Глава 8

Кольт

Кольт затерялся в прядях её волос, следя за каждой каплей солнечного света, пробежавшей по сияющей красноте, за каждым локоном, который запутался на пути к её женственным плечам. Её глаза сияли всеми мыслимыми оттенками зелёного, коричневого и жёлтого, где-то тайно намекая на первобытного волка, который жил в ней.

Он был очарован каждым изъяном в её макияже, каждой веснушкой на её щеке. Он слышал, как бьётся её сердце, и его ритм восхищал его. Он чувствовал её трепет по тому, как расширились её зрачки и напряглись мышцы.

Он знал, что Атлас тоже мог чувствовать все эти элементы. Он мог почувствовать страх Харлоу, если бы захотел. Любой мог. Таким образом, Кольта расстраивало, что, несмотря на все ощущения, которые, должно быть, испытывал Атлас, он просто продолжал давить.

Он всегда был человеком планирования и действия, а не сентиментальности, любви и наблюдательности. Кольт любил Атласа как брата, но, сколько он себя помнил, Атлас был человеком, одержимым тревогой, готовым к любому наихудшему сценарию.

И хотя Кольт был уверен, что вездесущий страх оберегал стаю Грейвкрест на протяжении многих лет, сколько возможностей они упустили из-за того, что Атлас был слишком парализован или одержим, чтобы преследовать их? Скольких потенциальных новых участников отпугнул подозрительный, недрогнувший взгляд Атласа?

Атлас деликатно обнюхал затылок Харлоу, приблизившись, чтобы осмотреть её. Кольт почувствовал, как на мгновение им овладело первобытное чувство ревности, прежде чем отмахнуться от него. Он чувствовал возбуждение Харлоу по тому, как трепетало её сердце, и по потоку серотонина, проходящему через неё, но это было омрачено её страхом и дискомфортом. Она не привыкла к такому обращению.

— Могу я узнать контекст? — Атлас расспрашивал её. Он хотел получить объяснение, почему или как её стая бросила её. Он хотел, чтобы она передала всю информацию, которой она обладала, чтобы узнать её изнутри и снаружи за одно мгновение.

Но люди так не устроены. Вы не могли войти в чью-то частную квартиру и немедленно начать допрос. У цивилизованного мира есть границы.

— Чувак, — вмешался Кольт. — Её только что выгнали из стаи. Последнее, чего она хочет – это обнажать перед нами свою душу.

— Извини нас, — сказал Закари, а затем показал что-то Атласу. Это был призыв взять тайм-аут. Это сигнализировало о срочности изменения условий обсуждения. Кольт умоляюще посмотрел на Атласа. Кольт был благодарен, что на этот раз Закари взял на себя его роль. Сегодня Закари был дипломатом.

— Хорошо, да, я могу впустить вас, парни, в любое время! — крикнула Харлоу. Они были уже за дверью.

Снаружи возобновился лёгкий моросящий дождь. На улицах, к счастью, было тихо. Кольт слышал мягкое гудение кондиционеров на Мэйн-стрит – беспорядочно вращающиеся вентиляторы и моторы.

— Что не так? — спросил Атлас, его спина и поза были напряжены, а лицо ничего не выражало. Его всегда было труднее прочесть, даже спустя столько времени. Несмотря на всю его тревогу, он очень хорошо умел скрывать свои мысли.

— Ты пугаешь её, чувак, — сказал Кольт.

Закари стоял в стороне и наблюдал, готовый вмешаться в случае необходимости. Он не поднимал глаз, наблюдая за улицами.

— Я вообще не уловил этого смысла, — ответил Атлас.

— Когда ты вернёшься туда, прислушайтесь к ней. Понаблюдай за её сердцебиением. Она может быть взволнована всем этим, но внутри она также напугана.

— Что ты хотел, чтобы я сделал? — Атлас расправил плечи. — Она из другой стаи. Если она приведёт их к нам, мы…

— Мы разберёмся с этим, — перебил Закари. — Как всегда.

Кольт кивнул:

— Очевидно, ты вожак стаи, и мы поддержим тебя, несмотря ни на что. Но если тебе действительно нравится эта девушка...

— Она моя пара, — без колебаний заявил Атлас.

Тишина. Кольт чувствовал, как разрывается его сердце, но сохранял спокойствие.

— Тебя это беспокоит? — спросил Атлас. Он довольно внимательно наблюдал за Кольтом. Возможно, иногда он уделял больше внимания, чем предполагал Кольт.

— Откуда ты знаешь? — спросил Кольт.

Атлас на секунду задумалась, глядя на фургон с электроприводом, не из интереса, а потому, что он был там:

— Я полагаю, это только кажется естественным. Я увидел её, и я мог видеть, как вопросы в моей голове исчезают. Я почувствовал срочность и ясность, которых никогда раньше не испытывал. Но это также биологическое явление.

— Чем это отличается от увлечения? — спросил Кольт.

— Я не знаю, — покачал головой Атлас. — Я знаю только, что чувствовал влюблённость раньше, и это не то. Я встретился с ней только сейчас. Но она кажется мне такой знакомой. Это похоже на то, что, как всегда говорил мне мой отец, я испытаю, когда найду свою пару.

Кольт погрузился в размышления. Атлас описал именно то, что он чувствовал: неописуемое томление, потребность, которая каким-то образом превзошла даже его собственное выживание. Это была не любовь. Это было нечто большее.

— Если это так, — вмешался Закари, — зачем так сильно её допрашивать?

— Она из другой стаи.

— Как и многие наши новые потенциальные участники, — отметил Закари. Он тщательно взвешивал свои слова. — Мы в большей безопасности, когда нас много. Верно? И в последнее время мы не так уж много набираем.

— Ты притих, — сказал Атлас, поворачиваясь к Кольту. — Что скажешь ты, как наш бета?

— Если тебе действительно нравится эта девушка – особенно если она твоя пара – ты мог бы притормозить, — попытался Кольт. — Тебе не нужно ослаблять бдительность. Просто сделай так, чтобы она чувствовала себя желанной гостьей. Приглядывай за ней, если беспокоишься.

Атлас на минуту задумался, перегнувшись через перила второго этажа и обводя контуры своих татуировок пальцем:

— Должны ли мы пригласить её в стаю?

— Я имею в виду, это довольно неожиданная смена точки зрения, — сказал Кольт.

Атлас взял себя в руки:

— Дело не в том, что я ей не доверяю. Я просто не доверяю другим волкам. Если она с нами, мы сможем защитить её.

Закари переводил взгляд с Кольта на Атласа, ища одобрения для вступления в разговор. Когда никто ничего не сказал, заговорил он:

— Я знаю, что мой голос ничего не значит, — произнёс Закари. — Но я не против.

Атлас выжидательно посмотрел на Кольта. Конечно, Кольт не собирался оспаривать это. Но он задавался вопросом, сможет ли Харлоу когда-нибудь ответить взаимностью на их чувства, или ему придётся вечно видеть её под руку с Атласом.

— Да, — сказал Кольт, у него пересохло во рту. — Безусловно. Давай пригласим ее в Грейвкрест.

— Исключительно в качестве гостя, — сказал Атлас. — Мы можем предложить ей безопасное убежище – меньшее, что мы можем сделать пока что.

***

Когда они прибыли в офис, Закари уехал, оставив Кольта и Атласа продолжать обсуждение. Атлас проверил, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает, а затем проскользнул в ветхое здание, сумерки золотого часа подчёркивали детали запущенности подъезда. Пыль скопилась на каждой поверхности, покрыв лестничные клетки и фонтан. Так было лучше, идеальное прикрытие, скрывающее офис Атласа на верхнем этаже.

— Она одумается, чувак, — Кольт нажал кнопку третьего этажа в полуразрушенном лифте, когда они вошли.

Когда двери закрылись, в лифте воцарилась кромешная тьма, за исключением ярко-синего свечения кнопок, и Атлас даже нанял сценографа для установки фальшивых проводов, которые торчали из панелей лифта и дверей. Подъезжая, они стояли в темноте и свет подчёркивал их лица концентрированным бледно-голубым сиянием.

— Я знаю, — голос Атласа стал более решительным во время поездки сюда на машине. — Хотя этот ужин должен пройти идеально.

— Я уверен, что так и будет, — Кольт вышел из лифта на пустой третий этаж. Здесь были заброшенные кабинеты, картотечные шкафы, отключённые стационарные телефоны, принтеры двадцатилетней давности и пустые доски объявлений. Атлас разместил несколько растений в горшках на половине стен, выступах и подоконниках, чтобы облегчить переход в свой офис, окружённый лесом.

Кольт однажды спросил, почему Атлас просто не убрал его полностью, и Атлас сказал ему, что хочет, чтобы члены стаи чувствовали себя желанными гостями. Но Кольт полагал, что в основном это было сделано для того, чтобы Атлас не чувствовал себя одиноким, чтобы он мог увековечить память о людях, которые когда-то здесь работали, и почувствовать связь с ними. Некоторым аспектам лидерства в стае Кольт не завидовал, и это был один из них. Пустые дни, проведённые в ожидании помощи членам стаи, которые так и не прибыли, сидя в одиночестве в офисе.

— Что ты о ней думаешь? — спросил Атлас, когда они вошли в его кабинет, и он снял рубашку, повесив её сушиться на вешалку. Кольт всегда завидовал природному телосложению Атласа, тому, как ему удалось нарастить и поддерживать такое количество мышц с минимальными усилиями.

— Что ж, — протянул Кольт. Он не был уверен, было ли это проверкой. — Её история подтверждается. Я не думаю, что она что-то фальсифицирует.

— Когда я подошёл поближе и взглянул на её шею, то не увидел никаких отметин, — сказал Атлас. — Ничто не говорит о том, что её разрыв со стаей был каким-то иным, кроме дружеского.

Кольт кивнул. Когда член стаи был опозорен и покинут своей стаей, было принято, что альфа оставлял на оборотне заметный след от укуса в качестве предупреждения. Для будущих стай, которые могут привлечь отлучённых членов – это сигнализировало о плохом поведении и ненадёжности.

— Хотя она многого не говорила, — добавил Атлас. — Я не думаю, что она рассказывает нам всю историю.

— Я думаю, ты прав, — говоря это, Кольт посмотрел на заколоченные окна, единственное неприглядное пятно в этой в остальном нетронутой золотой комнате. — Но это не то, что мы собираемся вытянуть из неё с помощью допроса.