ЗМЕИ И ЛЕСТНИЦЫ

Джерард

Казалось, что все перевернулось с ног на голову.

Я знал, что это утверждение не имеет смысла, но именно так я чувствовал себя после зимнего бала. Кита не было, моя мать была в маниакальном режиме матери-вертолета, и я медленно терял самообладание, обнимая друг друга одно за другим.

Я хотел внимания и ласки своей матери примерно так же сильно, как нуждался в них сам, чего не было вовсе.

Потому что от этого стало только хуже.

Потому что это стало более реальным.

Мой секрет был раскрыт, весь мир знал, и я не мог изменить повествование. Меня публично объявили жертвой, и я чертовски ненавидел это.

Мысль о школе в понедельник была почти невыносимой, и, честное слово, я понятия не имел, как буду противостоять команде. По правде говоря, у меня было сильное желание продать душу за кнопку перемотки и стирания.

— Ты уверен, что тебе достаточно тепло, милый? — Спросила мама поздно вечером в субботу, когда зашла в гостиную, чтобы в сотый раз проверить, как я.

— Да, мам.

— Я могу подбросить в огонь еще один блок.

— Здесь достаточно тепло, мам.

— Теперь ты уверен, любимый? Потому что я не хочу, чтобы тебе было холодно.

— Мам, все, чего мне не хватает, это гребаного яблока во рту, и ты могла бы поджарить меня на вертеле, — выпалил я в ответ, указывая на ревущий огонь в камине, а затем на тот факт, что я был одет в шорты. — Расслабься, ладно? Я в порядке.

Беспокойство в ее глазах убедило меня, что она не намерена когда-либо снова расслабляться. — А как насчет тебя, Клэр, любимая? — Внимание мамы переключилось на блондинку, склонившуюся над кофейным столиком напротив меня, пытаясь заслонить мне вид игральных костей, которые она бросала в нашей текущей игре «Змеи и лестницы».

— Я в порядке, спасибо,Сайв, — ответила Клэр, высунув язык из уголка рта, когда она ловко перепрыгнула через змею в настольной игре. — Вообще-то, я обжариваюсь.

— Мошенница, — обвинил я, хватая ее фишку и опуская ее на змею. — Ты выкинула четверку.

— Я выкинула пятерку, — возразила она, но это был нерешительный аргумент, потому что она была худшей в мире лгуньей с двумя яблоками вместо щек, которые выдавали ее. — Не заставляй меня спускаться по змеиной дорожке, Джерард.

— Это не я, — засмеялся я, поднимая руки вверх. — Таковы правила игры.

— Тогда нарушай правила, — подбодрила она, бросив на меня умоляющий взгляд. — Ради меня?

Закатив глаза, я сдался и поставил ее прилавок на выбранное ею место.

— Ты лучший, — подбадривала она, покачиваясь и пританцовывая на месте, прежде чем снова схватить кости.

— Эй, моя очередь.

— Ура! Две шестерки. — Игнорируя меня, Клэр передвинула свой счетчик еще на десять позиций выше, прежде чем одарить меня радостной улыбкой. — Мне нравится играть с тобой.

Я уверен, что так оно и было. После нашего перемирия в канун Нового года это, казалось, все, что мы делали. Играли в настольные игры, где она жульничала, а я ей потакал. Казалось, что между нами почти ничего не изменилось.

Почти.

Но это все еще было там, мой секрет все еще тяжело висел в воздухе между нами, и его нельзя было исправить. Она была Клэр, а я все еще был собой, но мы каким-то образом вернулись к версии дружбы, а не к паре. Я не был уверен, было ли это моей виной или потому, что ей больше не было комфортно со мной. Это была забава, о которой мне не хотелось слишком глубоко задумываться. Отсюда и настольные игры. Но один суровый вывод, к которому я пришел в разгар безумия, был таков: я мог не знать, кто я и какое место занимаю в этом мире, но я знал без тени сомнения, что ничего этого не хочу без Клэр Биггс.

Или Кэпа.

— Ладно, хорошо, я буду на кухне, если кому-нибудь из вас понадоблюсь, — сказала мама, прежде чем неохотно выйти из комнаты.

Я подождал, пока она закроет за собой дверь гостиной, прежде чем выдохнуть. — Я не знаю, сколько еще я смогу это выносить, Медвежонок-Клэр.

— Сайв просто беспокоится о тебе, — ответила она, бросая кости в третий раз подряд, а затем целенаправленно пропустила очередную змею, на которую приземлилась. — Не злись на нее, Джерард.

— Я не сержусь, — ответил я, прислоняясь к дивану. — Я просто … — Пожав плечами, я разочарованно вздохнул. — Я раздражен.

— Из-за твоей мамы?

— Из-за всего мира.

Мило улыбаясь, она похлопала своими большими карими глазами. — Даже из-за меня?

— Особенно ты. — Неохотная улыбка расползлась по моему лицу. — Ты худший преступник.

Хихикая, Клэр показала язык, и я клянусь, что один только вид ее вызвал у меня ощущение набухания в сердце, которое можно было принять за медицинские осложнения. К счастью для меня, я знал, что эти боли в груди были прямым результатом последствий любви.

Потому что я любил ее.

Господи, я любил ее каждой частичкой себя.

На прошлой неделе она не отходила от меня, хотя я сейчас был дерьмовым сумасшедшим. Для Клэр это не имело значения. Я знал, что у нас еще было много невысказанных разговоров, но я не хотел, а она не настаивала. Я не знал, буду ли я когда-нибудь готов к разговорам, которые, как я знал, должны были произойти в нашем будущем, но сейчас мы, казалось, нашли смутное – хотя и оголяющее – взаимопонимание.

— Ты пялишься, — сообщила она мне дразнящим тоном.

— А мне нельзя? — Я отшатнулся, и вопрос, казалось, поставил ее в тупик. Хуже того, он заставил ее резко втянуть воздух. Потому что это был первый раз, когда кто-то из нас переступил этот порог после того поцелуя у нее на кухне.

Склонив голову набок, она внимательно посмотрела на меня. — Ты флиртуешь со мной, Джерард Гибсон?

Флиртовать ли я?

Конечно, да.

Но смогу ли я справиться с последствиями?

Время покажет.

Чувствуя себя немного незащищенным и очень уязвимым, я беспомощно пожал плечами. — А мне нельзя?

— Это зависит…

— Да? — Мои брови взлетели вверх. — От чего?

— От того, как быстро мы сбежим от твоей матери и перейдем на улицу. — Дьявольски ухмыляясь, она вскочила на ноги и протянула мне руку. — Потому что твоя мама похожа на ищейку, а я остро нуждаюсь в обнимашках с Джерардом Гибсоном.

Ну и черт.

Ей не нужно было повторять мне дважды.

Вскочив с дивана, как бумеранг, возвращающийся к своему владельцу, я взял ее за руку одной рукой, а другой отдал матросский салют. — Показывайте дорогу, капитан.

— Хорошо, но прежде чем мы перейдем в режим невидимости ниндзя, я просто хочу, чтобы ты знал, что я безумно влюблена в тебя, нахожу тебя смехотворно сексуальной, серьезно, супер-пупер сексуальным, и не планирую требовать от тебя чего-то большего, чем ты мне дал. — Ее слова прозвучали быстро и яростно, как признание, которое она долго сдерживала. Протянув руку, она обхватила мое лицо ладонями и приподнялась на цыпочки. — Потому что все, что мне нужно, находится прямо передо мной. — Она нежно поцеловала меня в уголок рта. — У нас есть все время в мире для грустных частей. — Когда она отстранилась, то дьявольски улыбнулась. — Прямо сейчас, я думаю, нам следует сосредоточиться на радостных частях.

— О да? — Я улыбнулся ей сверху вниз. — На каких счастливых моментах, по-твоему, нам следует сосредоточиться?

— Ну. — Она озорно улыбнулась мне. — Я подумала, что могла бы сосредоточиться на твоей лестнице, если бы ты сосредоточился на моем дереве.

— Я в деле, — заявил я без малейшего колебания. — Хотя, честно предупреждаю, моя лестница уже наполовину установлена.

— Посмотрим.

— Трахни меня!

Сорок минут спустя я вернулся в ее комнату, снова в ее кровать, моя одежда была разбросана по полу в ее спальне, а ее обнаженное тело лежало на мне.

— Это нормально? — Клэр выдохнула мне в губы. — Когда я прикасаюсь к тебе вот так?

— Все в порядке, — простонал я, наслаждаясь ощущением ее рук на моем теле. — Более чем в порядке.

— Я здесь, с тобой. — Раскачиваясь на мне самым первобытным образом, она взяла мои руки и положила их на свою кожу. — Здесь только ты и я.

Не в силах больше выносить давление в груди, я сел прямо и поудобнее устроил ее у себя на коленях. Это движение заставило нас обоих застонать от удовольствия. Это было намного глубже, чем сейчас.

Во всех отношениях.

— Ты заставляешь меня чувствовать, что это возможно, — услышал я свой голос, когда наши тела продолжали двигаться в идеальном ритме.

— Хм? — Капелька пота скатилась по ее шее, и я проследил за ней, когда она скользнула между ее грудей. — Например, что возможно?

— Как будто все снова будет хорошо. — Крепче сжав ее бедра, я задвигался быстрее, чувствуя знакомую волну нетерпения, охватившую мое тело. — Как будто со мной все будет в порядке.

— Потому что это так, — настаивала она, ее слова были задыхающимся хрипом, когда она схватила меня за плечи и яростно задвигала бедрами напротив моих. — Потому что ты такой.

— Да. — Тяжело и прерывисто дыша, я обхватил ее затылок и прижал ее лоб к своему. — Но ты заставляешь меня в это поверить.

— Джерард, я …я… — Ее слова затихли, но она не сводила с меня глаз, когда начала дрожать. Ее тело дернулось в судорогах, и я последовал за ней, словно разбившееся домино.

Когда я моргнул, просыпаясь воскресным утром, меня встретила пара озорных карих глаз, смотрящих на меня.

— Вау, — выдохнул я, и у меня чуть не случился сердечный приступ от того, как близко к моему лицу были упомянутые глаза.

— Доброе утро, — прощебетала Клэр, сидя, скрестив ноги, на своей кровати и наблюдая за мной с мегаваттной улыбкой на красивом лице. — Угадай, что ты делал прошлой ночью.

— Вознес тебя на высоты удовольствия, о существовании которых ты даже не подозревала?

— Ладно, угадай, что еще ты делал прошлой ночью.

— Что я сделал?

— Ты спал! — Переминаясь с ноги на ногу с едва сдерживаемым волнением, она хлопнула в ладоши. — Три часа подряд! — Ее улыбка стала шире. — Никаких кошмаров. Никаких лунатизмов. Просто сплал. Я смотрела.

— Ты … смотрела?

— Угу. — Она кивнула, прежде чем добавить: — Кстати, ты был прав насчет храпа. К сожалению, виновата я.

— Я же тебе говорил, — задумчиво произнес я, принимая сидячее положение. — Теперь, мы можем перемотать назад к той части, где ты призналась, что подглядывала за мной, пока я спал?