мужчину, истекающего кровью по всему полу моего отца. Я вздохнула, покачав головой.

— Это неважно. Прошлое — это прошлое. Теперь мы ничего не можем с этим поделать. Кроме того, за последние три года половина наших встреч происходила по моей инициативе.

— Неважно?! - прорычал Александр. — Конечно, это, блять, важно! Он воспользовался тобой!

Я оглядела комнату и увидела, что мой отец, Николай и Лукьян начали злиться не меньше Александра.

Блять, мне нужно убираться отсюда.

Я встала и провела руками по блузке, хотя на мне не было ни пятнышка грязи. Я посмотрела в ярко-голубые глаза отца и сказала.

— Я могу идти? Это был долгий день, и мне просто хочется отдохнуть.

Отец выглядел так, будто собирался протестовать, но потом его глаза немного смягчились, и он быстро кивнул мне. Он встал передо мной и обнял меня.

— Prosti doch, — прошептал он мне в волосы.

Сожалел ли он о том, что со мной случилось, или о том, что душил меня, я понятия не имею. В любом случае я обхватила его за плечи и прошептала в ответ.

— Khorosho, otets, ty znayesh', ya vsegda lyublyu tebya.

Он отстранился и слабо улыбнулся, а затем поцеловал меня в щеку. Я медленно двинулась по комнате, перешагивая через бессознательное тело Максима, и попрощалась с братьями. Обнимая каждого из них, я чувствовала, как они напряжены. Мне было известно, что, как только я уйду, они планируют вдоволь поразвлечься с Максимом.

Я вышла из офиса и направилась прямиком в свою спальню. Этот день.... весь этот гребаный день! Я была готова смыть это всё с себя к чертовой матери и начать все сначала. Не так я представляла себе окончание этой ночи, и могу поспорить, что Максим тоже не так ее представлял.

Я открыла дверь своей спальни и захлопнула её за собой, во мне кипело разочарование. Ебаный идиот! Если бы он просто сдержал свою гребаную ревность, ничего бы этого не случилось.

Когда я вошла в комнату, волосы на моем затылке встали дыбом, и у меня появилось четкое ощущение, что я не одна. Кто-то был в моей комнате, но кто?

Прежде чем я успела сформулировать еще одну мысль, огромная ладонь зажала мне рот, а стальная рука обхватила мою талию, притягивая меня к огромному телу, стоявшему позади меня. Он был высоким ублюдком, это точно, а его тело, казалось, было сделано из чистых мышц.

Твою мать! Не думай, просто действуй.

Так я и сделала.

Собрав всю силу, на которую была способна, я глубоко врезала ему локтем по ребрам. Он хмыкнул и слегка ослабил хватку, но не настолько, чтобы я смогла вырваться.

Ладно, ублюдок, хочешь поиграть? Давай поиграем.

Я подняла ногу и ударила заточенным каблуком по его ботинку. Мой каблук прошел насквозь и вонзился в его ступню. Он выругался и отпустил меня, толкая вперед. Но я не остановилась. Я по опыту знала, что достаточно одной секунды, чтобы облажаться в драке и это будет стоить тебе жизни. Это буду не я. Ни за что, блять, на свете.

В моей комнате все еще было темно, так что я могла видеть только его силуэт, но мне этого было достаточно. Я подбежала к нему и подпрыгнула в воздух, обхватив его ногами за шею. Используя инерцию своего тела, я развернулась и одним быстрым движением швырнула его на землю.

Он застонал, когда его огромное тело ударилось о пол, и земля задрожала от удара. Я оседлала его крупную фигуру и вытащила клинок из ножен на талии, приставив к его горлу.

Лунный свет проникал сквозь занавески под нужным углом, открывая его лицо. Его губы изогнулись в сексуальной улыбке, в глазах плясали озорство. И желание.

— Ya skazal tebe, chto skoro uvizhu tebya, kotyonok.

Его глубокий, сексуальный голос говорил на идеальном русском.

Артуро, мать его, Де Лука.