ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
БРАЯР
Дождь и темнота угрожают затуманить мне зрение, но ничто не может скрыть кровь, сочащуюся из головы Тревора.
Он протягивает руку, пальцы окровавлены. Все еще соображает, что Мак выстрелила в него. Пуля, должно быть, задела его скальп.
Жаль, что пуля не прошла через его череп. Это положило бы конец всему этому.
Теперь он зомби, ковыляющий к нам.
Его пустые, бесчувственные глаза расширяются, когда они останавливаются на Сейнте. Он указывает на мужчину, которого я люблю.
— Ты должен был быть мертв!
— Я только что подумал то же самое о тебе. — Сейнт дрожит от едва сдерживаемого гнева.
Одно мое слово освободило бы его.
Но Мак был права. Если кто-то и заслуживает убийства Тревора-Джеймса, так это она.
Она все еще целится в него из пистолета.
— Ты, блядь, подстрелила меня! — вопит он.
— Обычно я лучше целюсь. — Ее голос дрожит так же сильно, как и руки, но в них чувствуется смертельная сила. Я никогда так не гордилась ею.
— Брось мне свой телефон, — зову я.
— Что? — Тревор переводит дикий взгляд на меня.
— Дай мне свой телефон!
— Хорошо! — Он поднимает одну руку, в то время как другая лезет в карман и достает телефон, он бросает его мне, где он с влажным стуком падает на землю между нами. — Вот! Хорошо? Пожалуйста, просто вызовите скорую.
Я хватаю трубку и отступаю, пока рука Сейнта снова не оказывается на мне.
— Какой пароль? — Спрашиваю я.
Он выдыхает цифры.
— 6-2-2-5.
Цифры пишутся как имя Мак (прим. Маck на англ.языке).
Дрожащими руками я быстро нахожу видео Тревора и Эйприл в его телефоне и стираю его с лица земли. Я не позволю ему снова сделать жертвой другую женщину.
Теперь мы можем покончить с этим.
— Убей его, Мак.
Проливной дождь мочит нас всех до нитки, смешиваясь с кровью, стекающей по лицу Тревора. Он замирает, пристально глядя на Мак.
Но она больше не нажимает на курок.
От паники у меня замирает сердце. Она сказала, что не уверена, что сможет убить. Может быть, даже после всего, через что он заставил ее пройти, она не может заставить себя положить конец жалкой жизни Тревора.
Уголок его рта приподнимается в высокомерной ухмылке. Он знает.
Он знает, что она не может заставить себя убить его.
Он делает шаг к ней.
Я почти бросаюсь между ними, но Сейнт останавливает меня. Я не успею добраться до них, как Тревор снова окажется у Мак.
— Ты лучше их, Мак, — напевает он. —Ты не убийца. Ты мой ангел, помнишь?
Желчь бурлит у меня в животе от его слов.
— Не слушай его, Мак! Отдай Сейнту пистолет! Он положит этому конец.
Мак даже не смотрит в мою сторону. Парализованная.
Тревор делает еще один нетвердый шаг к ней. И еще. Протягивает руку за пистолетом.
Черт.
Блядь, блядь, блядь.
Сейнт хватает меня за руку, сжимая так, словно я его якорь. Его спасательный круг. И он мой.
— Это не ты, детка, — зовет Тревор. — Дай мне пистолет.
— Я не твоя детка. — Ее голос прорезается сквозь проливной дождь, как нож.
Одежда Мак прилипла к ее телу. Под рукавами, вероятно, синяки в тех местах, где он прижимал ее к себе, когда вытаскивал из Николсон-Мэнор. Что еще он сделал с ней, пока я была без сознания?
Я надеюсь, что он хромает из-за нее.
— Если ты убьешь меня, ты будешь такой же, как я. — Он, спотыкаясь, снова приближается к ней. — Хуже.
— Я всегда буду лучше тебя. — Пистолет дрожит в ее руках. — Неважно, сколько раз я в тебя выстрелю.
Я задерживаю дыхание, а Тревор тянется за пистолетом, спрятанным у него на поясе.
Громкий хлопок, и он останавливается как вкопанный.
Он хватается за бок, а когда отводит руки назад, чтобы осмотреть их, они уже багровые.
— Это в первый раз, когда ты дал мне пощечину.
Еще один выстрел.
Колени Тревора коснулись земли.
— Ты впервые ударил меня кулаком.
Мои слезы смешиваются с дождем. Руки Сейнта обвивают меня, он все еще силен, несмотря на все, через что ему пришлось пройти сегодня вечером.
Я вздрагиваю, когда раздается еще один выстрел и Тревор кричит.
— Это в первый раз, когда ты прижал меня к стене.
Хлоп.
— Это в первый раз, когда ты меня душил.
Хлоп.
Хлоп.
Хлоп.
Лужи крови на траве вокруг него, там, где он неподвижно лежит лицом вниз.
— Это в последний раз.