Я здесь ради тебя

ТОГДА

Март 2019

— Агент Гомес, это ваша комната. Здесь уже есть мебель, но вы можете купить всё, что хотите. Не стесняйтесь заменить всё, что нужно, – сказал директор Бёрнс Марте, стоя с ней в коридоре.

Он протянул ей правую руку для рукопожатия, но так как правая рука Марты всё ещё была слабой после долгого пребывания в перевязи, она протянула левую руку и пожала руку директору самым странным образом. Мужчина посмотрел на неё с жалостью, кивнул и пошёл по коридору к лифтам.

Марта приложила свою идентификационную карту к замку, увидела, как свет стал зелёным, и открыла дверь левой рукой. Всё её тело всё ещё слегка дрожало, ноги были слабы даже после нескольких недель интенсивной физиотерапии. Лежание в коме в течение двух недель сделало своё дело. Врачи и физиотерапевт были более чем довольны её восстановлением, повторяя, что она была исключительной, раз смогла ходить так рано в процессе восстановления. Она так не чувствовала. Всё, чего она хотела, - как можно скорее встать на ноги, чтобы убежать от своего прошлого. Убежать от всего, что произошло, и начать новую жизнь там, где никто не будет в опасности только из-за того, что как-то связан с ней.

Комната, в которой она стояла, была мрачной, стены выкрашены в стерильно-белый цвет, мебель излучала ту же атмосферу, словно это никогда не было чьим-то домом. Это было только временное место для большинства агентов, поэтому не было необходимости делать эту комнату уютной. Ни личных фотографий, ни растений. Комната была настолько стерильной, чтобы её было легко убирать.

Марта никогда не чувствовала себя более подавленной со дня смерти её мужа. Стоя в этой угнетающе чистой комнате, она осознала всю жестокую правду: её старая жизнь и её счастье умерли с Фрэнком и Персиком в прошлое Рождество.

Прежде чем она могла погрузиться в бурю навязчивых мыслей, раздавшийся громкий стук в дверь вернул её к реальности. Она оставила дверь приоткрытой, поэтому не было особой причины, чтобы кто-то стучал. Неужели директор Бёрнс что-то забыл?

— Входите, – сказала она тише, чем хотела, но кто бы ни стоял в коридоре, услышал её, так как свет из коридора внезапно осветил комнату.

Хотя не было темно, но она не включала свет, а облачный день снаружи не очень помогал освещению комнаты через окно.

— Привет, – услышала она мужской голос сзади, который не принадлежал директору Бёрнсу.

Она медленно повернулась, чтобы увидеть, кто стоял в её комнате, и встретилась глазами с высоким мужчиной ростом 6’2” (1.90 м), с короткими светлыми волосами, широкими плечами и широкой улыбкой на лице. Марта быстро пробежала глазами по его телу, отметив его определённые бицепсы, мускулистые бёдра, которые выделялись из тренировочных шорт, а также небрежные волосы, которые напоминали ей Фрэнка, когда тот выходил из душа.

— Привет, – ответила она, не зная, как правильно реагировать.

— Оливер МакГрин, я видел вас с Бёрнсом и пришёл представиться и узнать, не нужно ли вам что-нибудь, – протянул он правую руку в традиционном жесте приветствия.

Марта была раздражена из-за всех рукопожатий, от которых ей пришлось отказываться из-за плеча, но в этот раз она не хотела снова видеть жалостливый взгляд, поэтому собрала всю свою силу, стиснула зубы, чтобы игнорировать мучительную боль в ещё больном и закостенелом суставе, и протянула руку, чтобы пожать его.

— Марта Гомес, – прошептала она. Её странная реакция заставила Оливера нахмуриться, но он попытался это проигнорировать и начал энергично трясти её руку. В тот момент, когда из её рта вырвался громкий стон, он отпустил её руку и ошеломлённо посмотрел на неё.

— Прости, – пробормотала она, невольно возвращая руку в положение, в котором она находилась последние три месяца с перевязанной рукой.

— Извини, – повторил Оливер, не зная, что только что произошло.

Это определённо была самая странная встреча на этой неделе, несмотря на то, что Оливер уже восемь лет сталкивался с чудаковатым поведением своего лучшего друга Нейта.

— Я ранена. Моё плечо. Думала, смогу просто игнорировать это, но оказалось, что оно всё ещё ужасно болит, – попыталась объяснить Марта, увидев странную гримасу на лице Оливера. Этот мужчина явно не умел скрывать свои эмоции. Его лицо и глаза выдавали его. Ему было неловко из-за всей ситуации.

— О, мне очень жаль это слышать. Ты могла бы сказать мне, тогда бы я использовал другую руку, – улыбнулся он ей, помахав левой рукой в воздухе. Его улыбка была заразительной, хотя Марта не чувствовала желания улыбаться.

— Не хотела казаться сломленной, – пробормотала она, грусть отражалась в её медового цвета глазах.

Оливер прочистил горло, протянул левую руку и сказал:

— Привет. Я Оливер МакГрин. Приятно познакомиться.

Марта немного наклонила голову от удивления, но протянула левую руку и пожала его. Это было непривычно, так как она была правшой, но они оба старались сделать это как можно более комфортным.

— Марта Гомес, отдел по борьбе с наркоторговлей, – представилась она снова, с робкой улыбкой на губах.

— Приятно познакомиться, Марта, – сказал он, отпуская её руку и оглядывая всё ещё угнетающе тёмную комнату.

Облака снаружи потемнели за считанные секунды, и небо открылось. Дождь забарабанил по окну, и Марта удивлённо вздрогнула, так как была настолько сосредоточена на Оливере, что не заметила изменения погоды.

— Это не самое красивое место, но оно выполняет свою функцию на данный момент. Директор Бёрнс обычно об этом не говорит, но в зависимости от того, как долго ты здесь пробудешь, можно принести немного декора. Сделать его более похожим на дом, а не на стерильную больничную палату.

Его сравнение с больницей было логичным, и она задумалась, почему не подумала об этом раньше. Она провела большую часть времени в больничных палатах с декабря, но в реабилитационном центре комнаты были красочными, украшенными и полными обычных вещей. Только больничные кровати напоминали ей, что она не в отеле.

— Да, я поняла это. Здесь не хватает цвета и определённо растений. Может быть, я смогу их купить, когда почувствую себя лучше, – её голос эхом разнёсся по комнате.

Она увидела, как Оливер кивнул, с любопытством осматривая прилегающую ванную комнату и гардеробную.

— Она такая же по размеру, как моя комната, но ванная более современная. У тебя есть душевая кабина, у меня старая. Кажется, мне нужно попросить Бёрнса о ремонте. За восемь лет здесь ничего не изменилось. Пора бы уже, – сказал он, обращаясь к Марте с всё той же улыбкой на лице.

Оливер, вероятно, был самым дружелюбным человеком, которого она когда-либо встречала.

— Да, стоит. Без душевой кабины. Как они смеют.

Оливер замер и посмотрел на Марту, прежде чем разразиться смехом. Тяжесть и неловкость их первой встречи исчезли благодаря его прекрасному смеху, и сердце Марты обожгло, когда она увидела, как он закрыл глаза и наклонился вперёд. Шутка застала его врасплох, и хотя она не была особенно смешной, вся ситуация заставила его смеяться.

— Наслаждайся этим душем, пока можешь, – сказал он между короткими вдохами.

— О, я буду. У нас дома даже не было настоящего душа. Была ванна, которую можно было использовать как душ. Она подходила к нашему дому, потому что он был в винтажном стиле, но каждый раз мне не хватало настоящего душа, – вздохнула Марта.

— Так что это идеальное время, чтобы насладиться роскошью этого удивительного душа. Там, возможно, даже есть один из тех модных дождевых душей.

Он звучал как агент по недвижимости, пытающийся продать ей эту квартиру.

— Звучит замечательно, хотя такие душевые насадки занимают вдвое больше времени, чтобы вымыть шампунь из моих волос. У них просто нет той же силы, что у обычных.

— Ну, у меня такой проблемы нет. Преимущество коротких волос, – засмеялся он, проводя рукой по своим светлым волосам, которые стали ещё более растрёпанными.

— Как долго ты планируешь здесь оставаться? – добавил он.

— Эм…, – Марта избегала его взгляда, внезапно осознав, что это не временный дом.

— О, не волнуйтесь. Многие агенты не знают с самого начала. Операции изматывающие, а директор Бёрнс обычно даёт им отдохнуть перед тем, как обсуждать детали, – попытался он её успокоить, заметив, что её плечи опустились и она выглядела некомфортно.

— Нет, дело не в этом. Я… Это более постоянное пребывание, – прошептала она, едва слышно.

— О, – ответил Оливер, не зная, что будет уместно сказать сейчас.

— Жаль это слышать, – добавил он, зная, что только люди с огромной травмой живут в штаб-квартире навсегда.

Она уже сказала ему, что ранена, и Оливер задумался, что же с ней произошло, что заставило её переехать сюда навсегда, но, конечно, он не стал спрашивать. Это было бы невежливо, а его родители воспитали его быть как можно более джентльменом.

— Да.

Она отвернулась от него, вероятно, скрывая слёзы.

— Итак…, – снова начал Оливер более радостным тоном, — давай сделаем это место твоим новым домом. У тебя есть идеи по поводу цвета?

Марта повернулась к нему, следы слёз всё ещё были видны на её лице, но она смогла перестать плакать. Это был короткий всплеск печали, но она не хотела, чтобы ему было неуютно рядом с ней, а плачущая женщина никогда не вызывала чувства комфорта.

— Я думала о ягодном оттенке за кроватью. Может, малиновый? Это могло бы выглядеть замечательно с зелёными растениями и золотыми украшениями.

Её мысли переключились на образ комнаты в будущем состоянии и на то, что она хотела изменить, чтобы чувствовать себя комфортно. Она не скоро назвала бы это место домом, но это был первый шаг в правильном направлении.

— Малиновый звучит отлично. Вся комната или только одна стена?

— Только одна стена. Вся комната была бы слишком, не так ли? – Марта немного засмеялась, её печаль отступала, когда она отвлекалась на планы по ремонту.