Глава 8

Истон

Помощник управляющего.

Эта женщина точно знала, где у меня находятся болевые точки и как на них нужно надавить.

Прошло две недели с тех пор, как я выбежал из хижины, раздраженный тем, что она прекрасно знала, что я отвечаю за ранчо, но намеренно выводила меня из себя.

Джемма если и не убегала от людей, то отталкивала их.

Последние две недели мы держались подальше друг от друга. По крайней мере, настолько, насколько это было возможно, учитывая, что мы работали вместе, и моя семья приняла Джемму в свои ряды.

Моя семья любила ее, особенно бабушка и мама.

После маминой запеканки Джемма прислала ей букет из двух дюжин роз, доставленных аж из Миссулы, в знак благодарности за угощение. На следующий день бабушка получила ящик дорогого вина.

Всякий раз, когда я приходил в лодж, она встречала меня на стойке регистрации с улыбкой на лице. Но только эти улыбки были не для меня. Потому что исчезали, как только я входил в дверь. Но было приятно видеть улыбчивое лицо за этой стойкой.

Для гостей.

Единственная причина, по которой я не пользовался задним входом, заключалась в том, что парковка за лоджем всегда была забита машинами персонала. Мои поездки в лодж не имели ничего общего с Джеммой или ее улыбкой.

И эта поездка в хижину была вызвана необходимостью, а не потому, что я не видел ее три дня.

Мой грузовик подпрыгивал на неровной дороге. Казалось, что ухабов было больше, чем обычно. Я мысленно взял на заметку попросить дедушку подыскать Джемме старый грузовик, чтобы она могла ездить на нем, потому что такие дороги не пойдут «Кадиллаку» на пользу.

Эта машина Американская классика и мы не хотели бы, чтобы она сломалась.

А Джемма осталась.

Мой план дал обратный эффект — то, в чем я ни за что бы не признался, сколько бы раз Кэш ни подтрунивал надо мной по этому поводу на этой неделе.

Если она останется, нам придется заботиться о том, чтобы у нее были все необходимые инструменты, чтобы выжить в хижине на ранчо зимой.

За последние две недели с деревьев опала листва, оранжевые и желтые листья устилали землю и постепенно становились коричневыми. Эта осень была короткой из-за холодов, которые установились на прошлой неделе. Каждую ночь температура опускалась ниже нуля, а с начала октября не прошло и десяти дней.

По прогнозам, на следующей неделе будет снег.

Я был просто рад, что мы перевезли скот с гор, даже если папа добился своего и их перевели на пастбища, прямо противоположные тем, на которых я планировал их держать.

Мы поссорились. Он победил.

Вчера я был так расстроен, что провел весь день за работой в одиночестве.

Над сосновой рощей поднялся столб дыма, и когда я завернул за последний поворот дороги, в поле зрения появилась хижина, и я увидел Джемму снаружи, у нее в руках была охапка дров. До ее слуха донесся звук моего дизеля, и она остановилась, наблюдая, как я заезжаю на свободное место рядом с ее «Кадиллаком».

— Привет, — сказал я, выскакивая из машины.

— Привет. — Она слегка улыбнулась мне и скрылась внутри. Когда она вернулась на крыльцо, то отряхнула прилипшие к ее свитеру кусочки коры.

Этот был оливкового цвета, такой же, как и в первый день, когда она приехала сюда почти месяц назад. Она выглядела красивой и расслабленной, стоя в дверях хижины. Ее волосы были собраны в конский хвост, который ниспадал свободными волнами на плечи.

Дыши, Ист. Она просто красивая женщина.

— Что случилось? — спросила она.

Я прочистил горло и указал подбородком на кузов грузовика.

— У меня для тебя дрова.

— Спасибо. Они у меня почти закончились. — Она потерла руки, вздрагивая от порыва ветра. — Было холодно.

— Этого тебе хватит на пару недель.

— Давай я возьму свое пальто и помогу.

— Хорошо. — Возможно, было бы по-рыцарски разгрузить дрова самому. Но я вырос с бабушкой и дедушкой, которые проработали бок о бок всю свою жизнь. Мои родители тоже. А Джемма была не из тех, кто будет сидеть сложа руки и наблюдать, как кто-то работает.

Я достал из багажника своего грузовика еще одну пару кожаных перчаток и положил их для нее на багажник. Затем начал перетаскивать грузы на металлическую стойку, которую дедушка сварганил пятьдесят с лишним лет назад.

Джемма сразу же присоединилась ко мне, почти не разговаривая, когда наши пути пересеклись. Каждый раз, когда я подходил к грузовику, она отходила от него с дровами в руках. Затем я загружал их, и мы проделывали все наоборот.

Это означало, что при каждом подходе мы обменивались неловкими взглядами, поэтому я начал разгружать быстрее, пытаясь изменить время. Но чем быстрее я разгружал, тем быстрее разгружала она. Независимо от того, как быстро я шел или нагружался, она не отставала.

Никто не смог бы обвинить Джемму в безделье.

Когда дрова, которые мы могли достать с земли, были сложены в штабель, я кивнул Джемме, чтобы она забиралась внутрь.

— Почему бы тебе не запрыгнуть внутрь и не подтолкнуть дрова к задней двери?

— Хорошо. — Одна из этих длинных ног приподнялась, и быстрым движением она вскочила.

Это не должно было быть сексуальным движением, но мой член дернулся. Ее ноги, обтянутые выцветшими джинсами, оказались на уровне глаз. Когда она наклонилась, мне открылся прекрасный вид на ее задницу, и мои ладони сжались, желая сжать ее изгибы и придать им форму моих рук. Блять. Именно по этой причине я избегал ее в течение двух недель. Потому что каждый вечер, когда я возвращался домой, мне приходилось дрочить в душе, представляя, как ее ноги обхватывают мои бедра, а мои жадные руки ласкают ее тело.

Мы с Джеммой ссорились. Вцеплялись друг другу в глотки, и все потому что, если бы мы не боролись с этим влечением, если бы мы уступили… мы были бы обречены.

Я опустил взгляд и сосредоточился на работе, отказываясь смотреть на нее, пока работа не будет закончена.

Когда было уложено последнее бревно, она спрыгнула на землю, и я захлопнул заднюю дверь.

— Спасибо. — Она сняла перчатки, которые я ей одолжил, и протянула мне.

— Без проблем.

— Сколько времени ушло на то, чтобы все это расколоть?

Я пожал плечами.

— Несколько часов.

Именно это я и делал вчера, когда сбежал на работу один.

— Я ценю это, — сказала она.

— Я знаю. — Джемма, в отличие от многих людей с ее значительным состоянием, ценила усилия других. Я помахал рукой, подошел к дверце своего грузовика, открыл ее и уже собирался сесть, когда она остановила меня.

— Истон?

— Да?

— Хочешь остаться на ужин?

Если я останусь, мы, скорее всего, поссоримся. Разумнее было бы отказаться — у меня была работа, и я уже планировал заехать в лодж и поужинать. Вместо этого я бросил перчатки в грузовик и захлопнул дверцу.

— Да.

Дело было не в еде.

Оно было Джемме.

Она опустила подбородок, пряча улыбку, и прошла мимо меня в хижину.

Я последовал за ней, сбросил ботинки рядом с ее за дверью, затем подошел к печи, чтобы подбросить еще поленьев.

— Здесь достаточно тепло по ночам?

— Здесь здорово. Очень уютно. — Она подошла к холодильнику. — Пиво, воду или шоколадное молоко?

Шоколадное молоко было основным продуктом моего рациона, но я заметил, что она налила себе бокал вина.

— Пива, пожалуйста.

Она достала бутылку янтарного цвета, отвинтила крышку и принесла ее мне в гостиную. Затем она вернулась на кухню, где как раз нарезала овощи, когда я вошел.

— У нас будут спагетти.

— Тебе помочь? — спросил я.

— Нет, все в порядке. Это просто.

Я сел на диван и оглядел комнату. Это была та же хижина, которую я знал всю свою жизнь, та же мебель, но в ней было что-то другое. Более уютно и более… интимно. Может быть, так было потому что снаружи дул ветер, шелестя деревьями, а здесь потрескивал огонь, пахло чесноком и луком, и красивая женщина стояла на кухне, потягивая вино и готовя нам еду.

Невозможно было не наблюдать за тем, как она двигалась. Не восхищаться покачиванием ее бедер и тем, как ее конский хвост развевался по спине. Прядь волос все время выпадала из того места, куда она заправляла ее за ухо, и всякий раз, когда она смотрела в мою сторону, на ее щеках появлялся румянец.

Она была обворожительна. Она увлекала меня в альтернативную вселенную, где были только мы.

— Значит, ты уехала отсюда в Бостон, верно? — спросил я, желая завязать разговор, прежде чем совершу что-нибудь необдуманное, например, встану с дивана и поцелую ее на кухне. Мне не нужно было пробовать губы Джеммы на вкус. Я пробовал один раз: они были сладкими и разрушительными, как отравленное яблоко. Так что я не оторву свою задницу от дивана, пока не придет время уходить.

— Верно. — Она кивнула. — Я полагаю, ты был здесь с тех пор, как я уехала.

— Помимо редких отпусков, это все, что мне нужно. — Я бы работал здесь, жил здесь и, с Божьей помощью, умер бы тоже здесь же.

— Ты когда-нибудь была замужем? — спросил я, просто потому, что хотел знать.

Возможно, большинство женщин обиделись бы на такой прямой вопрос, но только не Джемма. Она повернулась ко мне лицом и прислонилась бедром к стойке.

— Нет. А ты был женат?

Я покачал головой.

— Нет.

— Девушка?

— В данный момент нет. — Я сделал глоток пива, наслаждаясь напитком и ее великолепными карими глазами. — У меня нет времени на девушек.

— Потому что ты так занят работой.

— Да. Я же помощник управляющего, — пробормотал я.

Она запрокинула голову и рассмеялась, и от этого музыкального звука что-то шевельнулось у меня в груди. Отчего желание встать стало еще сильнее.

Джемма отставила бокал с вином, чтобы разломить макароны пополам и положить их в кастрюлю с кипящей водой. Затем она с легкой грацией пересекла комнату и устроилась в кресле у дивана.

— Что происходит на ранчо в последнее время?

— Все по-старому. Мы всегда мечтаем о дожде и хороших ценах на скот. За последние несколько лет курорт вырос — в этом большая заслуга Кэт, — что добавляет сложности. Больше персонала, больше гостей, больше проблем. Но у нас все налаживается. Все мои головные боли из-за мужчин с фамилией Грир.