Она хихикает.
— То же самое ты говорил и после минета с вибратором.
— Это превзошло все ожидания. Когда ты трахала мои пальцы и член, это было чертовски сексуально.
— Тебе понравилось? — Она лениво улыбается мне.
— Я в восторге.
***
— Почему ты не готовила для нас в колледже? — спрашиваю я, похлопывая себя по животу, который в данный момент набит стряпней Джулии.
Она облизывает вилку. Без стеснения. Словно от того, что она облизывает вилку, у меня член не напрягается в считанные секунды.
— Я жила в общежитии, а ты жил в доме братства, где каждую ночь пропадали кастрюли и сковородки. — Она с улыбкой смотрит на меня поверх вилки, точно зная, что делает.
Я вырываю вилку из ее рук и кладу ее на свою пустую тарелку.
— Думаю, это всего лишь оправдание. Ты не хотела, чтобы мы знали, как хорошо ты готовишь, иначе тебе бы пришлось готовить семейные ужины каждый воскресный вечер.
— Этого я и боялась. Я не хотела постоянно готовить для вас, дураков.
— Если бы тебе пришлось готовить семейный ужин, что бы ты приготовила?
Она барабанит пальцами по столу, устремив взгляд к потолку, обдумывая ответ.
— Хмм, наверное, что-нибудь отвратительное, чтобы не пришлось снова готовить.
— Да ладно, если бы ты не думала, что тебя заставят готовить нам ужин каждое воскресенье, что бы ты приготовила?
Она испустила долгий вздох.
— Легко, я бы приготовила макароны с сыром. Я бы подала их с гарниром. Можно было бы выбрать разные варианты, например, больше сыра, бекон, зеленый лук, брокколи, курицу, барбекю и тому подобное. А на десерт, наверное, ирисовые батончики.
Я несколько раз моргаю.
— Ты говоришь так, будто уже думала об этом.
— Да. Много раз. Я думала, что однажды Рэт попросит меня об этом, и хотела быть подготовленной, так что я на самом деле продумывала меню. Я хотела, чтобы каждый парень в братстве знал, что я могу накормить их как следует, и что со мной не стоит связываться.
— Да, с тобой никто бы не стал связываться.
— Потому что я сестра Рэта, знаю.
— Нет. — Я качаю головой. — Потому что как только я тебя встретил, все парни в доме знали, что с тобой нельзя связываться, иначе они будут отвечать передо мной.
Она сидит, ошеломленная, несколько секунд, прежде чем ее взгляд смягчается.
— Правда?
Я киваю.
— Да, я не хотел, чтобы кто-то еще был рядом с этими твоими гольфиками. Я предъявил права, в странной форме, но все же.
— Ты помочился рядом со мной?
Из глубины моего живота вырывается смех, я тяну ее к себе на колени и просовываю руку ей под майку, поглаживая нежную кожу.
— Да, я относился к тебе, как к своему личному пожарному гидранту, и мочился вокруг тебя. Мне не стыдно за это.
— Странно, но я нахожу это очаровательным.
Эта девушка. Никогда не перестает меня удивлять.
***
— Джулия Энн Уэстин, сними с меня наручники, — я глубоко вдыхаю и стону, — неме-е-е-едленно.
Твою мать.
Я отклоняюсь в сторону, надеясь, что наручники дешевые и треснут при хорошем рывке. Но они не поддаются.
— Ты сказал, что хочешь этого.
— Нет, не говорил, — шиплю я сквозь зубы... блядь. — Я сказал... О, боже, сделай так еще раз.
Ее идеальный язычок лижет нижнюю часть моего члена, прямо у кончика, в нужном месте. Она проводит языком несколько раз, пока я не чувствую, как напрягаются мои яйца.
— Ладно, хватит. Всё. Остановись, — выдавливаю я из себя, когда она облизывает меня еще раз, отчего у меня выпучиваются глаза. — Джулия. Прекрати.
Ее лукавая улыбка показывается из-за моей массивной эрекции.
— Ты хочешь, чтобы я прекратила? — Она приподнимается со своего места и проводит своими сморщенными сосками по моему члену, прокладывая дорожку поцелуев вверх по моему животу. Когда она достигает моего рта, то слегка покусывает мои губы. — Я думала, ты хочешь кончить.
— Хочу, — отвечаю я, затаив дыхание, потребность в трении переполняет меня. — Но это была плохая идея. Мне нужен контроль. Мне нужно быть внутри тебя.
Она шевелит бровями.
— Это была отличная идея. Мне нравится без преград распоряжаться твоим телом. И разве не ты говорил о сорока пяти минутах прелюдии? Прошло всего десять минут, Брэм. У нас еще полно времени.
С этими словами она возвращается к моей груди и тянет зубами за сосок. Мой член подпрыгивает.
— Блядь. Ладно, ладно, я был неправ. Сорок пять минут — слишком долго. — Во всяком случае, для меня. Я дергаю наручники, но ничего не происходит. — Пяти минут достаточно, мы уже превысили этот срок. Так что, запрыгивай на меня.
Я киваю головой, пытаясь побудить ее сесть на меня.
— М-м-м, все в порядке. Мне и здесь хорошо.
Ее сиськи трутся о мою кожу, когда она снова скользит к моему члену. Джулия берет мои яйца в руку, перекатывает их несколько раз, прежде чем провести кончиком языка вдоль основания моего члена и облизать до конца. Из кончика вытекает предэякулят, я закрываю глаза, и мое дыхание становится еще более затрудненным, чем раньше.
— Детка, пожалуйста... уф... блядь. — Я стискиваю зубы, когда она полностью отстраняется. Измученный и чертовски твердый, склоняю голову набок и умоляю: — Джулия, я хочу кончить в тебя, пожалуйста... Я больше не могу.
Да, я, блядь, умоляю.
— Ты на грани, Брэм? — Ее пальцы легонько касаются моей ноги, прямо у стыка между бедрами.
— Я на грани того, чтобы кончить себе на живот. Пожалуйста, — выдавливаю я. — Прекрати мои страдания.
Ее пальцы скользят по моему члену, доводя его до болезненной пульсации.
— Хочешь сказать, что, если я не буду тебя трахать и оставлю в таком положении, ты можешь кончить и без моего прикосновения?
— Нет. — Я решительно качаю головой. — Нет, мой член просто отвалится.
Я дергаю наручники и чувствую, как они поддаются.
Она смотрит на мои руки.
— Не смей ломать...
Дергаю еще раз, и они срываются с изголовья. Да. Свободный ублюдок, подаюсь вперед, хватаю Джулию за талию и сажаю ее к себе на колени. Поднимаю ее и опускаю на свой член.
— Блядь, да, — стону я.
— Эй, — говорит она. — Так нечестно.
Я толкаюсь в нее, заставляя ахнуть и упасть вперед, прижав руки к моей груди.
— Не похоже, что ты слишком сильно жалуешься, красавица, если брать в расчет, насколько ты влажная.
— Я... хотела быть... — Джулия делает глубокий вдох и начинает двигать бедрами вверх-вниз, прижимаясь ко мне, — главной.
— Тогда будь главной, детка. — Я закидываю руки за голову. — Теперь я внутри тебя, можешь снова взять бразды правления в свои руки, но предупреждаю, если ты спрыгнешь с меня, тебе не понравится, что произойдет.
Вместо ответа она проводит руками вверх по моей груди, а затем опускает их обратно, царапая ногтями мою грудь.
Господи, эта женщина.
Она обхватывает меня за бока и умело вращает бедрами. Ее рот открывается, и она стонет.
— Ты такой большой, Брэм, с тобой очень хорошо.
— Парень никогда не устанет это слышать.
Я толкаюсь в нее бедрами, и неожиданно она сжимается вокруг меня. Ее сиськи подпрыгивают, пальцы вонзаются в мои бока, она издает дикий крик и кончает, сжимая меня так чертовски сильно, что мои яйца сжимаются, и я изливаюсь в нее, в глазах темнеет, и все чувства вокруг меня меркнут, когда оргазм ударяет меня прямо в живот.
— Ебучий случай, — кричу я, мои бедра замедляются, наше дыхание выравнивается, кровь с ревом бурлит в наших жилах.
Спустя несколько минут Джулия рухнула на меня и положила голову мне на шею. Потный и счастливый, я расчесываю пальцами ее волосы и целую в затылок.
— Ты невероятная, Джулс.
— Думаешь? — Она хихикает и приподнимает губы к моему подбородку. — Ты и сам не так уж плох.
***
Раннее утро осветило нашу смятую постель. Простыни разбросаны, понятия не имею, где начинаются и заканчиваются наши конечности, и мне кажется, что я умер и попал в рай. И не из-за секса — он был просто охренительным, — а потому, что в моих объятиях находится девушка моей мечты. Ее рука лежит на моей груди, ее пальцы скользят по моей коже. Блаженство.
Я чувствую это. Чувствую связь, которая растет с каждым нашим вздохом. Я чувствую, как она все глубже и глубже погружается в мои объятия. Я определенно заметил, как ее глаза сканируют меня, словно она не может поверить, что я здесь, в ее квартире, в ее постели.
— Ты не спишь? — шепчу я.
Она кивает.
— Да, я выдохлась, но не могу отключить свой разум.
— Хочешь поговорить об этом?
— Не особо.
Прижимаюсь губами к ее макушке.
— Знаешь, теперь, когда ты моя девушка и все такое, тебе придется начать рассказывать мне, что крутится в твоей хорошенькой головке.
— Ты разозлишься.
— Ну, если ты так говоришь, то это вполне вероятно. — Я смеюсь, пытаясь разрядить обстановку, но она не расслабляется, поэтому я сжимаю ее плечо. — Ну же, я не буду злиться.
— Обещаешь?
— Нет, но постараюсь.
Она вздыхает и придвигается ко мне ближе, перекидывая свою ногу через мою.
— Мне просто трудно все это переварить.
— Что именно? Говори конкретнее, — спокойно говорю я, хотя сердце начинает колотиться. Не думаю, что справлюсь, если она сейчас спасует. Я не могу вернуться к тому, что было раньше.
— Ты ведь знаешь, как я люблю... науку и планировать свою жизнь, чтобы все было в порядке, все совпадало?
— Да, — протянул я.
Она выжидает несколько секунд, прежде чем продолжить:
— Думаю, не знаю... думаю, я запуталась.
— В чем именно?
Господи, женщина, выкладывай уже.
— Ты «красный».
Господи, опять.
— Джулия, окажешь мне услугу?
— Возможно.
Я сдвигаю ее так, чтобы она была вынуждена смотреть мне в глаза. Нежно прижимаюсь к ее щеке и поглаживаю милое лицо подушечкой большого пальца.
— Знаю, тебе будет тяжело, но я очень, очень хочу, чтобы ты не раздумывала, чтобы ты просто чувствовала. Живи моментом вместе со мной.
— Но что, если момент выбран неправильно?
— Поверь, это не так.
— Но...
— Поверь мне. Просто живи моментом. Сделаешь это ради меня? Ради нас?
Она прикусывает щеку, размышляя.
— Я не живу так, как ты, Брэм, — свободно, беззаботно. Я все просчитываю, убеждаюсь в правильности шагов.