ГРЕЙСОН

Мягкие волны светлых волос щекочут мой нос, когда я вдыхаю аромат ванили. Равномерный подъем и опускание груди указывает на то, что она все еще крепко спит. Я проспал положенные четыре часа, и теперь я бодр, и, по-видимому, мой член тоже.

Мне нужно убираться отсюда, пока мы не сделали чего-нибудь, о чем потом пожалеем.

Я продолжаю прокручивать в голове изменение в поведении Мэдди. Та дистанция исчезла, и игривая Мэдди вышла на свободу. Но, похоже, когда пьяна, она, не ненавидит меня так сильно.             То, как она облизала губы, когда я разделся… Черт, ее упругие сиськи теперь запечатлены в моем сознании. Прошлой ночью мне потребовалась вся сила воли, чтобы не пососать один из этих розовых бутонов.

И вот она здесь, прижимается ко мне под мышкой, ее спина прижимается к моей груди, а моя рука почти касается ее груди. Мы прошли долгий путь с тех пор, как она угрожала меня ножом.

Я медленно вытаскиваю руку из-под ее головы, надеясь не потревожить ее. Мне нужно убираться отсюда к чертовой матери. Мне нужна вся выдержка, что у меня есть, особенно когда здесь женщина, которую я мечтал трахнуть месяцами, обнаженная, с задницей, прижатой к моему члену.

Когда я переворачиваюсь, она шевелится рядом со мной. Я осторожно укладываю ее обратно и нежно целую в макушку.

— Пока, Солнышко.

Я даже не знаю почему, она уже вдребезги разбила одно из правил – не целоваться, но теперь я просто не могу остановиться. Ее пухлые губы – единственные, которые я хочу.

И единственные, которые мне недоступны.

Вот почему это должно прекратиться. Я больше не могу издеваться над ней, особенно теперь, когда я знаю, что она увязла так же глубоко, как и я. Прошлой ночью в воздухе между нами что-то изменилось. Всего лишь одна ссора может подтолкнуть нас к краю невозврата и сломить обоих. Это странное чувство, которое я испытываю всякий раз, когда нахожусь рядом с ней, как будто мое сердце тянет меня изнутри, почти заставляет меня остановиться, когда я одеваюсь. Но я этого не делаю. Я натягиваю одежду и, не оглядываясь, иду к двери спальни.

— Мы сегодня снова будем ненавидеть друг друга? — ее хриплый голос привлекает мое внимание.

Опираясь рукой о дверной косяк, я прислоняюсь к нему. Ее розовые щеки слишком легко выдают ее.

— Ты понятия не имеешь, что со мной происходит, когда ты на взводе, Мэдди.

Ее брови приподнимаются, а губы приоткрываются. Я фактически лишил ее дара речи.

— Увидимся, Солнышко. Не заводи привычку писать мужчинам смс в пьяном виде и выставлять перед ними свои сиськи. Ты выше всего этого.

Она хватает подушку и швыряет ее в меня. Она приземляется в метре от меня. Мой взгляд мечется между объектом последнего нападения и ее хмурым лицом.

— Поверь мне, это будет последний раз, когда ты снова увидишь мои сиськи.

Хотелось бы, чтобы это было не так.

Развеселившись, я говорю:

— Этот образ навсегда сохранится в моем мозгу, не волнуйся.

— Прощай, Грейсон, — фыркает она, прячась под одеяло.

— Увидимся, Солнышко.

Прошлой ночью, возможно, я был слишком близок к солнцу.