Глава 5

Атлас

Атлас гордился своим кабинетом. Насыщенные тона красного дерева наполнили комнату вкупе с оттенками пикантного нектара жимолости, диантуса и жасмина. Круглый паркетный пол офиса, нетронутые письменные столы, кожаные кресла и обширные книжные полки соперничали с растительностью, которая свисала с потолка, стояла на столах и вылезала из земли в декоративных горшках. Эстетика комнаты в стиле ар-деко была вырвана из объятий «ревущих двадцатых», но джунгли вторгались в эту эстетику и разрушали её на каждом шагу.

Атлас никогда не замечал разницы в тоне между ним, его советником по безопасности и его бетой, но акустика комнаты усиливала их. В то время как голос Атласа имел тенденцию звучать агрессивно, даже по-доброму, голос Закари был почти роботизированным, а в голосе Кольта были ритм и размашистость. Несмотря на сердечный характер их обсуждения, их голоса, казалось, перебегали и бросали вызов друг другу.

— Мы обсуждали дела стаи, Закари, — строго сказал Атлас. Рукава его рубашки были закатаны, открывая несколько татуировок на широкой мускулистой руке. — Что могло быть настолько важным, что ты прервал нашу встречу?

У Атласа было мало требований, но одно правило, которое он всегда чётко соблюдал, заключалось в том, что ничто не должно мешать работе стаи. Никогда. Атлас поправил воротник рубашки и погладил свою тёмную бороду, его глаза пронзили Закари проницательным взглядом.

— Это касается стаи, — ответил Закари. По сравнению с Атласом, у Закари было гораздо более деловое мышление, он мог смешаться с населением, не вызывая подозрений. — В городе один из наших младших членов почувствовал волка одиночку.

Атлас кивнул и уставился в пол, прижимая свои оттопыренные руки к широкой бочкообразной груди. Итак, это были конкуренты или изгои. Волки-одиночки, пришедшие в Форест-Крест, доставляли проблемы его стае и населению города.

— Но это, вероятно, не то, о чём ты думаешь, — продолжил Закари.

— Ты не знаешь, о чём я думаю, — парировал Атлас, выражение его лица не изменилось.

— Запах был женским.

На мгновение воцарилось ошеломлённое молчание. Атлас не был уверен, что с этим делать. Судя по выражению лиц всех присутствующих, никто не был уверен.

— Ты шутишь, да? — Кольт заговорил мелодичным голосом. Атлас всегда говорил, что у него голос как у битника, но никогда не мог толком объяснить, что это значит. Это было то, что его отец всегда говорил ему в детстве, когда его голос звучал излишне глубокомысленно. Атлас очень скучал по своему отцу.

— Никаких шуток, — подтвердил Закари. — Наш волк на земле нас не подвёл. Говорит, что она остановилась в «Золотом жёлуде».

— Как и ты, — Атлас кивнул. — Итак, думаем ли мы, что она представляет угрозу? Как разведчик из конкурирующей стаи? Потому что у нас уже были трояны раньше.

— Я так не думаю, — Закари покачал головой. — Из того, что мне сказали, казалось, что она даже не почувствовала слежку. Она оборотень, но её чувства притуплены.

В комнате стало тихо. Кольт и Атлас обменялись испепеляющими взглядами друг с другом.

— Одинокий волк в Форест-Крест, — сказал Кольт вслух.

Закари уклончиво кивнул.

— Запах был свежим? — Атласу требовалось подтверждение.

— Да, — Закари кивнул ещё раз. — Наш источник сказал, что она только что нашла комнату, кажется, два тринадцать, и сейчас живёт там. Она почти никуда не выходила. Возможно, взяла что-нибудь из приёмной...

— Итак, ты хочешь сказать, что нам нужно действовать быстро, — уточнил Атлас.

— Мм-м-м.

— Хорошо, — произнёс Атлас. — Мы встретимся с тобой внизу, если ты захочешь занять позицию разведчика, Закари.

Закари кивнул, покидая офис и проносясь по пустому коридору, в котором мерцали лампы дневного света.

— Что ж, я думаю, это потенциально решает один вопрос, — сказал Кольт, хватая свою оранжевую куртку-бомбер со спинки стула. На нем была простая серая футболка, но она облегала его худощавую фигуру, подчёркивая точёный живот. Он оглянулся своими пронзительными голубыми глазами.

— Какой? — Атлас удивился.

— Вербовку и разъяснительную работу, — ответил Кольт. Они разговаривали, пока шли по пустым коридорам офисного здания.

Многие знали, что стая Грейвкрест обитает в городе Форест-Крест. Атлас не был наивен в отношении этого факта, но сокрытие стаи по-прежнему имело решающее значение. Они не хотели привлекать к себе нежелательного внимания.

— Послушай. Мы всё ещё не знаем, что здесь делает эта волчица, — сказал Атлас, открывая лифт, который, казалось, не функционировал, но, очевидно, был. — Я знаю, ты расстроен из-за той, как её там…

— Ты чертовски хорошо знаешь, что её зовут Лорен.

— Да, но я надеялся, что ты уже забыл о ней.

— Правильно.

— Но я бы не стал на это надеяться, вот и всё, что я хочу сказать, — Атлас нажал одну из трёх функциональных кнопок на лифте. — Мы всё ещё не знаем, почему эта девушка здесь. Скорее всего, она здесь не для того, чтобы присоединиться к нашей стае. Это может быть обычная женщина, а наши волки на земле просто снова нападают на аконит.

Дверь лифта открылась на столь же пустынном первом этаже с ветхой стойкой регистрации, которая вышла из употребления, фонтанчиком, из которого много лет не текла вода, и несколькими устаревшими туристическими брошюрами на журнальных стендах.

Секретность была важна для стаи. Форест-Крест принадлежал стае Грейвкрест, поэтому не было никакого риска, что это здание когда-либо подвергнется осуждению. Атлас посмотрел в обе стороны за тонированными двойными дверями, стараясь не вызвать подозрений. Когда он увидел, что никто не приближается, он жестом подозвал Кольта.

Закари ждал снаружи, потягивая кофе из чашки, небрежно прислонившись к своему ярко раскрашенному роскошному автомобилю. Атлас всегда подчёркивал, что Закари нужно сливаться с толпой, и посоветовал ему купить универсал или какую-нибудь старьёвщицу, поскольку ни у кого в этом городе не было денег, о которых можно было бы говорить.

Однако Закари настаивал на том, что если он собирается патрулировать и обеспечивать безопасность, то собирается делать это стильно. Несмотря на то, что Атлас командовал, он знал, что Закари очень хорош в том, что делает, и иногда необходимы компромиссы. Раздражает, но необходимо.

Атлас и Кольт втиснулись в машину, стараясь не забрызгать себя ревущим потоком, который перетекал через бордюры и попадал в ливневую канализацию.

Закари забрался на водительское сиденье, и они тронулись.

Атлас ненавидел, когда его возили, но смирился с необходимостью. Когда Закари хотел ему что-то показать, он позволял ему взять на себя руководящую роль, какой бы короткой она ни была. Чтобы преуспевать, важно делегировать полномочия.

Пока они ехали, он смотрел на проплывающий мимо город, восхищаясь пожилой парой, сидящей возле местного бара «Бухта по соседству». Часть его искренне хотела этого – чтобы его так любили в старости.

Раньше он жалел этих людей, которые не знали, что такое богатство, и которым было трудно оплачивать даже такие элементарные нужды, как медицинское обслуживание или водопровод. Раньше он жалел, что не может направить часть своих средств на оживление города и помощь бедным. Но он знал, что экстравагантная трата богатства была противоположностью «скрытой», и им нужно было оставаться скрытыми, чтобы оставаться в безопасности.

Он также понял, что, возможно, в этой простоте была красота – в том, что не нужно было беспокоиться о соперничающих стаях или любопытных и жестоких типах людей, о которых его всегда предупреждали, когда он рос.

Закари припарковался через дорогу от «Золотого жёлудя» у ближайшего почтового отделения. Там было больше машин, и они хотели принять все меры предосторожности, чтобы не вызвать подозрений. Существовала большая вероятность, что они попали в какую-то тщательно продуманную ловушку.

После часа ожидания троица вышла из машины. Именно тогда они увидели её. Её волосы сияли ярко-красным на фоне пасмурного дождевого неба, а глаза были зелёными, как листья, с которых капает роса.

Атлас почувствовал, как его сердце выпрыгивает из груди. Его глаза загорелись яростью, которую он никогда не испытывал так сильно. Феромоны. Он чувствовал себя обязанным этой волчице, мотивированным так, как ничто никогда не мотивировало его раньше. Он чувствовал себя одержимым.

— Ты это чувствуешь? — Атлас задал вопрос своему бете, Кольту.

— Что чувствуешь? — ответил Кольт, его глаза также были прикованы к женщине перед ними.

— Я не знаю. Обычно это ты находишь слова, — прорычал Атлас.

— Как будто моё сердце только что покинуло моё тело, вознеслось на небеса, а затем упало обратно на Землю, взлетев на тротуар огненным шаром и разбившись на миллиард крошечных кусочков? — Кольт ответил в своей обычной дерзкой манере.

— Да, именно так, — сухо ответил Атлас.

— Тогда нет, —пошутил Колт. — Я совсем этого не чувствую.

Несмотря на это, он мог сказать, что его бета был так же тронут странной женщиной, как и он сам. Когда Атлас игриво ударил Кольта, а Кольт погладил его по руке, девушка подняла взгляд и посмотрела на противоположную сторону улицы. Атлас понял, что пришло время импровизировать. Не раздумывая, он немедленно развернулся и вошёл в почтовое отделение, сделав знак Кольту и Закари следовать за ним.

Прежде чем женщина успела их заметить, они оказались внутри здания, ожидая её следующего шага. Закари купил экземпляр «Герба» и читал его в вестибюле, пока Атлас и Кольт, как заворожённые, смотрели в окно.

Дверь почтового отделения распахнулась. Атлас и Кольт двинулись, не сказав Закари, и бросились в погоню, когда стало ясно, что они могут безопасно следить за женщиной. По какой-то причине она настояла на том, чтобы идти пешком. Все трое последовали за ней несколько кварталов до Вистерия Хилл, местной ветеринарной клиники. Неуверенные, почему она могла остановиться там, но в конечном счёте не заинтересованные, они решили вернуться к «Золотому жёлудю».