Глава 3 Похищен!

Доктор Поллард закончил рассказывать свою историю Джону Мэйджорсу и сказал:

— Всё сходится, Джон. Всё сходится идеально.

— Я этого не вижу, — возразил Мэйджорс. — Как может человек, доведённый до психоза переутомлением, придумать такую нелепую историю, как эта галлюцинация?

— Легко. Предположим, что Кэрролл наткнулся на что-то в корне необоснованное. Предположим, что все остальные сделали бы то же самое, ещё трое или четверо. Возня с заметками является для него нормальным оправданием — если бы кто-то не возился с заметками, проблема могла бы быть решена давным-давно.

— Миссис Бэгби позвонила мне как раз перед вашим приходом, помните? Я нашёл время, чтобы просмотреть все скомпилированные заметки, подготовленные машинописным бюро за пару дней до болезни Кэрролла и по настоящее время. Они все здесь присутствуют. Я также просмотрел оригиналы. Ни один из них не пропал. Заметки Кэрролла, должно быть, являются попыткой психопата доказать свою вменяемость.

— Как он мог такое подготовить? — удивился Мэйджорс.

— Легко. Это было сделано в состоянии психического шока, и пациент помнил только истинные — его истинные — факты о том, как он нашёл эти заметки на улице.

— Значит, вы полагаете, что Кэрролла не было на том углу в тот день, когда он впервые увидел, как Салли затаскивают в тот чёрный седан?

— Возможно, его там вообще не было. Мы все очень хорошо знали привычки Салли и этот угол. То, что Кэрролл вернулся в последующие дни, является частью его схемы оправдания. Всё это очень логично. И это очень плохо. Я надеялся, что интерес Кэрролла к Салли был проблеском возвращающегося интереса к жизни и работе.

— Дитя вдвое моложе его, — насмешливо фыркнул Мэйджорс.

— И хорошо. Итак, ей около семнадцати. Я не ожидаю, что между ними возникнет настоящее влечение — я бы радовался точно так же, если бы Салли оказалась студентом Томми. Всё, чего я хочу — это чтобы Кэрролл проявлял интерес к чему-то или кому-то. Я с радостью предложил бы свою жену в качестве предмета его интереса, потому что знаю, что никаких привязанностей не возникнет.

Мэйджорс нахмурился.

— Я не могу предложить того же, — заметил он.

— Это потому, что вы не знаете личности Кэрролла.

— Но вы признаёте, что он уже не тот человек.

— Нет, но его чувство лояльности не изменилось. Пока он такой, у него есть надежда.

— Но что вы намерены с ним делать?

Доктор Поллард рассмеялся.

— Я? Я собираюсь признать, что, возможно, у него там что-то есть, и это вызывает проблемы. О-о-о. Он здесь, — сказал Поллард, указывая на мигающую контрольную лампочку над дверью.

Мгновение спустя вошла медсестра, и ей было велено впустить мистера Кэрролла.

— Можете ли вы подтвердить подлинность чего-либо? — спросил Кэрролл, когда с приветствиями и неформальными разговорами было покончено.

— Это зависит от обстоятельств, — осторожно ответил Поллард.

— Ну, у меня здесь есть лист бумаги, который был найден мною в тот первый день, когда я увидел, как Салли встретилась с чёрным седаном. Он действительный или ложный?

— Поскольку я могу показать вам оригинал этого отчёта, он, должно быть, ложный. — ответил Поллард. — Видите ли, Джим, независимо от того, признаёте вы это или нет, вы были так близки к излучению Лоусона, что могли бы легко подделать то, что могло бы быть вполне достоверным отчётом, если бы надеялись предъявить нам какие-то доказательства.

— Но, боже правый, стал бы я подделывать отчёт, который, как я знаю, будет соответствовать оригиналу?

— В здравом уме — нет. Я не знаю, насколько проблемы последних двух недель подточили вашу психику, Кэрролл. Но не забывайте, что после несчастного случая ваш коэффициент интеллекта был около семидесяти. Человек с коэффициентом интеллекта семьдесят не может быть умным, но может быть очень сообразительным.

И, конечно, подсознание, надеясь успокоить ваше сознание, может это сделать. Теперь, когда вы знаете, что это ложь, возможно, ваше подсознание выдаст что-нибудь более убедительное.

— Если то, что я думаю, правда, — медленно произнёс Кэрролл, — то те же люди, которые каждый день перехватывают Салли, вполне способны изготовить такую же подделку, как и я!

— Я утверждаю, что людей в чёрном седане не существует.

— О?

— Скажите, Кэрролл, как вы объясняете факт существования двух Салли?

— Я думаю, что во всём этом есть что-то гораздо более глубокое, чем могут воспринять наши пять чувств, — решительно сказал Кэрролл. — Какое-то агентство делает всё возможное, чтобы помешать нам изучить излучение Лоусона!

Поллард нацарапал в своём блокноте «и мания преследования тоже» своим нечитаемым почерком. Затем он спросил:

— Вы убеждены в этом?

— Убеждён.

— Вот что я сделаю, — сказал Поллард. — Поскольку вы считаете, что всё происходило действительно так, как вы утверждаете, я собираюсь дать вам шанс доказать это. Я собираюсь перевести Салли в отдел почтовой рассылки и поручить вам самостоятельно доставлять эти отчёты. Возможно, они не смогут пустить вам пыль в глаза?

— Знаете, что я думаю? — резко спросил Кэрролл. — Я думаю, что в те дни, когда я вместе с Салли ел сэндвичи, я ездил с ней в той машине!

— Как вы пришли к такому выводу? — спросил психолог, делая пометки в своём блокноте.

— Потому что каждый день, когда я наблюдал за ней, я видел, как она садилась в машину. Каждый день, когда я был с ней, мы не видели никакой машины. Может быть, это массовый гипноз?

— Может, но почему вы не были под гипнозом?

— Я не знаю. Почему у меня такая амнезия?

— Это больше не амнезия, — с сожалением сказал психолог. — Теперь это определённый психический блок против вашей прежней работы в сочетании с самооправдательными галлюцинациями.

— Мне очень бы хотелось разрушить этот мыльный пузырь, — сказал Поллард. — Но я не должен. Возьмитесь за эту работу и узнайте всё сами!

— Возьмусь, — решительно заявил Джеймс Кэрролл. — А вы наблюдайте!

— Хорошо!

— И за сэндвичами больше заходить не буду! — отрезал Кэрролл. — Или возьму вместо них что-нибудь ещё!

Джеймс Кэрролл сунул коробку под мышку и зашагал по улице. Он шёл осторожно, внимательно следя за чёрными седанами. В нескольких сотнях футов впереди себя он увидел, как Салли завернула в аптеку, чтобы, как обычно, перекусить, но очень быстро подавил порыв последовать за ней и поговорить о работе.

Он стоял на углу площади, ожидая пока можно будет перейти на ту сторону. Красный сигнал светофора горел довольно долго, и Кэрролл потянулся за сигаретой. Его пачка была пуста, поэтому он скомкал её и бросил в ближайшую сточную канаву, после чего вопросительно огляделся.

На углу, где он стоял, находилась табачная лавка, и Джеймс Кэрролл зашёл в неё купить сигарет. Магазин был переполнен, и ему пришлось подождать.

И тут его осенило. Во время этого ожидания до его слабо соображающего разума дошло, что это такая же картина, которую он видел раньше. Было ли это реальностью? Он улыбнулся, и когда владелец магазина подошёл к нему, он посмотрел ему в глаза и сказал:

— Когда вы расстались со мной?

На лице владельца магазина отразилось изумление, недоумение и лёгкий гнев.

— Вы меня слышали, — ровным голосом ответил Кэрролл. — Что вы делаете с моими отчётами?

— Вы спятили, — сказал владелец магазина.

— Правда? — беспечно ответил Кэрролл. — Тогда я объясню вам почему. Излучение Лоусона исходит от системы межзвёздных путешествий, используемой какой-то расой в районе Волопаса. Неразрешимая дилемма заключается в том, как узнать секрет межзвёздных путешествий, когда мне нужны межзвёздные путешествия, чтобы задать вопросы…

Лицо мужчины потекло, исказилось, как дешёвая восковая статуэтка, на ярком солнце.

Магазин тоже потёк вниз и закружился в грандиозном хороводе пластичной материи. Свет внутри магазина потускнел, и единственным источником освещения в этом кружащемся магазине оказалась лампочка, которая бешено раскачивалась взад-вперёд перед дверью.

Кэрролл упал навзничь на пол из мягкого пластика, который время от времени слегка подпрыгивал под ним. До его слуха донеслось низкое рокочущее бормотание. Лампочка продолжала качаться, но теперь она двигалась мимо окна и только в одном направлении.

Он широко раскрыл глаза и посмотрел на мужчину, сидевшего рядом с ним.

— Ну как? — спросил он.

— Не очень, — проворчал мужчина.

Водитель обернулся, выругался на незнакомом языке и развернул машину. Напарник водителя поднял трубку маленького телефона и что-то быстро сказал в него. Машина обогнула квартал, затем ещё раз проехала угол, чтобы подобрать мужчину, одетого так же, как Кэрролл.

На полпути к следующему кварталу мужчина вышел и взял коробку с отчётами. Затем машина вновь поехала, и, когда она тронулась с места, Кэрролл почувствовал укол иглы в бедро.