— Ты раскрыл мой секрет. — Упс. Слишком поздно.

У меня першит в горле, и, черт бы все побрал, в глазах подозрительно плывет. Я несколько раз моргаю и радуюсь темноте.

— Мне очень жаль, птичка. — Атлас выдыхает извинения, словно произнося их с облегчением.

Я не готова. Я думала, мне прочитают лекцию о высшем благе, бла — бла — бла.

Рука на моей спине прижимает меня ближе. Что — то ломается в моей груди, и я утыкаюсь носом в изгиб его шеи. Не должно быть так естественно находиться в его объятиях, когда мы говорим о том, как он предал мое доверие. Я была бы дурой, если бы снова ослабила бдительность рядом с ним. Он ясно дал понять, что «Подполье» — его приоритет, и он готов рискнуть моей безопасностью. Самое неприятное, что я это понимаю. Я понимаю почему. От этого все не становится менее отстойным.

— Я не позволю тебе пострадать.

— Ты не можешь этого обещать. — Я качаю головой. Снова злясь. Каждый день взросления мне напоминали, что я другая. Что были части меня, которые я должна была скрывать. Не потому, что я должна была стыдиться того, кто я есть, а потому, что меня могли убить, если бы кто — то другой узнал.

Моя свободная рука тянется к амулету в виде змеи, который я никогда не снимаю. Магия этого амулета скрывает мою силу Фурии от Богов. Это было ожерелье моей матери. После того, как она была убита на играх, они вернули его моему отцу вместе с ее обручальным кольцом в манильском конверте. Иронично, что жрецы владели ключом к сохранению моей тайны и вернули его мне в руки.

Носить его всегда было честью, связью с моей матерью, но прямо сейчас он кажется тяжелым на моей шее. Груз ответственности, который Атлас и Кэт взвалили на мои плечи, огромен. И есть кое — что, чем я еще не поделилась с Атласом, что внесет решающий вклад в ситуацию.

Я судорожно сглатываю, боясь сообщить Атласу эту информацию, но зная, что мне нужно это сделать. — Дело вот в чем. Технически я не знаю, как усыпить Богов.

Атлас резко выдыхает, его грудь леденеет под моей рукой. Тихий звон льда, ударяющегося об окно, только делает его молчание громче. Его сердцебиение пульсирует под моими пальцами, и когда он наконец выдыхает, я тоже это чувствую.

— Мы разберемся с этим. — Он прижимает меня ближе к себе, тепло его тела впитывается в мое. — Поспи немного. Мы можем поговорить утром.