Я готова поклясться, что кровь отхлынула от его лица, и он побледнел.

— Ты в своем уме? Мы не будем встречаться понарошку.

— Ты хочешь сказать, что мысль о том, что мы можем встречаться, не приходила тебе в голову, когда ты предлагал мне стать твоим личным Тиндером?

— Ничего не выйдет, — пробурчал он, игнорируя мой вопрос.

Тогда я сделаю невообразимое… Я не хотела идти на то, что, как я надеялась, будет смертельным выстрелом, но он не оставил мне выбора.

— Я возьму у тебя в долг в обмен на фиктивные отношения.

— Ты в любом случае возьмешь у меня деньги. Мои деньги. С моего банковского счета. Не деньги моего дяди. — Он приблизил свое лицо, его глаза смотрели на меня с вызовом. — И, Талия, единственное, что между нами будет ненастоящим, — это наша ненависть друг к другу. Больше ничего.

— Райан, пожалуйста.

— Нет, — отрезал он. — Я не буду больше втягивать тебя в это.

— Что ж, очень жаль, потому что не хочу, чтобы ты встречался с ней, — выпалила я то, что пыталась удержать за своими своенравными губами. — Я не могу с этим смириться.

Я начала отдергивать руку, злясь на его упрямство и свою неспособность держать свои мысли при себе. Он обхватил мое запястье, и в следующее мгновение я поняла, что он прижал меня спиной к стене возле комода, а я оказалась в плену его тела.

Он тяжело дышал, положив ладони на стену рядом с моим лицом, его грудь почти касалась моего тела.

— Я сказал, если она будет для тебя проблемой, я не стану этого делать. И найду кого-то другого.

— Дело не в ней и Энтони. Дело в тебе, — прошептала я. — Не хочу, чтобы ты «встречался» с кем-то еще. — Когда он ничего не ответил, молча изучая меня, я продолжила, — только представь на секунду, что это я еду в Италию с другим мужчиной. Изображаю, что встречаюсь с ним. Что бы ты почувствовал?

Райан наклонил голову, его глаза потемнели, что было одновременно пугающе и чертовски сексуально.

— Я бы не позволил этому произойти. — Его глаза снова переместились к моему рту. Казалось, он делает все возможное, чтобы не прижаться своими губами к моим. Как будто думал, что гневный собственнический поцелуй даст мне понять, что его слова — это факты, высеченные в камне.

— Значит, ты лицемер, — сказала я, сделав резкий выдох из сдавленной груди.

— Возможно, — пробормотал он.

Подняла руки между нашими телами и положила ладони ему на грудь, приготовившись оттолкнуть. Но потом он сказал:

— Хорошо, я не буду встречаться с ней или с кем-то еще, если тебя это беспокоит. — Его плечи расслабились. — Я найду другой способ достать деньги.

Мое тело расслабилось от его капитуляции. Затем чувство вины взяло верх.

— А если ты не сможешь? — я покачала головой. — Нет, я не позволю тебе рисковать жизнью Энтони из-за того, что не хочу, чтобы ты встречался с кем-то еще.

— Не по-настоящему. — И с этими словами он оттолкнулся от стены и отвернулся, запустив свои большие руки в темные волосы.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы все обдумать, а потом я взмолилась:

— Пожалуйста, просто подумай об этом. Энцо собирается сопровождать Марию на завтрашнюю вечеринку. Она не хочет идти одна. — Начала нервно теребила подол своей белой футболки. — Я бы просто не пошла, но я надеялась поговорить с Кейт Мэддокс. Я подумываю попробовать себя в кейтеринге. А поскольку она руководит компанией по организации мероприятий, подумала, что мне имеет смысл хотя бы представиться.

Райан застыл на месте от моих слов, но не повернулся.

— Это маловероятно, я знаю. И я не собираюсь подкатывать к ней на вечеринке, это было бы невежливо. Но любое общение с глазу на глаз может помочь в дальнейшем, если я решу попытаться спасти свой ресторан за счет кейтеринга. — Это была одна из главных причин, почему мы с Энцо изначально планировали пойти на вечеринку, когда Мария предложила бесплатные билеты.

— Честно говоря, я совсем забыл о вечеринке после всего, что произошло. Так и не купил костюм, — негромко заметил он, медленно поворачиваясь ко мне лицом. — Это не значит, что я говорю «да» фальшивым отношениям с тобой. Это «нет» Калисте. — Он сделал паузу. — И «да» тому, что мы пойдем на вечеринку вместе. Не уверен, что ты меня спрашивала, но, черт возьми, я твой плюс один. Я не хочу, чтобы ты шла одна.

— Энцо все равно будет там. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.

— Черт, то, что Энцо там, — это одна из причин, по которой я должен пойти. Если только ты не хочешь просветить меня, почему мне не следует волноваться? — он подошел к комоду и начал поворачивать фотографии в рамках к стене.

— Что ты делаешь?

— Ты хотела уединиться. — Он ткнул большим пальцем в сторону фотографий. — Не так уж и уединенно, когда за нами наблюдают.

Я пыталась понять, на что он намекает. Он приблизился ко мне и провел рукой по щеке, после чего его рука скользнула в мои волосы и ухватила за затылок.

— Что ты делаешь? — повторила я, прошептав эти слова едва слышно, пытаясь понять, как мы перешли от разговора о его отце и чувстве вины за брата к тому, что, казалось, превращалось в горячий момент между нами. Судя по последним нескольким дням, мы с ним работали в двух режимах. Горячие или холодные. Как погода. Ссоры или почти поцелуи. И вот вчера вечером мы наконец-то поцеловались. И потом сделали еще кое-что. Неужели мы преодолели дно в наших отношениях?

— Я просто смотрю на тебя, — сказал он охрипшим голосом. — И обещаю, что буду заботиться о тебе, несмотря ни на что. — Он отпустил мою голову и провел подушечкой большого пальца по нижней губе, слегка оттопырив ее. — Ты дрожишь.

— Я нервничаю, — призналась я.

— Почему? — он наклонил голову.

— Боюсь. — Не по той причине, по которой ты думаешь.

— Тебе не нужно бояться. — Он провел тыльной стороной ладони по контуру моей щеки, и между нами наступила тишина, пока мы смотрели друг другу в глаза.

Я отвела взгляд к фотографиям, которые повернул Райан, и мне показалось, что это ответ. Его чувство вины и преданность брату мешали его собственному счастью.

Но я не была готова принять эту правду.

— Талия?

Голос Райана привлек мое внимание к нему.

— Я не просто так убрал эти фотографии. Конфиденциальность, помнишь? — он наклонил голову, поднося вторую руку к моему лицу. Он нежно зажал мое лицо между ладонями. Я сосредоточилась на его губах, когда он прошептал: — Есть некоторые границы, которые я пока не готов переступить, но только то, что ты скажешь мне «нет», удержит меня от поцелуя прямо сейчас.

И я снова задрожала? Я подняла глаза, чтобы встретиться с его взглядом.

Это, наверное, убьет меня.

Но…

Я была полна решимости.

— Нет. — Когда я ответила, он медленно отпустил мои щеки и отступил назад. — Найди меня, когда перестанешь упрямиться. Как только ты согласишься, чтобы я помогла тебе с фиктивными отношениями, тогда ты сможешь поцеловать меня. — Я опустила взгляд к его промежности. — И сделать все остальное, что ты можешь захотеть.

Я нашла в себе смелость взглянуть ему в глаза, когда он пробурчал:

— Ты играешь грязно. — Он провел рукой по своей твердой, как лезвие, челюсти.

— Грязно было бы вести переговоры без лифчика. — Я вздохнула, когда его глаза опустились на мою грудь.

— Тебе лучше уйти, дорогая. — Он потянулся к джинсам и расстегнул пуговицу. — Я планирую подрочить в своей детской спальне впервые за два десятилетия. Потому что ты заставляешь меня…

— Сходить с ума? — я сглотнула. — Учитывая все происходящее, только ненормальные могут думать о сексе. — Мои глаза оставались прикованными к его промежности, и я помнила его обнаженное тело той ночью три года назад, как будто это было вчера.

— Может быть. — Он вздохнул. — Наверное.

Он провел рукой по своему члену, и я сжала бедра, мои трусики становились все более влажными с каждой секундой.

— Ну, я просто буду в соседней спальне. — Я наклонила голову к окну. — Мне тоже нужно снять напряжение. — Мои соски были твердыми, а тело изнывало от необходимости разрядки. Я просто хотела, чтобы он был тем, кто сделает это. Сейчас мне было все равно, в какой из наших детских спален это произойдет. — Я пошла.

Его глаза прищурились.

— Кстати, — он нахмурился, и я улыбнулась тому, насколько очевидно было, что он притворяется, — я передумал. — Он поднял подбородок. — Я действительно тебя ненавижу.

— Ммм… конечно, ненавидишь, — сказала я, когда он пронзил меня своим напряженным взглядом. — Примерно так же, как я ненавижу тебя.