ГЛАВА 16

Эмерик

— Хотя я знаю, что ты умеешь кусать губы, мне бы не хотелось, чтобы ты заставила себя кровоточить.

Риона не сопротивляется мне, когда я высвобождаю ее нижнюю губу из ее зубов. Она изо всех сил старается не шуметь, а вибратор, который я поместил в ее плачущую пизду, сводит ее с ума. Я знаю, под каким углом она здесь играет. Она думает, что если не покажет, как сильно она наслаждается каждой секундой происходящего, то останется на высоком моральном уровне. Что она не дает и не принимает эту ситуацию как свою реальность.

Я еще не зашел так далеко, что не могу понять причины ее гнева на меня. Проблема в том, что я просто не могу заставить себя волноваться. Не тогда, когда я получил именно то, что хотел: ее, с моей фамилией, извивающуюся и трясущуюся в моей постели на грани оргазма. Риона сейчас этого не видит, красный туман ярости заслоняет её, но однажды она поймет.

Я не просто украл ее и сделал своей. Я освободил ее.

Ограничения, наложенные на нее семьей, исчезли. Теперь нам нужно поработать над устранением тех, кого она заперла вокруг себя в отчаянном акте самосохранения. Ей не нужно притворяться тем, кем она не является. Уже нет. Не со мной.

Ей понадобится время, чтобы это увидеть. А пока я собираюсь весело провести время, научая ее вкусу свободы.

— О, Боже… — плачет она, метаясь взад и вперед на черной шелковой подушке под головой.

Видя ее такой, прикованную к четырем столбикам моей огромной кровати, с ее рыжими локонами, раскинутыми вокруг нее огненным ореолом, мой член напрягается до боли.

С игрушкой на месте я ползаю по ее телу, оставляя на своем пути след поцелуев с открытым ртом.

— Я все еще не держу тебя в руках, — говорю я ей, прежде чем прикусить ее сосок. Вздох, исходящий из ее приоткрытых губ, направляется прямо к моему члену. — Не могу сказать, что я не человек слова, принцесса.

Ее грудь вздымается, когда она делает более короткие и быстрые вдохи. Я не сомневаюсь, что вибратор удерживает ее на грани возгорания, и мне, например, не терпится увидеть, как она развалится подо мной.

Извивающаяся Риона замирает, когда я останавливаюсь и оседлал ее грудь. Не желая раздавить своим весом ее гораздо меньшее тело, я остаюсь на коленях. Угол и положение позволяют моему члену быть параллельным ее подбородку, что идеально подходит для того, что я запланировал.

Желая увидеть, как ее красивые глаза смотрят на меня, пока она мне сосет, я стягиваю с ее лица черную повязку. Смесь горячего возбуждения и ярости в этих зеленых глазах мгновенно вызвала на моих губах улыбку.

— Здравствуй, моя жена, — здороваюсь я. — Разве ты не выглядишь так красиво подо мной?

Макияж, который был идеально нанесен на ее лицо для нашей церемонии, превратился в черные пятна вокруг и под глазами. Красная помада впервые была размазана во время нашего первого поцелуя как мужа и жены, и я еще больше испортил пигмент, когда размазал ее возбуждение по ее губам.

Она в беспорядке, но какое поразительное зрелище.

Ее внимание переключается между моим лицом и головкой моего члена, который находится прямо перед ее лицом.

— Что ты планируешь с этим делать? – даже на пороге оргазма дерзость Рионы сильна, как никогда.

— Сначала я планирую трахнуть тебя в рот, пока ты переживешь пару оргазмов с игрушкой, зарытой в твоей пизде, а потом я собираюсь трахнуть свою невесту, – она скалит зубы, когда я провожу головкой члена по ее нижней губе. — Это наша брачная ночь, Риона. Заключение брака — часть традиции, не так ли?

Она пытается сделать вид, что мои планы ее смущают, но ее выдает расширение зрачков. Моя грязная девчонка более чем очарована идеей отсосать мой член.

— Что мешает мне сразу откусить твой член, если ты попытаешься засунуть его мне в рот?

— Ты знаешь, что происходит с людьми, которые мне не нравятся. Это то, что помешает тебе меня укусить, – обхватив руками верхнюю часть изголовья, я опускаю голову и нависаю над ней. — Либо ты откроешь рот и проглотишь меня, как хорошая девочка, либо я раздвину твои губы и трахну тебя в горло, как будто ты шлюха, которую я могу использовать, а не моя жена. Меня устраивает и то и другое. Выбор за тобой.

— Пошел ты, — рычит она, в то же время ее бедра вращаются, а пальцы сжимаются в маленькие кулачки. Моя жена борется за свою жизнь с надвигающимся оргазмом подо мной, и мне чертовски нравится этот вид.

— Да, любовь моя, — воркую я. — Я скоро тебя трахну. Все в свое время.

На этот раз, когда головка моего члена скользит по ее нижней губе, ее язык высовывается наружу, слизывая образовавшуюся каплю преякулята. Я даже не уверен, что она осознает, что сделала это. Резкое шипение дыхания, вырывающееся из моих стиснутых зубов, заставило ее глаза потемнеть, а челюсть разжаться.

Я не уверен, что до конца своей жизни найду что-нибудь прекраснее, чем вид губ моей жены, обхватывающих мой член. Мы стонем одновременно с тем, как я кормлю ее дюйм за дюймом своим телом. Она давится, и ее глаза расширяются от страха, когда я толкаю головку в заднюю часть горла. Она пытается вырваться, но из-за ее ограничений ей некуда идти.

Она кашляет и задыхается, когда я врываюсь в ее горячий, как грех, рот.

— Ты так хорошо справляешься, – я вытираю слезы, текущие из ее больших глаз. — Ты делала это раньше?

На ее лице снова появляется это упрямое выражение. Я знал, что опыт Рионы невелик. То, как она была воспитана, не давало ей особых возможностей для изучения ее сексуальности.

— Меня не волнует, если ты не знаешь, как это сделать, - успокаиваю ее я. — Мне нравится идея быть первым и единственным мужчиной, который трахает тебя в рот. Обязательно дыши через нос. Тебе нужно расслабить челюсть и изо всех сил постараться открыть горло.

Когда я снова предлагаю ей свой член, она без колебаний берет меня в рот. Ее горячий язык лижет и кружит, пока она исследует и учится. В течение нескольких минут я делаю толчки поверхностными, давая ей время приспособиться к вторжению.

Позади меня ее бедра раскачиваются и раскачиваются, а подо мной вздымается ее грудь. Она так близко.

— Вот и все, кончи для меня, — мои пальцы сильнее сжимаются в деревянном изголовье. — Кончи, пока я трахаю твой горячий ротик.

Демонстрируя чистую красоту, Риона поддается ревущему блаженству. Ее спина прогибается, и она откидывает голову на шелковую подушку. Ее длинный, протяжный стон окутывает и вибрирует вокруг моего истекающего члена. Она трясется и корчится подо мной, но все время держит меня во рту. Даже когда она спускается с кайфа, она сосет кончик, как будто это гребаная соска, утешающая ее. Из-за этого движения мои глаза почти закатились, а сперма хлынула ей в горло.

Только благодаря своему желанию я могу сдержать собственный оргазм.

Чувствительная от своего интенсивного освобождения, она позволяет моему члену упасть с ее опухших губ, когда из нее исходит безумный крик. Пытаясь уклониться от вибраций между ее бедрами, ее бедра и скованные ноги яростно дергаются и пинаются.

— Это слишком, — хнычет Риона. — Мне нужен… мне нужен перерыв.

— Нет, ты возьмешь это. Я хочу посмотреть, как ты кончишь снова, – я протягиваю руку позади себя и сильнее прижимаю игрушку к ее слишком чувствительному клитору. — Дай мне то, что я хочу. Поддайся этому, принцесса.

Слезы текут по ее покрасневшему лицу, еще больше размазывая темный макияж. Черные дорожки стекают по ее щекам. Тихие.

Она яростно мотает головой слева направо, и из ее намазанного помадой рта вырываются рыдания.

— Я не могу, — умоляет она, и на ее лице отразилась агония. — Больше не надо. Пожалуйста, не более.

— Шшш, да, ты можешь. Ты выглядишь так красиво, когда просишь, жена, – я отпускаю игрушку и возвращаю свой член между ее губ, чтобы успокоить ее. — Соси мой член и кончи для меня. Я хочу снова почувствовать, как ты стонешь рядом со мной.

На этот раз я беру ее рот сильнее, мои толчки становятся глубже. Ее горло сжимается вокруг меня, когда она поглощает меня. Ее глаза вспыхивают, когда я зарываюсь, лишая ее воздуха. Она борется с ограничителями на запястьях, когда наступает паника.

— Твое горло. Твоя пизда. Твой кислород, — задыхаюсь я. — Теперь все это принадлежит мне.

Ее глаза закатываются, когда второй оргазм обрушивается на нее, как товарный поезд. Я вырываюсь из теплой глубины ее горла и наблюдаю, как она бьется в конвульсиях подо мной. Она втягивает жадный вдох за жадным вдохом и оседлает волны экстаза.

Тело утомленное и слегка ошеломленное, она лениво смотрит на меня, когда снова вошла в свое тело. Рычание, которое разрывает мою грудь, когда ее язык касается щели в головке моего члена, граничит с первобытным. Резкими, бесхитростными движениями я опускаюсь вниз по ее телу. Шум, который исходит от нее, когда я вырываю игрушку из ее мокрой киски, представляет собой аппетитную смесь вздоха и плача.

У меня пропало желание идти медленно. Чтобы вытянуться наружу, чтобы мы могли насладиться каждым мучительным движением. Нет, мне нужно быть внутри нее так же, как мне нужен следующий вдох. Это будет первый из многих случаев, но мне нужно врезаться в ее пизду, как будто это последний раз, когда я погружаюсь в нее и пытаюсь заклеймить ее изнутри. Так что она никогда, черт возьми, не забудет, кому она принадлежит.

Со сдавленным стоном я врезаюсь в Риону одним жестоким толчком. Наши мышцы напрягаются, когда мы оба напрягаемся, а дыхание останавливается в легких. Мои зубы стиснуты так сильно, что я не удивлюсь, если сломаю коренной зуб. Стенки ее тугой киски сжимаются вокруг меня, приветствуя меня дома. От этого акта мое тело сводит судорогой, когда меня захлестывает удовольствие.

— Эмерик… – мое имя — прерывистый звук, который вырывается из ее рта, когда она выдыхает.

— Ты все еще говоришь себе, что не хочешь этого? – мои бедра отводятся назад, а затем резко выбрасываются вперед. Тело Рионы пытается выпрямиться после резкого вторжения, но наручники прочно удерживают ее на месте. — Что ты не хочешь, чтобы я трахал эту киску?