Глава 31
Ава
Воздух потрескивает от жестоких намерений, когда мой взгляд сталкивается с его ледяным затуманенным взглядом.
Непредсказуемый шторм, который унесет меня под воду, если я хотя бы вздохну неправильно.
Давление нарастает у меня в животе от простого ощущения его тела поверх моего, уменьшающего, доминирующего, пугающего.
Абсолютно захватывающее зрелище.
Я не осознавала, как сильно скучала по нему, пока его кожа снова не коснулась моей.
Я сгораю, возвращаясь на орбиту солнца.
Мое сердце бешено колотится, кровь бурлит в жилах, но все, что я могу делать, это смотреть на своего Бога, созданного специально для меня.
Илай выдергивает свой ремень, звук эхом разносится вокруг нас, как удар кнута, и он оборачивает его вокруг моих рук.
Я вырываюсь.
— Нет.
— Нет? — повторяет он с обманчивым спокойствием.
— Я хочу видеть тебя. Как следует.
— А я хочу вонзить свои гребаные зубы в твое горло и испачкать твою кожу кровью.
— Договорились, — выдыхаю я, мой голос звучит упавшим шепотом в тишине.
— Господи, мать твою. Я говорю тебе, что хочу твоей крови, и ты просто соглашаешься на это? Ты что, с ума сошла?
— Нет. Я верю, что ты не сделаешь мне больно, и знаю, что, если попрошу тебя остановиться, ты остановишься. Это разумная цена за то, чтобы увидеть тебя обнаженным, — я сажусь так, чтобы обхватить его бедра, и дрожащими пальцами расстегиваю вторую пуговицу на его рубашке. — Мне не нравится, когда раздеваюсь только я. Знаю, ты делаешь это ради власти, но это заставляет меня чувствовать себя секс-куклой, на которой ты выпускаешь пар.
— Блять, — он разрывает рубашку, и я ахаю, когда пуговицы разлетаются во все стороны и падают на пол.
Он стягивает с себя брюки и трусы, балансируя на мне. Я вожусь с молнией и неловко стягиваю с себя платье и кружевные трусики.
Мы раздеваемся за рекордно короткое время, пока оба не оказываемся совершенно голыми. Впервые в жизни. По крайней мере, пока я смотрю на него.
Мне нравится, как пристально он смотрит на меня. Моя кожа начинает нагреваться от темного желания, раскаленной страсти и потребности прикоснуться ко мне, которая ярко светится в его глазах.
Илай сажает меня обратно к себе на колени, и его огромная эрекция упирается в мою задницу.
Но меня отвлекает кое-что другое.
Я всегда знала, что мой муж худощавый, но при этом накачанный. Но когда я провожу пальцами по его широким плечам и гладким мышцам, я понимаю, насколько это несправедливо, что я до сих пор не видела его обнаженным.
Он – совершенство, облаченное в человеческую кожу, и я хочу прикасаться к нему вечно.
Я ожидаю, что он остановит меня, но он позволяет мне погладить ладонями его грудные мышцы, пресс и…
Мои руки замирают, когда я нахожу татуировку у него на боку – феникса, пойманного в ловушку на ветвях древа жизни. Четкие линии, много свободного пространства, не большая и не маленькая, именно такого размера, чтобы ее заметили.
По какой-то причине я никогда не представляла Илая в роли человека, который делает татуировки. Он слишком чистоплотен для этого.
Я уже собиралась спросить его об этом, когда мои пальцы наткнулись на красный шрам возле нижней части его пресса. Вздох срывается с моих губ, когда я изучаю глубокий порез.
— Ч-что случилось? — я поднимаю на него глаза, и он смотрит на меня с раздражением.
Как будто ему неприятно, что я прикасаюсь к нему, исследую, впервые узнаю его.
— Неважно, — говорит он бесстрастно.
Схватив его за бока, я наклоняюсь назад и опускаю голову, чтобы поцеловать разгоряченную кожу и единственное несовершенство в его мускулистом превосходстве.
Пальцы Илая скользят от моего затылка к голове, когда он хватает меня за волосы и поднимает обратно.
Ремень все еще в его руке, и я знаю, что он свяжет меня. Как бы мне ни нравилась эта игра в большинстве случаев, сегодня не тот день.
Я отталкиваю его и оставляю поцелуй на его выбритом подбородке, шее, над кадыком.
— Ты так хорошо пахнешь. Мне нравится, что это так же опьяняет, как и алкоголь.
Его член все плотнее прижимается к моим складкам, и я трусь об него, желание усиливается в моем центре, пока я не начинаю ласкать его по всей длине. Наше возбуждение смешивается вместе и скользит, смазываясь и наполняя комнату вульгарным звуком.
Мои губы касаются его губ, прикусывая, прежде чем я говорю:
— Мне тоже нравится твой вкус. Он вызывает привыкание. Почти так же, как и твои руки.
— Закрой свой рот, Ава.
— М-м-м. Заставь меня.
Он притягивает меня к себе за волосы и просовывает свой язык между моими губами. Он целует меня как дикарь, неандерталец, гребаный зверь эпических размеров.
Он целует меня так, словно это наш первый и последний поцелуй.
Напряжение переходит с моих губ на кончики пальцев, которые я запускаю в его волосы, немного путая их, пытаясь проникнуть под его кожу. Моя потребность в его прикосновениях взрывается фейерверком пурпурного и красного цветов, когда я обвиваю ногами его талию, упираясь пятками в его спину.
Если ему и больно, то он не жалуется и целует меня глубже, грязнее, медленнее, как будто пробует меня на вкус.
Изучает меня заново.
Затем все становится горячим, быстрым и грязным. Он не может посасывать мой язык достаточно долго или пробовать меня на вкус достаточно быстро.
Я такая мокрая, что у меня течет между бедер, и он, должно быть, чувствует это. Знает, как сводит меня с ума.
Его рука опускается на мое горло, сжимается и разжимается, пока он пожирает меня. Он поднимает меня, и я напрягаюсь, думая, что он меня перевернет. Снова.
После того, как я осторожно построила мост через его ледяные стены.
Но он просто насаживает меня сверху на свой твердый, толстый и очень массивный член. Не знаю, как это чудовище вошло у меня между ног, но это опасение едва оседает у меня в голове, прежде чем он заговорил мне в губы, и от его горячего дыхания по коже побежали мурашки.
— Ты хочешь, чтобы я потерял контроль, миссис Кинг? Чтобы я трахал тебя как сумасшедший и растянул твою тугую киску так, чтобы я идеально помещался в ней? Хочешь, чтобы я владел тобой, пока буду наказывать?
Я киваю, и от этого движения мои припухшие губы соприкасаются с его губами.
Он захватывает мою губу зубами и входит в меня. Его глаза встречаются с моими, когда его член проникает внутрь.
— Ох, черт… — я вздыхаю, пока он растягивает меня. Боже, столько времени прошло, а я все еще не могу привыкнуть к его размеру.
— Ты примешь каждый дюйм моего члена, красавица. Вот так. У тебя так хорошо получается. Твоя киска приветствует меня дома.
Я тяжело дышу ему в губы, обвиваю рукой его шею и на мгновение закрываю глаза, чтобы запечатлеть это ощущение в своем сознании.
— Ты хотела посмотреть, как я владею тобой, так открой свои глаза. Посмотри, что ты делаешь со мной.
Мои веки медленно приоткрываются, и я всхлипываю от невероятной интенсивности его темно-серых глаз. Они хуже шторма – опасные, но манящие. Я бы бросилась в самый их эпицентр, если бы могла.
Я глажу его по лицу. Он входит глубже.
Я целую его в щеку. Он кусает меня за шею.
Грубо.
Боль пронзает низ моего живота. Давление нарастает внутри меня, и я сжимаюсь вокруг него.
Он облизывает рану на моей шее и посасывает ее, будто изгоняет дьявола из моей души. Он снова кусает, входя глубже, жестче и опасно по-звериному.
Мои стоны эхом разносятся в воздухе, когда я подпрыгиваю на его члене, целуя его губы, лицо, все, до чего могу дотянуться. Я настойчива, так же требовательна, как и он, и он не останавливает меня.
— Ты гребаный кошмар, — бормочет он мне в горло. — Ты все уничтожаешь.
— Отлично, — я хнычу у его рта. — Ты для меня тоже все уничтожил. Хотела бы я, чтобы мы могли поменять местами наши сердца, чтобы ты мог почувствовать то, что чувствую я.
— Черт возьми, Ава.
Он двигается грубее, и я прижимаюсь к нему сильнее. Мой муж трахается также, как и ведет себя. Глубоко и контролируемо. Но то, как он посасывает мою шею, – это не что иное, как безумие.
Я не могу себя контролировать, когда его бедра ударяются о мой пах.
Когда он погружает свой язык мне в рот.
Его легендарная сдержанность разбивается вдребезги, и я проглатываю ее через его губы, всасывая, покусывая и вырезая свое присутствие внутри него кровью.
Давление нарастает и усиливается, когда я впиваюсь ногтями в его плечи и пытаюсь спрятаться в изгибе его шеи.
Илай оттягивает мою голову назад, вцепившись в мои волосы, пока меня снова не сбивает с толку его присутствие.
— Смотри на меня, когда кончаешь, детка.
Яростная волна экстаза захлестывает меня, когда я разрываюсь на части. Он входит в мучительном ритме, и я чувствую, как его сперма заполняет меня, когда кончаю так сильно, что за моими веками мелькают белые звезды, и я на секунду теряю контроль над реальностью.
Но это именно то, что я люблю, то, где я бы хотела вырыть себе яму и заползти туда.
— Господи, блять. Ава!
Я несколько раз моргаю.
Каким-то образом я оказываюсь на спине, тяжело дыша, а великолепное тело моего мужа нависает надо мной, его большая рука обхватывает мое лицо.
Наши тела скользкие от пота, мое сердцебиение где-то на луне, а тело так болит, что это ощущается восхитительно.
Он каким-то образом вышел из меня, его сперма стекает у меня между бедер, пачкая простыни.
— Ты меня слышишь? — спрашивает он осторожным голосом.
— Эм, прости, — шепчу я, ненавидя себя за то, что испортила самый прекрасный момент в своей жизни. — Иногда такое случается. Я теряю, эм, представление о реальности. Это… ничего серьезного.
Легкое дуновение воздуха срывается с его губ, и он на мгновение закрывает глаза.
Я прижимаюсь к его руке, потираясь об нее, как изголодавшийся по ласке щенок.
— Ты назвал меня деткой.
Он просто смотрит на меня.
— А ты на самом деле меня укусила. Ты вампир? Ты можешь меня обратить?
Его губы растягиваются в легкой улыбке.
— Хочешь принять ванну?