ГЛАВА 24

ГЛАВА 24

С

учья команда, которой я окрестила Престона, Джейд и Шафран, должно быть, устала после ночной вечеринки с Богами. О, и амбал Престона— Тайсон. Как я могла забыть этого жестокого придурка? Прошлой ночью никто даже не проходил мимо моей двери. Я знаю, потому что почти не спала.

К постоянной угрозе того, что кто — нибудь ворвется в мою комнату, добавилась неразбериха, вызванная вечеринкой. Я думала, что все боги были достойными порицания злодеями. Что им было наплевать на любого, кто выходил за пределы их элитного круга. Встреча с Аресом всколыхнула этот пруд, заставив меня усомниться в своих убеждениях. Он был милым и отчасти забавным. Это не значит, что он не пренебрегал большинством представителей человеческой расы, но он не был тем придурком, которого я ожидала увидеть. И это не укладывается у меня в голове.

Что я знаю, так это то, что боги заставляют людей участвовать в этих Играх без их согласия. Здравствуйте, я Рен Торрес. Мы встречались? Они также позволяют жрецам и стражникам делать все, что им заблагорассудится. Например, заезжать в мой район, произвольно обыскивать дома людей и решать, что безвредные вещи являются контрабандой. И это никогда не бывает последовательным. Это всегда по их прихоти. Их стражники забивают людей до смерти за то, что они смотрят на них не так или недостаточно быстро кланяются, когда кто — то упоминает Зевса или Геру. Они контролируют поступление продовольствия и медикаментов на нашу территорию. Даже тампонов, черт возьми.

Только избранным разрешены такие легкомысленные поступки, как посещение концертов или спортивных мероприятий. Не только потому, что они единственные, кто может позволить себе присутствовать, но и потому, что низшим существам, населяющим большую часть мира, это запрещено. Боги допускают и поощряют это. По крайней мере, на территории Зевса и Геры, может быть, не везде так.

Я со стоном вылезаю из постели, ничего так не желая, как свернуться калачиком и проспать не менее восемнадцати часов. Этим утром в ванной комнате царил полумрак, все выглядели немного потрепанными, когда я, спотыкаясь, вхожу в общую комнату. Грир хмурится сильнее, чем обычно. Рыжие волосы Нико распущены с одной стороны и торчат торчком с другой. Кого — то рвет в душе, заставляя мой собственный рвотный рефлекс подавиться сочувствием. Похоже, вчера вечером было выпито много шампанского.

К тому времени, как я принимаю душ, одеваюсь и направляюсь в столовую, некоторая сонливость проходит. Билли стоит в конце одного из обеденных столов, скрестив руки на груди, и наблюдает, как мы все входим. Обычно он не ждет нас, если у него нет деталей, которыми можно поделиться, или указаний, которые нужно дать. Теперь, когда начались настоящие испытания, интересно, какую отсрочку мы получим. Сомневаюсь, что ее будет много. Им нужно держать всех на крючке. Слишком долгое ожидание между каждым заданием может привести к тому, что люди потеряют интерес.

Шафран — последняя, кто тащит свою задницу в комнату, выглядя плохо. Ее кроваво — рыжие волосы мокрые и пропитывают рубашку сзади. Думаю, это первый раз, когда я вижу ее без макияжа. Так она выглядит намного злее, и это о чем — то говорит.

— Теперь, когда вы все здесь, у меня для вас потрясающие новости. Мы изменим ваши тренировки и проведем некоторое время в доме наших сестер до следующего испытания. Не нужно собирать свои вещи. Мы позаботимся о том, чтобы в ваших новых комнатах было все необходимое.

Эта новость воодушевляет всех. Меня? Я в это не верю. Честно говоря, все, что связано с этим соревнованием, вызывает подозрения. На лице Билли появляется ухмылка, которая делает эту информацию еще менее достоверной.

— Доедайте. Мы уходим через пять минут.

Я едва успеваю запихнуть в рот бублик и немного фруктов, как стражники рявкают нам, чтобы мы заканчивали. Мои инстинкты гудят и гремят, когда чья — то рука хлопает меня по плечу. Мы переносимся из лагеря, и в воздухе сразу же что — то меняется. На мой вкус, все еще слишком жарко, но в воздухе пахнет морской водой. Неподалеку слышен тихий плеск воды, и мои ноги в ботинках погружаются в песок. Солнце стоит высоко в голубом, безоблачном небе, но сейчас ближе к вечеру, чем к утру, как это было в лагере.

Мы стоим рядом с медленно текущей рекой шириной не менее сорока футов. Вода темная, и, несмотря на ее мирный вид, хочется сделать шаг назад.

В тот момент, когда мы ступаем на землю, стражник, который перенес нас сюда, исчезает, оставляя нас. Я действительно должна узнать его имя. Последнюю неделю он повсюду таскал нас за собой. Было бы неплохо дать название бурлящей ненависти.

— Какого хрена? — Престон скулит, его голос немного скрипит, когда стражник уходит.

Я игнорирую его и осматриваю окрестности, мой взгляд останавливается на каменном особняке, приютившемся на склоне холма. Многоэтажный дом построен из серо — голубого и песочного камня с огромными окнами, выходящими на воду на всех трех уровнях. На двух верхних этажах есть балконы по всей длине здания. Крыша из оранжевой черепицы, и она похожа на то, что я однажды видела в старом журнале о путешествиях в библиотеке.

Все одиннадцать чемпионов стоят свободным кругом. Меня охватывает укол вины, когда я думаю о Ченсе, но его быстро прогоняет гнев. Я рада, что у нас не было возможности захватить оружие перед уходом, потому что некоторые участники соревнований выглядят так, словно вот — вот начнут драться.

— Добро пожаловать, добро пожаловать! — кричит женщина из тени балкона.

Я поворачиваюсь обратно к дому, прикрывая глаза от солнца, и замечаю женщину, идущую к нам. Чем ближе она подходит, тем легче разглядеть ее внешность. Она привлекательна по — своему, с острыми скулами и раскосыми бровями. У нее темно — каштановые волосы, коротко подстриженные до плеч. Я бы предположила, что ей где — то под тридцать. На ней свободное платье с открытыми плечами в зелено — белых тонах. Оно выглядит намного более удобным для погоды, чем все наше черное снаряжение.

Она идет по каменной террасе босиком. Она не одна. Я насчитала еще восемь женщин, следовавших за ней. Я моргаю, мои глаза напрягаются от яркого дневного света. Все женщины выглядят одинаково. Почти устрашающе. Их волосы по — разному подстрижены и уложены, и они носят разные стили одежды, но они должны быть сестрами. Их все девять.

Та, что вышла первой, сложила руки вместе и широко улыбается. — Добро пожаловать в Уотерхаус. Мы с сестрами так счастливы, что чемпионы Игр останутся с нами ненадолго.

У нее акцент, который я не могу определить, но английский — не ее родной язык. Ее улыбка выглядит искренней. Я не чувствую лжи в ее словах, но что — то в этой ситуации заставляет кожу у меня между плеч зудеть. Это может быть просто потому, что моя жизнь — сплошная суета, и я по колено в Играх. В эти дни трудно точно определить источник моего беспокойства.

— Я Айанна, и я буду вашей хозяйкой, пока вы остаетесь здесь. Это мои сестры, Лилит, Бетт, Виктория, Клаудия, Хелена, Даниэль, Фелисити и Джозефина. — Когда она произносит их имена, каждая делает шаг вперед. Как будто есть какой — то способ запомнить их имена. Особенно когда они все так похожи.

— Пока вы здесь, мы хотим, чтобы вы воспользовались временем, чтобы отдохнуть перед вашим следующим испытанием. Мы скоро поделимся информацией об этом. До тех пор наш дом открыт для вас, как если бы он был вашим собственным. Ешьте, пейте, купайтесь, отдыхайте; наш дом в вашем распоряжении. — Айянна взмахивает рукой в сторону дома, а затем снова складывает их перед собой.

— Мы с сестрами покажем вам ваши комнаты.

Женщины подходят к нам. Атлас ближе всех ко мне, а одна из сестер стоит перед нами обоими. — Прошу следуете за мной.

Я киваю и секунду смотрю на Атласа, когда женщина отворачивается от нас. Его лицо бесстрастно. Нет ни единого чертова намека на то, что он чувствует. Пока я не замечаю, как он надавливает большим пальцем вниз, чтобы хрустнуть суставом.

Я присматриваю за остальными, но их уводит собственная сестра, не обращая на меня никакого внимания. Мы с Атласом идем плечом к плечу, пока наши ботинки хрустят по каменным ступеням, ведущим с пляжа на веранду. Я не хочу, чтобы он прикрывал мне спину, и, думаю, он чувствует то же самое.

Как только мы ступаем под балкон, становится как минимум на десять градусов прохладнее. Мы проходим через арочный дверной проем и входим в дом. Мои глаза сразу привыкают к более темному интерьеру, и я осматриваю каждый дюйм, который могу видеть. Мы находимся в большой комнате или каком — то общем жилом пространстве. Слева есть диван и несколько кресел. Справа еще один набор стульев, расставленных перед большим камином. Над каминной полкой висит массивная фотография разбивающейся волны. Стены здесь выложены тем же разноцветным камнем, что и снаружи дома. Пол выложен крупной плиткой различных оттенков серого.

Ничто не выглядит потрепанным или грязным, но во всем есть что — то старое и устаревшее. Воздух влажный, и в нем чувствуется легкий землистый аромат. Это не неприятно, но еще одно подтверждение того, что этот дом существует здесь намного дольше, чем я живу.

Остальные, должно быть, вошли в дом через другие входы, потому что здесь только я, Атлас и наша версия Айянны. Еще одно сканирование комнаты, и я насчитываю по меньшей мере четыре камеры. Они расположены под разными углами, чтобы запечатлеть как можно большую часть комнаты. Не похоже, что они пытаются их скрыть. Мы все знаем, что эти Игры транслируются по телевидению. Им нужно каким — то образом добывать видеозапись, и непрактично, чтобы дроны отслеживали нас внутри.

— Прошу вас следовать за мной. — Наш гид жестом указывает нам вперед, улыбаясь Атласу через плечо, как будто хочет съесть его на закуску. Становитесь в очередь, леди.