– Он работал на кондитерской фабрике “ Sallow”, – я указала ложкой на гору сахара. – Он считал себя Вилли Вонкой. Он не делал конфеты, но всегда говорил, что Вилли Вонка всё равно заставил Умпа Лумпов делать это. Он был упаковщиком. Или, как он выразился, он был тем, кто следил за тем, чтобы дети радовались, даже просто держа в руках плитку шоколада в отделе сладостей. Ему нравилась простота этого. Конфеты делают людей счастливыми.

– Держу пари, что твой дом был тем местом, где устраивали розыгрыши подарков на Хэллоуин, – Корделия добавила ещё горку радужной посыпки в свою вазочку. Боже, папа действительно полюбил бы её. Он схватился бы за грудь, задыхаясь от смеха, прежде чем скопировать состав её мороженого для себя. Просто попробовать. Он бы смотрел на него десять минут, прежде чем съесть, и провел бы следующие пять дней, анализируя, как сочетаются цвета и текстуры.

– Так и было, – я кивнула и зачерпнула немного мороженого. Я не была религиозной и не верила ни в загробную жизнь, ни в призраков, ни во что–либо ещё, но если у папы был способ посмотреть, я действительно надеялась, что он это сделал. Просто потому, что он хорошенько посмеялся бы над рецептом Корделии.