Глава 22

Брэм

О, вот кружка, думай обо мне, завтракай со мной, будь моей девушкой.

Боже! О чем, черт возьми, я только думал?

Выражение ее лица говорило само за себя: убирайся к черту из моего кабинета немедленно, ты, гребаный псих.

Да, ее лицо говорило об этом. Ее мимика недвусмысленна.

Я провожу рукой по лицу, желая пнуть себя по яйцам за то, что подумал, что ей понравится кружка с нашей совместной фотографией. Сколько мне лет? Пять? Видимо так и есть, потому что в то время мне казалось, что это отличная идея. Я такой очаровательный, любящий... такой чертовски глупый.

— Мистер Скотт, Дэвид Престон у телефона. Он хочет поговорить о недвижимости на Седьмой авеню.

Мне нужно чем-то заняться, отвлечься от собственной глупости, поэтому я отвечаю на телефонный звонок.

— Дэвид, как дела? — спрашиваю я.

— Хорошо, отлично. Спасибо. Как ты?

Кроме того, что я жалкий мешок дерьма, который добивается девушки, которая считает его абсолютным психом, все идеально.

— Отлично. Так что происходит на Седьмой?

— Со зданием все хорошо, мы все сдаем в аренду, но хотел бы на кое-что обратить твое внимание. Ходят слухи, что здание рядом скоро будет выставлено на продажу. Подумал, тебе может быть интересно.

Я провожу языком по зубам, и волнение, возникающее в животе, когда новое приобретение появляется на горизонте, начинает закипать.

— Вот как? Ты знаешь, сколько они за него просят?

— Пока нет, но уверен, что, если ты предложишь приличную цену, они продадут его до выставления на продажу. Они хотят быстро завершить сделку.

— Почему?

— Они распродают всю свою недвижимость и переезжают на Таити, чтобы жить на каком-то острове, который сейчас покупают, поэтому хотят продать свои здания как можно скорее.

— Интересно. Какие еще объекты недвижимости они продают?

— Не знаю, хочешь, выясню?

— Да. — Я беру ручку и начинаю щелкать ею. — Ты можешь составить для меня отчет? Предоставь, пожалуйста, сводку о продаваемой ими недвижимости, ее стоимости и выясни, насколько отчаялись эти люди. И если тебе удастся выяснить, есть ли еще претенденты на покупку, буду очень признателен.

— Без проблем. Подготовлю к понедельнику. Тебя устроит?

— Да, но если тебе станет известно, что эти объекты проходят по срочной сделке, пожалуйста, сообщи мне об этом сразу.

— Конечно.

— Спасибо, Дэвид.

Я положил трубку и на какое-то мгновение забыл о своих проблемах в отношениях. У меня не было нового объекта уже более полугода, и я чувствовал себя немного неловко из-за этого. Появление еще одного здания на Седьмой вывело бы мой портфель на новый уровень. Это как раз то, что я ищу, чтобы сделать большой шаг вперед.

— Мистер Скотт, — говорит Лайнус, просовывая голову в дверь, — если вам больше ничего не нужно, то я пойду домой.

Я качаю головой.

— Нет, все в порядке, Лайнус. Спасибо. Хороших выходных.

— Вы уверены? Вы сегодня какой-то не такой.

Я одариваю его фальшивой улыбкой.

— Да, я в порядке. Я немного задержусь, попытаюсь разобраться с некоторыми письмами. Увидимся в понедельник.

— Хорошо, — нерешительно отвечает он. — Если вам что-нибудь понадобится, дайте знать.

— Обязательно. — Киваю в его сторону и возвращаюсь к своему компьютеру.

Почтовый ящик переполнен, я просматриваю темы, но ни одна из них даже отдаленно не привлекает моего внимания.

Когда это случилось со мной? Когда я стал таким отчаянным и нуждающимся в одной женщине?

Черт... это был забытый богом благотворительный прием. Я виню во всем Рэта...

***

Семь месяцев назад. Благотворительный прием.

— Это какое-то нудное дерьмо. — Роарк подносит к губам стакан с «Джеймсон». — Посмотрите на эту даму. У нее прямо-таки палка из задницы торчит.

Он указывает на пожилую женщину в золотистом платье с носом, задранным до небес. В одной руке она держит бокал с вином, мизинец оттопырен, на пальце красуется бриллиант размером с мое глазное яблоко.

Да, он прав. Мероприятие, конечно, нудное, но Рэт пригласил всех этих светских львиц не просто так: чтобы собрать деньги для своего фонда «Главное — дети», цель которого сделать так, чтобы ни один ребенок в городе не голодал. Эту благотворительную организацию он создал несколько лет назад вместе со своей теперь уже бывшей девушкой. Несмотря на то, что они расстались, он продолжил работу фонда, потому что после многих лет общения с детьми его чопорный и жестокий фасад дал трещину, и детям удалось растопить его сердце. Не могу сказать, что это меня удивляет, учитывая, как сильно он заботился о своей младшей сестре. В его природе заботиться о других.

Конечно, он по-прежнему безжалостный бизнесмен, но когда речь заходит о детях, его сердце оттаивает.

— Я уверен, что женщина, о которой ты говоришь, замужем за Ричардом Мансоном.

Роарк давится своим напитком.

— Из «Мансон Констракшн?»

Я указываю стаканом с виски в его сторону.

— Единственный и неповторимый.

— Нифига себе. Ты только посмотри, наш мальчик Рэт уже совсем взрослый и общается с богатыми и знаменитыми. Как думаешь, мне стоит раздеться догола и пронестись через всю комнату, чтобы напомнить ему, откуда он родом?

Я издал негромкий смешок.

— Я бы не советовал. Он и глазом не моргнет, чтобы натравить на тебя охрану.

— Ты прав. И знаешь что, я не хочу провести ночь в тюрьме.

Это не первый и не второй раз. У Роарка есть опыт попадания в неприятности, в основном из-за потасовок возле пабов. Это его любимое занятие. Почти все сходит ему с рук, но иногда находятся придурки, которые выдвигают обвинения.

Он винит в этом ирландский темперамент.

А я считаю, что всему виной его пристрастие к алкоголю, что, как я полагаю, связано с его ирландскими корнями.

— Сколько еще мы должны здесь быть?

Я взглянул на свой «Ролекс».

— Эм, еще минут двадцать, и можно считать, что мы выполнили свой долг.

Роарк допивает остатки своего напитка и причмокивает губами.

— Это означает еще пять походов в бар. — Он похлопывает меня по груди, проходя мимо. — Бесплатный бар был разумным решением со стороны Рэта.

Маневрируя мимо маленьких групп, Роарк в рекордные сроки добирается до бара и уже тянется к бумажнику за чаевыми. Этот человек не перестает меня удивлять. Хорошо, что он успешен и может сам выбирать клиентов, иначе никто не захотел бы нанимать его пьяную задницу.

Поднеся виски к губам, я осматриваю многолюдное мероприятие. За тридевять земель в каком-то старом здании, о существовании которого я даже не подозревал, Рэт организовал незабываемый вечер с ярким освещением на фоне старых каменных стен, живым оркестром, играющим музыку в стиле биг-бэнд, и достойными похвалы канапе. Спонсоры довольны, а когда я смотрю на Рэта, то вижу только знаки доллара, загорающиеся в его глазах, когда он разговаривает с очередным посетителем данного мероприятия. Оно, несомненно, обошлось ему не менее чем в сто тысяч долларов, но он восполнит свой бюджет, по крайней мере, раз в пять. Иначе не стал бы устраивать это мероприятие.

Взрыв смеха привлекает мое внимание, я поворачиваюсь направо, чтобы посмотреть, из-за чего весь переполох. Джулия стоит в серебристом платье, которое идеально ниспадает каскадом по ее телу, скромная, но все равно великолепная, положив руку на плечи пожилого мужчины, с широкой улыбкой на лице, смеется вместе с ним.

Черт... она выглядит... потрясающе.

Белокурые локоны спадают на плечи, красная помада покрывает губы, тушь для ресниц делает ее по-детски голубые глаза еще более выразительными, чем обычно.

Но не макияж, платье, или прическа заставляют мой член прижиматься к молнии брюк, а изгиб ее губ и веселье в глазах.

Такой счастливой, беззаботной я видел Джулию всего несколько раз. Когда отбрасывает привычную серьезность и раскрепощается, она очень красива.

Завороженный ее улыбкой и смехом, я направляюсь к их группе. Я прижимаю руку к ее бедру, давая понять, что я здесь. Она оглядывается через плечо и, просияв, бросается мне на шею.

— Брэм, — возбужденно говорит она, слегка коверкая слова.

Черт, она пьяна. Удивительно, но Джулии не нужно много, чтобы напиться: один-два бокала — и она счастливая девушка.

Полагаю, что уже выпито два бокала, если учесть, что я держу ее в своих объятиях, чего она никогда не делала добровольно. И то, что мне нравится это.

Отстранившись, она берет меня за руку и говорит:

— Это Брэм Скотт, лучший друг Рэта и крупный спонсор фонда.

Я отрывисто киваю.

— Приятно познакомиться, но, если не возражаете, я уведу Джулию на минутку.

Пожилой джентльмен лукаво кивает мне, когда увожу ее на танцпол. Я передаю официанту пустой стакан, а затем крепко обхватываю Джулию за талию, чтобы потанцевать.

Когда я смотрю на нее, то вижу, что она улыбается мне.

— Ты пьяна.

— Угу-у.

Она радостно кивает.

— Сколько ты выпила?

— Дваааа, — нараспев произносит она и раскачивается в моих руках.

— Кажется, в два раза больше, чем нужно.

— Нет, — она игриво хлопает меня по груди, — два в самый раз.

Она сжимает мое плечо, а затем перемещает руку на затылок, отчего по моей руке пробегает волна мурашек.

— Два в самый раз, да? Выглядит так, будто утром у тебя будет болеть голова.

— Нет. — Она сжимает пальцами мой затылок, скользит по волосам, вниз к подбородку, отчего мне хочется высунуть язык и начать тяжело дышать.

Пьяная Джулия, похоже, любит распускать руки, и мне это нравится.

Очень.

Это воплощение всех моих студенческих мечтаний о ней, всех тех ночей, которые я провел, размышляя о том, каково это — встречаться с Джулией, сделать ее своей, каково это — заключить ее в свои объятия, прижать свои губы к ее.

Черт, что бы она сейчас сделала, если бы я наклонился вперед и взял то, чего так отчаянно хотел в колледже? То, чего я так долго хотел, но годами подавлял, думая, что этого никогда не случится.

Конечно, этого никогда не произойдет.

Но сейчас, когда она обнимает меня, мне кажется, что у меня есть шанс.