— Это могло бы быть слишком. Если хочешь, я могу отвезти тебя и мы купим краску, растения и украшения? Помогу тебе обустроиться, – улыбнулся он.

Марта была благодарна за его предложение, так как сама не смогла бы это сделать.

— Это было бы замечательно, спасибо. Я всё ещё восстанавливаюсь после ранения, и я не могу ничего нести с этим плечом. Помощь действительно пригодится.

— Завтра? – спросил он, снова удивив её.

— Да. Да, почему бы и нет? Давай сделаем эту комнату уютной.

Ночь у Марты прошла беспокойно. Засыпать ей было сложно, и когда физическая усталость позволяла ей уснуть, сны о Фрэнке, кричащем, чтобы она его спасла, преследовали её и снова возвращали в сознание. Всё вокруг казалось странным и непривычным. Каждый раз, просыпаясь посреди ночи, она путалась, не понимая, где находится и как сюда попала. К счастью, директор Бёрнс уже показал ей, где находится общая кухня, поэтому она побрела по коридору в отчаянной попытке получить кофе. Она не спала так плохо уже несколько недель. Реабилитационная больница со временем стала для неё домом, в основном благодаря таблеткам, которые она принимала каждый вечер, блокировавшим кошмары и позволявшим ей спать спокойно, как младенец. Ей не хватало этих таблеток.

Одним нажатием кнопки она включила кофемашину и наблюдала, как коричневая жидкость наполняет кружку под ней. Она облизнула губы в ожидании, жаждая проглотить её и почувствовать, как её тело оживает. По крайней мере, настолько, насколько это возможно после бессонной ночи, трёх месяцев реабилитации и всё ещё более чем хрупкого тела.

— Доброе утро.

Голос Оливера раздался позади неё. Она быстро обернулась, слишком быстро для её мозга, и сразу же увидела звёзды. К счастью, Оливер заметил, как её глаза закатились, бросился к ней и поймал её, прежде чем у нее подкосились ноги.

— Поймал, – пробормотал он, поддерживая её за бёдра.

— Прости. Всё ещё трудно запомнить, насколько я на самом деле сломана, – вздохнула она.

Кофемашина закончила свою работу, и дрожащей рукой Марта взяла кружку и поставила её на кухонный стол рядом.

— Тебе тоже сделать? – спросила она Оливера, который отошёл, но всё ещё смотрел на неё с обеспокоенной гримасой на лице.

— Нет, спасибо. Я больше любитель чая.

— Без кофе? Это meh (прим. Не круто)

— Meh? – удивлённо спросил Оливер.

— Да, meh. Моя соседка по реабилитационной больнице была в начале двадцатых и научила меня некоторым фразам и словам, которые сейчас говорят. Одно из них — «meh», и оно должно выражать, что тебе что-то не очень нравится.

— Meh, — повторял Оливер несколько раз, пытаясь понять, стоит ли включить это слово в свой словарь или нет.

Марта слегка засмеялась, наблюдая за мужчиной перед собой, который бормотал новое слово снова и снова. Он выглядел довольно мило. Мило? Постойте. Она не использовала это слово по отношению к мужчине уже много месяцев. Последний, кого она называла милым, был Фрэнк. Говоря о Фрэнке…

— Я подумала, что мы могли бы заехать в мой старый дом, и я могла бы забрать кое-какие вещи оттуда. Когда меня выписали из реабилитации, мне не разрешили поехать, – предложила она, её голос был тихим и полным неуверенности, что Оливер не понял. Словно вся жизнь Марты была громким вздохом.

— Тебе разрешено туда ехать? – осторожно спросил Оливер.

— Я… я не знаю, – честно ответила Марта.

Оливер был прав. А что, если какие-то мафиози ждут её, пытаясь отомстить за своих убитых и арестованных коллег?

— Лучше спроси мнение директора Бёрнса. Если он согласится, мы можем заехать туда в последнюю очередь перед возвращением домой.

Дом.

Оливер назвал штаб-квартиру домом, но для неё домом был тот, где она хотела остановиться и забрать свои вещи. Дом с прекрасной белой дверью и ванной-душем. Наполненный её и Фрэнка смехом и ожиданием маленького человечка, который перевернёт их жизнь с ног на голову. Они только начали готовить детскую. Слишком рано, но они были так взволнованы. Но тот дом – её дом – никогда больше не будет наполнен смехом. Никогда не будет наполнен криками младенца. Теперь тот дом был тихим. И будет таким всегда.

— Марта? – обеспокоенно спросил Оливер, увидев, что она снова ушла в свои мысли.

Она часто делала это в их разговорах. Это тоже было не ново для него, так как он уже много лет имел дело с демонами Нэйта. Он задавался вопросом, что же произошло с ней, что она так легко отвлекалась.

— Да? Прости. Звучит хорошо.

Марта слегка потрясла головой, заставляя себя оставаться в реальности, в которой она сейчас находилась. Штаб-квартира ЦРУ, её новый дом.

— Дай мне знать, когда будешь готова. У меня есть отличное место для завтрака. Директор Бёрнс уже должен быть в своём офисе. Он ранняя пташка, – сказал он, снова включая кофемашину.

— Конечно.

Марта уже собиралась покинуть кухню, чтобы увидеть директора Бёрнса и спросить, разрешено ли ей поехать домой, когда снова повернулась.

— Думала, ты не любишь кофе?

— Это для Бутча, то есть Нэйта. Нэйт Шепард, мой коллега и друг. Люди называют его Бутч. Он тоже здесь живёт. Мы вместе работаем в антитеррористической группе. Высокий, хмурый парень. Скоро встретишь его.

— И он не может сам приготовить себе кофе?

— Нет. Сервис завтрака от Оливера МакГрина – это опыт, который каждый должен испытать хотя бы раз в жизни, и сегодня его получит Бутч Шепард.

Оливер подмигнул Марте, и она почувствовала, как смеётся. По-настоящему смеётся. Впервые за долгое время.

К счастью, директор Бёрнс дал согласие посетить её дом и забрать некоторые личные вещи, но напомнил, что слишком частые визиты могут насторожить мафию, если они всё ещё наблюдают за её домом. Официально ЦРУ объявило её мёртвой, чтобы мафиози не знали, выжила ли она после серьёзных травм. Было трудно: врачи несколько раз говорили её родителям прощаться с ней, но она каждый раз возвращалась к жизни. Она часто задумывалась, зачем. Стоила ли её жизнь чего-то без Фрэнка? Без Персика? Что осталось, чего она ждала с нетерпением? Что могло сделать её счастливой и заставить улыбаться или забыть трагедию её жизни?

Сидя в бронированном внедорожнике, предоставленном ЦРУ для поездки из штаб-квартиры, она повернула голову в сторону и смотрела на мужчину, который вёл машину через пробки Вашингтона, округ Колумбия. Она не могла отрицать, что Оливер заставлял её улыбаться, хотя они знали друг друга всего несколько часов. Он предложил свою помощь, пытался поднять ей настроение, при этом сохраняя вежливую дистанцию. Не спрашивал подробностей, не навязывал свою точку зрения. Оливер повернул голову и мельком посмотрел на неё, слегка улыбнувшись, прежде чем снова сосредоточился на дороге. Тишина между ними не была неудобной. Марта сосредоточилась на дыхании, стараясь не пережить нервный срыв, как только машина припаркуется у дома, где они жили с Фрэнком. Она много раз говорила со своим терапевтом о возвращении и каждый раз говорила, что ещё не готова. Марта не знала, что изменилось, но сейчас она чувствовала, что достаточно сильна, чтобы справиться с этим. С белой дверью с маленьким окном. Пустыми коридорами и тихими комнатами.

Она была готова. Она хотела быть сильной, и это был её первый шаг к принятию новой жизни и движению вперёд. По крайней мере, так она повторяла себе снова и снова в отчаянной попытке удержать панику на расстоянии.

— Третий дом слева, – прошептала она Оливеру, который только кивнул в ответ и медленно направил большую чёрную машину на пустую подъездную дорожку.

Марта закрыла глаза и глубоко вздохнула, но прежде чем успела открыть дверь, услышала, как Оливер открывает водительскую дверь. Она быстро открыла глаза и посмотрела на него с нахмуренными бровями.

— Подожди, куда ты? – спросила она.

— Помочь тебе вынести вещи из дома в машину. Хочу убедиться, что с тобой всё в порядке, – пробормотал он, но она видела по его лицу, что он сожалеет, что не спросил её об этом заранее.

— Это очень мило с твоей стороны, но я должна сделать это сама. Это… это что-то ментальное. Мой терапевт сказал, что я должна встретиться с демонами прошлого, чтобы исцелиться. Так что мне нужно войти туда одной.

— Понял. Но…дай мне свой телефон.

Марта не была уверена, что он задумал, но достала новый телефон из кармана, который дал ей директор Бёрнс. Оставлять старый телефон было бы слишком опасно. Ещё она думала, что подумают соседи, если случайно выглянут в окно и увидят «мёртвую» женщину на крыльце дома. Может, они подумают, что увидели призрак. Она напугает своих соседей до смерти.

Оливер набрал что-то на телефоне Марты и начал звонок между их телефонами.

— Тебе не нужно говорить со мной, но, пожалуйста, положи телефон в карман и оставь звонок открытым, чтобы я знал, если с тобой что-то случится, и пришёл на помощь. Ты не против? – он посмотрел на её прищуренные глаза, не уверен, согласна ли она с его предложением.

— Хорошо, – кивнула Марта, оценив, что этот агент заботится о ней. Он был действительно хорошим человеком. Она чувствовала это сердцем.

Увидев все свечи, написанные от руки письма, фотографии и цветы на крыльце её дома, у Марты навернулись слёзы. На многих фотографиях были изображены она, Фрэнк и друзья. Улыбающиеся и смеющиеся, с пивом в руках, на вечеринках или барбекю. Все эти счастливые воспоминания теперь стали болезненными. Больно было вспоминать свою старую жизнь. Жизнь до прошлого Рождества.

Она взяла ключ, который ей дал директор Бёрнс, и открыла дверь. ЦРУ поменяло замки после трагедии. Мафия проникла в дом, не взломав его, значит, у них был ключ. Чтобы они не вернулись, ЦРУ поменяло замки сразу после того, как Марта оказалась в больнице и команда уборщиков закончила восстанавливать дом насколько возможно. Конечно, сначала они обезопасили все улики.