3

АЙВИ

— Сорри, мне звонили, — сказала я, закрывая за собой дверь. Я посмотрела на удобный бледно-голубой диван и села посередине.

Прошло две недели с тех пор, как мы начали сеансы терапии. Под «мы» я имею в виду меня и Эйдена, или, как я любила его называть, «доктор Эйден», во время сеансов. Его клиника оказалась совсем не такой, как я себе представляла. Оно было минималистичным и уютным, на стене за столом висели его сертификаты и различные награды. На книжной полке стояло несколько книг, антиквариат и поделки, подаренные ему пациентами. Между двумя диванами, стоявшими напротив друг друга, стоял журнальный столик, на котором всегда были сладости, пикантные закуски, салфетки и свеча.

Его темные обсидиановые глаза продолжали смотреть на меня сквозь очки в тонкой оправе, которые не должны были делать его более привлекательным, чем он уже был. Но они это сделали. Было несправедливо, как восхитительно жарко он выглядел в них. Мне захотелось наклониться поближе и снять с него очки, чтобы посмотреть, что он будет делать. Его волосы были зачесаны назад, щетина аккуратно подстрижена над острым подбородком. Хрустящая серая рубашка натягивалась на его широкие плечи, рукава закатывались на предплечья, а вены на руках слегка смещались, когда он что-то писал в дневнике.

Я облизала пересохшие губы.

Очки в проклятой оправе, сидящие на его остром носу, мягкие губы в тонкую линию делали его похожим на главного героя школьного порновидео. Хуже всего было то, что я могла представить его суровым, горячим учителем, наказывающим ученика у себя на коленях…

Моя мысленная порнография с участием мужчины напротив меня остановилась, когда он сказал: — Чей это был звонок?

Проведя рукой по струящейся белой юбке, я солгала. — Ох, это не было ничего важного.

Глаза Эйдена сузились, мои глаза сосредоточились на его руках. Его длинные пальцы закрыли дневник, когда он встал со стула за столом и подошел к маленькому дивану напротив меня. Его движения были грациозными, уверенными.

Если бы я попробовала идти, не глядя вот так на пол, я бы застряла ботинком на ковре и споткнулась.

— Ты все еще ужасная врунья, маленький лепесток, — сказал он ровным голосом, его ноги раздвинулись, когда он сел. Эффектный образ сдержанного джентльмена, с блокнотом на бедре и ручкой.

Я была ужасным человеком, раз завидовала этому блокноту.

— Я уже не маленькая, — слабо возразила я.

Я чувствовала себя маленькой и маленькой по сравнению с ним . Это произошло не потому, что он был высоким или более чем на десять лет старше меня. Это было совсем другое, что вызвало у меня дрожь и учащенное сердцебиение. То, как он подавал себя и окружающий воздух, всегда было наполнено чем-то, что заставляло меня бояться его с тех пор, как я встретила его.

— Мне сейчас двадцать один, — сказала я, слегка приподняв подбородок. — Я большая девочка.

Эйден улыбнулся, как будто знал, как мало я чувствую себя рядом с ним. Что мой возраст не имеет к этому никакого отношения. Он поерзал, скрестив ногу, его блестящие черные туфли блестели в свете кабинета.

Я проглотила комок в горле, когда он посмотрел поверх очков и сказал: — Мы поговорим об этом звонке в конце. Расскажи мне о своем дне.

Я начала гораздо более расслабленно с первого дня. Я была заморожена и напряжена в начале первого сеанса, но Эйден был великолепен. Когда он слушала меня, выражение его лица было бесстрастным, но это успокоило меня, и я сказала все это вслух. О том, как я на самом деле чувствовала себя, когда мама ушла, об эмоциональной отстраненности от отца, о том, как одиноко я чувствовала себя, когда Хейдену пришлось уйти на учебу, а затем на работу. Как надо мной издевались и как мне было неловко, когда дело доходило до новых друзей. Насколько другой заставил меня почувствовать себя Джейсон.

Уголки его рта подергивались всякий раз, когда я упоминала Джейсона, моего бывшего парня, как будто он испытывал к нему какую-то неприязнь. Я хорошо знала это выражение, потому что он делал одно и то же лицо всякий раз, когда мы ели морепродукты. Он ненавидит морепродукты. Означает ли это, что он тоже ненавидит Джейсона?

— И как ты себя чувствуешь сейчас? — спросил он, снимая очки и пристально глядя на меня.

Я моргнула, не зная, как выразить это словами. Итак, я придерживалась мнения: — Лучше. Гораздо лучше, чем когда я рассталась с Джейсоном.

Его губы снова дернулись. — Хм, ты выполняла свои задания?

Задания включали небольшие ежедневные головоломки и утверждения, которые он просил меня выполнять каждый день. Особенно после окончания каждого сеанса, чтобы лучше узнать свои эмоции. Я лелеяла его тайные улыбки, когда он заставал меня улыбаться им на кухонном острове после ужина. Я тайно сделала это ради его улыбки. Желание доставить ему удовольствие. Мне нравилось делать это, каждый день размышляя о себе и постепенно, с помощью самоанализа, выясняла, чего я хочу. Это дало мне больше ясности, уверенности и принятия того, кем я была как личность. Мне также нравилось доставлять удовольствие Эйдену, заставляя его улыбаться благодаря мне.

— Да, сэр, — сказала я, гордо улыбаясь ему.

Мое сердце замерло, когда его глаза метнулись ко мне, и в них появился темный блеск после моего ответа. Я перепутала свои мысли, задаваясь вопросом, сказала ли я что-нибудь не так. Мне не хотелось разочаровывать его, говоря что-то не так, но опять же, всего за несколько дней он узнал обо мне все хорошие и плохие стороны.

— Хорошо, — ответил он, прочистив горло. — Прежде чем мы закончим сеанс, я хочу спросить тебя об этом телефонном звонке.

Тон его голоса изменился. Он больше не был профессиональным терапевтом, он был лучшим другом моего брата. Лучший друг обеспокоенного брата.

Я ненавидела это. Потому что я знала, что, несмотря на то, насколько я была увлечена им, все, что он мог видеть, это глупую младшую сестру своего друга. Никогда ничего другого.

Сжав руки, я сказала: — Это не твое дело, Эйден.

Он не отвечал несколько мгновений. Я затаила дыхание, считая каждую секунду. Клянусь, я чувствовала, как в комнате нарастает давление, давящее на мою кожу в светлой, просторной комнате, которая напоминала мир и безопасность. Но теперь это было тяжело… и страшно. Страшно в хорошем смысле. Предвкушение горело в моих венах, сердцебиение учащалось с каждой секундой.

— Это какой-нибудь способ использовать свой рот передо мной, лепесток? — спросил Эйден, его голос грохотал сквозь мои кости, лаская самые сокровенные части меня, когда он откинулся назад. От него исходило высокомерие и что-то жутко возбуждающее. Оно обвилось вокруг моего тела, обжигая меня и заставляя меня хотеть делать для него ужасные вещи…

Если бы я была умнее, мне следовало бы взять рюкзак и выбежать из комнаты. Но я не была умной. Я хотела своими глазами увидеть, как он отреагирует.

Наклонив голову, я услышала свой голос: — Хотите посмотреть, как я пользуюсь ртом, доктор Эйден?

Его глаза стали темнее, почти ониксовыми, несмотря на то, насколько ярко было в комнате. Он открыл рот, чтобы ответить, но мой телефон зазвонил пронзительным рингтоном. Это было одно из правил — хранить молчание, но я забыла об этом сегодня после разговора с Джейсоном перед сеансом.

— Это он, не так ли? — спросил он, пока я проверяла идентификатор звонящего.

— Прошу прощения, но мне придется взять это…

Я изумилась, когда он взял мой телефон из моих рук и принял его, прижимая к уху. Мои глаза на мгновение выдали меня, остановившись на его мускулистых, сильных бедрах и на том, как идеально сидели на нем штаны. Особенно эта задница...

Сосредоточься, Айви!

Я.

Не на заднице.

— Нет, чертов придурок. Имей немного приличия признать, что ты ей изменил, — отрезал Эйден.

Мои глаза расширились, услышав голос Джейсона на другом конце разговора, и на шее Эйдена лопнула вена. Он казался разъяренным. Я никогда раньше не видела его таким.

Его глаза на мгновение скользнули по мне. Стиснув челюсти, он ответил: — К счастью, я не такой, как ты, поэтому не буду отвечать на твой вульгарный вопрос. Вместо этого тебе следует потратить эти клетки мозга на размышления о своем жизненном выборе, который привел тебя сюда. Позвонил самой милой девушке, с которой ты имел честь встречаться, после того, как изменил ей и умолял ее принять тебя обратно. Сделай себе одолжение и не смей звонить ей снова.

Я все еще таращила рот, когда он завершил разговор, предположительно заблокировав его номер и передав мне телефон. Я быстро закрыла рот, когда лицо Эйдена появилось перед моим, и нас разделял всего лишь дюйм. Я чувствовала запах его одеколона, резкий мускусный мужской аромат, вызывавший у меня желание наклониться поближе и прижаться носом к воротнику его шеи.

Его глаза упали на мои губы, когда я облизала их. Я задержала дыхание, когда его теплый палец заправил прядь волос мне за ухо. — Несмотря на то, что все меня останавливает, маленький лепесток, мне бы хотелось посмотреть, как ты используешь свой милый ротик, — прошептал он, и мой живот сжался.

Я сжала бедра, когда он встал и сделал шаг назад, его пронзительные темные глаза были прикованы ко мне. — Прежде чем уйти, возьми с моего стола дневник и напиши о своих эмоциях и чувствах.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями и ответить: — Ты хочешь, чтобы я вела дневник?

— Да, Айви. Записывай свои ежедневные мысли. Как только проснешься и перед сном, — он сел на стул и открыл ящик, дав мне черный дневник в кожаном переплете. Я начала с его лица и дневника, когда он сложил руки и оперся на стол. — Ты можешь сделать это для меня?

Да, доктор Эйден. Мне может встать на колени и пососать твой член?

С покрасневшим лицом я отругала свой разум за то, что он вышел в сточную канаву в такое неподходящее время. Я взяла дневник и просмотрела пустые страницы.