1

АЙВИ

я

была мокрая.

Полностью промокшая.

Из всех дней сегодня должен был идти дождь . Возможно, погода отразила мои эмоции.

Мой палец нажал на дверной звонок, желая, чтобы брат поторопился. Вокруг моих ног образовались мокрые лужи, когда холодная вода стекала по кончикам моих темных волос и стекала по лицу. Я знала, что тушь, которую я нанесла утром, испортилась, а глаза опухли и покраснели.

— Хейден! — я всхлипнула, провела рукой по лицу и снова и снова нажимала на дверной звонок. — Поторопись, пожалуйста!

Глупая . Я была такой глупой. Возможно, я заслужила это за то, что была такой наивной идиоткой.

Дождь барабанил по крыльцу, мочил свежескошенную траву. Запах влажной земли и травы успокаивал меня, когда я стояла возле дома моего брата в Сан-Диего. Он сказал мне, что будет здесь, надеюсь, с Зарой, его невестой, моей лучшей подругой и принцессой Азмии, которая была беременна. Через пару месяцев они собирались пожениться в Азмии и хотели навестить своих друзей и семью и встретиться с ними.

Мне нужно было обнять старшего брата и услышать, как он ругается на глупых мальчиков и нянчится со мной, как он всегда делал, когда мне было грустно. Я хотела услышать, как он рассказывает о своей работе в качестве морского котика, об Азмии и своей жизни в качестве будущего принца. Очень соответствует нашей фамилии.

— Хейден! — я вскрикнула, мой голос был хриплым. — Открой. Наконец, я подумала, что ты… о .

Мои губы приоткрылись, когда я столкнулась лицом к лицу с точеным прессом, вода омывала каждый контур мышц. Дождь заглушал окружающее, когда я провела взглядом по точеной груди, во рту у меня пересохло. Облизывая губы, я подняла глаза от крепких ключиц, достойного лизания кадыка, к острой челюсти, приглашая губы к очень знакомым гремящим серым шарам.

— Лепесток, — прошептал он, блуждая глазами по моему лицу, называя меня прозвищем, которое он использовал с тех пор, как встретил меня.

Мой взгляд скользнул вниз по белому полотенцу, обернутому вокруг его талии, слишком долго остававшемуся на идеальном вырезе его бедер. Короткая дорожка темных волос, ведущая под полотенце, вызвала у меня любопытство, вызывая странный приступ желания между моими ногами и вызывая у меня тепло на щеках.

Он лучший друг твоего брата, Айви. Выйми голову из этих грязных фантазий.

Но я не могла. Я влюбилась в его симметричное лицо с того дня, как он, привез меня домой и оставался со мной, пока Хайден не перевязал мое ушибленное колено.

— Эйден, — я облизнула губы, в горле пересохло. — Я не знала, что ты будешь здесь.

— Я скучал по тебе… — его глаза смягчились, прежде чем он заметил мою мокрую одежду и обхватил меня своей большой теплой рукой, втягивая меня внутрь. — Заходи внутрь, ты замерзнешь.

Я вздрогнула, но не от холода, а от его прикосновения, обжигающего мою кожу. Его глаза затуманились, когда мои прошлись по мышцам его тела — как сжимались и разжимались дельтоиды его спины, когда он втаскивал мой чемодан внутрь. Всего лишь полотенце.

Возможно, я тоже проверила его задницу, а может и нет.

С пылающими щеками я посмотрела на пустой коридор, заполненный рамками с нашими фотографиями на стене. — Где Хейден? Я думала, он уже будет дома.

— Он тебе не сказал? — сказал он, его тело приблизилось к моему. — Зара заболела гриппом, поэтому они приедут в следующем месяце.

Я нахмурилась: — С Зарой все в порядке?

— Если бы это было серьёзно, я бы знал, лепесток. Не беспокойся об этом, —конечно, он знал бы. Помимо того, что он был лучшим другом Хейдена, он был блестящим психиатром, который помог многим солдатам и офицерам ВМС, переживающим посттравматическое стрессовое расстройство или более того.

Но новость о том, что я не смогу встретиться с братом еще несколько недель, расстроила меня. Я попыталась скрыть свое разочарование и скрестила руки на груди.

Его бурный взгляд упал на мою грудь, и он откашлялся. — Оставайся здесь. Я принесу тебе полотенце.

Он прошел мимо меня прямо к комнате, держа дверь приоткрытой. Я посмотрела на себя и съежилась от ужаса. Мой телесный бюстгальтер был виден сквозь тонкий хлопковый топ, который я надела тем утром, мои холодные соски торчали сквозь мокрую ткань.

Я попыталась прикрыть их, насколько могла, своими длинными волосами, когда Эйден вернулся и протянул мне полотенце, его высокий рост навис надо мной. Он переоделся в черную футболку — бу — и серые спортивные штаны, босиком. Было что-то странное в том, чтобы видеть его таким: влажные волосы, зачесанные назад, и тусклый свет, отбрасывающий тени на его острое лицо.

Когда я была молода, а он учился в старшей школе, я всегда видела его в брюках и рубашках. Спустя пару лет, когда я училась в старшей школе, а он был занят своей работой терапевтом, я редко видела его в чем-либо, кроме ярких рубашек и костюмов, натягивавших его широкие плечи, и брюк, закрывающих его длинные ноги.

Эйден подошел ближе, его руки нежно поглаживали мои мокрые волосы сухим полотенцем. Он так хорошо пах. Мускусный, сладкий одеколон и что-то острое. Мне хотелось подойти ближе, уткнуться лицом в его грудь, долго обнюхать и обнять его.

Но я этого не сделала, потому что не хотела показаться щенком.

Его голос был тихим, когда он сказал: — Я останусь здесь, пока не найду дом поблизости. Я не знал, что ты так скоро вернешься из университета.

Верно . Причина, по которой мое лицо было мокрым от туши, стекавшей по лицу, и из-за постоянной боли в сердце.

В моей голове мелькнули образы Джейсона в постели с Амандой, от чего глаза горели, а в животе тяжелело. Была ли я настолько наивна, что не знала, что Джейсон изменял мне на протяжении полугода, что мы были в отношениях? Вероятно. Аманда, моя подруга и соседка по общежитию, и Джейсон, мой теперь уже бывший парень, часто тусовались вместе, и я считала их отношения платоническими, доверяя им обоим.

Я вернулась домой с чемоданом так быстро, как только могла.

— Да, — я откашлялась и посмотрела на свои мокрые носки Spirited Away , которые Зара купила для меня. Я чувствовала себя так. Мокрым носком. — Что-то случилось, и я…

Покачав головой, я замолчала и посмотрела на него. — Никогда не думала, что встречу тебя так скоро.

Его губы изогнулись. Я знала, зная его много лет, что это означало, что он счастлив. — Я тоже, — отступив назад, он сказал: — Мне… мне пришлось покинуть Денвер и приехать сюда.

Я нахмурила брови и ждала, пока он скажет что-нибудь еще, но ни один из нас не хотел так говорить, стоя в коридоре, после многих лет не встречаясь лицом к лицу.

Я резко вздохнула, когда он заправил мокрую прядь волос мне за ухо. — Я знаю, что он заставил тебя плакать, лепесток, — его глаза ожесточились, когда он посмотрел на меня, как будто мог прочитать меня, как стихотворение. — Но мы поговорим о том, что это дерьмо сделало с тобой, что заставило тебя плакать после того, как ты примешь горячий душ.

Я проглотила комок в горле, не в силах встретиться с его пронзительным взглядом. Должно быть, я сошла с ума, если нахожу его властный тон горячим. Но в груди у меня потеплело, услышав этот тон. Эйден всегда использовал его, чтобы заставить меня есть вовремя, когда он ночевал у нас дома, говорил мне быть осторожной, пока я нарезала лук, и держала руки под краном, когда я порезала палец, не одобряя дату моего выпускного и говоря мне не идти на вечеринку.

Жаль, что я не послушала его, потому что я позвонила ему , а не моему брату, в два часа ночи на вечеринке после выпускного бала. Плача и спрашивала, может ли он меня забрать. Он даже дал мне свою толстовку, которую я так и не вернула, и купил мне мороженое рано утром.

Он ни разу не насмехался надо мной своим взглядом «ну же я так сказал», просто заботился обо мне, когда мне кто-то был нужен.

Я не думала, что он снова войдет в мою жизнь, когда Джейсон разбил мне сердце.

— Да, папочка , — поддразнила я, проходя мимо него, его костяшки пальцев задевали мою руку.

Я вздрогнула от мурашек и поспешила наверх в свою комнату, когда почувствовала, что он наблюдает за мной. Хейден настоял на том, чтобы у меня была отдельная комната в его доме, потому что он хотел, чтобы я чаще навещала его. После отъезда в Азмию он дал мне ключи, но я жила в общежитии, чтобы быть более общительным.

Все было по-прежнему. С бежевыми стенами, двуспальной кроватью в углу с металлическим каркасом, белой кружевной занавеской вокруг кровати, волшебными огнями по всем стенам, свисающими над плакатом Одри Хепберн, моим полупустым шкафом, туалетным столиком с зеркалом и книжной полкой. наполнен книгами в жанре фэнтези и моими мягкими игрушками из детства.

Я провела пальцем по рамке с изображением нас троих. Я, мой брат и Эйден, когда я была ребенком. Будучи на девять лет старше меня, мне не удавалось часто с ними тусоваться, но когда я это делала, они относились ко мне как к равному. Я застенчиво улыбалась в камеру, потому что в тринадцать лет неуверенно относилась к своим брекетам, темным волосам, заплетенным в две косички, и сиреневому платью, развевающемуся на ветру. Хейден ухмылялся, его серо-голубые глаза были такими же яркими, как океан позади нас на заднем плане. Мой взгляд переключился на Эйдена, человека, в которого я была влюблена с шести лет.

Его глаза были ясными, пронзительно-серыми, лицо было суровым, ониксовые волосы были идеально взлохмачены, как будто он скатился с кровати, прядь волос падала ему на лоб и касалась его рубящей темной брови. Уголок его губы слегка изогнулся. Он был весел и счастлив. Я знала это, хотя некоторые могли бы подумать, что он выглядит скучающим. Зная его все эти годы, я знала, что в тот момент он казался счастливым. Я взглянула на его руку, прижавшуюся к моему плечу, дружеский жест, но от этого мой желудок затрепетал, как это было, когда мне было тринадцать.