Я НЕ МОГУ,НО МОЖЕШЬ ЛИ ТЫ?

Гибси

Я не знаю, как все исправить.

Позже тем же вечером, опустив голову и оцепенев от напряжения, я уставился на смятое письмо в своих руках.

Почему я решил всегда сосредотачиваться на этой конкретной строке, я никогда до конца не понимал, да и не хотел. Чтение этих слов не сделало ничего лучше. И никогда не делало. Но мне не нужно было держать письмо в руках, чтобы запомнить, что было написано в строках. Каждое слово было записано на моей совести.

— Где ты был? — Спросил знакомый голос, когда кто-то ворвался в мою комнату, чуть не доведя меня до сердечного приступа. — Я ждала тебя всю ночь!

— Господи Иисусе, — выдавил я из себя, быстро засовывая письмо под матрас. — Клэр! Зачем так чертовски пугать.

— Ой. — Поморщившись, она закрыла дверь моей спальни и подошла к моей кровати, одетая в ливерпульскую футболку большого размера, которую она явно украла из моего гардероба. Я знал, что она моя, потому что ее брат болел за «Юнайтед», в то время как ее отец был несгибаемым стрелком. — Я не пыталась тебя напугать. — Забравшись на мою кровать, она села, скрестив ноги, лицом ко мне. — Я искала объяснение.

— Объяснение? — Я тупо уставился на него. — Я не понимаю тебя, детка.

— Ладно, я знаю, ты видел, что произошло сегодня в обеденном зале, — выпалила она, потянувшись к моей руке. — И я предполагаю, что именно поэтому ты не позвонил после школы?

Она была по уши в деньгах, но я не мог выразить это словами, потому что, честно говоря, у меня не было опоры.

— Джейми пригласил меня на свидание.

Да, я понял. — Клэр. — Сосредоточив свое внимание на ее маленькой руке, накрывающей мою, я вздыхаю. — Все в порядке. Тебе не нужно ничего объяснять…

— Я не дала ему ответа!

Мое сердце бешено заколотилось. — Правда?

— Нет, Джерард. — Она медленно покачала головой. — Я этого не делала.

— Почему?

— Ты знаешь почему.

— Да. — Прерывисто выдохнув, я сосредоточил свое внимание на наших переплетенных руках.

Моя жизнь состояла из этой девушки. Из духов, которыми она пользовалась. Из улыбок, которые она дарила. Из одежды, которую она выбирала в определенный день. В какие цвета она красила ногти. Она поселилась во мне, и я попался на крючок.

Клэр была моим безопасным местом.

Если бы во мне была хоть капля чего-то от меня, я бы открыл рот и поговорил с этой девушкой. Рассказал бы ей, что я чувствовал. Показал ей, как высоко я ценю ее как человека. Люблю ее правильно. Песня Switchfoot «Only Hope» была настолько точной, насколько я мог объяснить свои чувства к ней, но я бы никогда не сыграл ее для нее.

Я видел, как мои друзья собираются вокруг меня, и я все еще разыгрывал мальчишескую карту. Все еще защищал себя от демонов, которые больше не могли добраться до меня, но все же добирались.

Почувствовав мое внезапное ухудшение настроения, Клэр драматично вздохнула, прежде чем комично нахмуриться. — Джерард Гибсон.

Ухмыльнувшись, я скорчил гримасу в ответ. — Клэр Биггс.

Она изогнула бровь, как Скала. — Обезьянка-картошка.

Потакая ее игривости, я скосил глаза, пока они не обратились внутрь. — Зайчонок.

Она высунула язык и покатала его. — Папочка-малыш.

Я тянул себя за щеки, пока не стал выглядеть достаточно обезображенным. — Мамочка-малышка.

Озорно кудахча, она вскарабкалась на четвереньки и набросилась на меня. — Мои микробы, — хихикнула она, а затем продолжила лизать меня в щеку.

— О, это так похоже, да? — Я рассмеялся, переворачивая ее на спину.

— Ага, — хихикнула она из-под меня.

Я выгнул бровь. — О, да?

— Угу, — поддразнила она насмешливым тоном. — Что ты собираешься с этим делать, Гибси?

Чувствуя себя озорным, я наклонился ближе и провел кончиком языка по изгибу ее подбородка, не останавливаясь, пока не добрался до ее щеки. — Мой микроб, — поддразнил я, прежде чем поцеловать ее в очаровательную щечку. — Мой.

У нее перехватило дыхание, и я на мгновение запаниковал, испугавшись, что зашел слишком далеко. Но затем ее руки оказались в моих волосах, а ее нос коснулся моего, когда ее теплое дыхание овеяло мои губы. — Джерард.

— Клэр, — прохрипел я, чувствуя, как все мое существо воспламеняется добела, поскольку мой мозг не смог привести в исполнение множество причин, по которым я не должен этого делать.

Потому что это было так плохо.

Она была слишком близко.

Я был чертовски сломлен.

— Джерард.

Я болезненно вздохнул. — Клэр.

Она запечатлела долгий поцелуй на моей щеке. — Привет.

— Привет. — Чувствуя, что моя решимость слабеет, когда ее губы коснулись изгиба моего рта, я наклонился вперед, сгибаясь под давлением моих чувств к этой девушке. — Подожди, мне нужно тебе кое-что сказать…

Громкий стук по другую сторону двери моей спальни заставил мое тело взлететь с кровати. — Да? — Крикнул я, пытаясь перехватить человека по другую сторону моей двери – и создать столь необходимое пространство между нашими телами.

— Да? — Я повторил, когда приоткрыл дверь и выглянул наружу.

Озабоченное лицо моей матери приветствовало меня с другой стороны. — Уже почти половина двенадцатого.

— И что?

— А то что, я слышала, как ты расхаживал здесь весь вечер. — Тяжело вздохнув, она добавила: — Гибс, тебе нужно попытаться немного поспать.

— Да, это то, что я как раз собирался сделать, — ответил я, а затем выключил большой свет для пущей убедительности, лишив ее возможности видеть мою комнату. — Спокойной ночи, мам.

— Спокойной ночи, милый, — ответила она. — И если ты проснешься ночью, просто приди ко мне мне, хорошо? Не нужно переходить дорогу. Ты же знаешь, я тоже здесь ради тебя. Всегда.

Черт бы тебя побрал. — Ладно. — Нерешительно улыбнувшись ей, я закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Черт.

— Это мило, — объявила Клэр, когда я, наконец, повернулся к ней лицом. Она уже была под одеялом и устраивалась поудобнее в моей постели. — Как говорится: перемены лучше отдыха?

Паника скрутила меня изнутри. — Ты хочешь здесь спать?

— Ну, я думаю, это справедливо, учитывая, что ты занимаешь мою постель почти каждую ночь.

Ну и черт.

Как я мог с этим поспорить?

Прерывисто вздохнув, я вернулся к своей кровати и откинул одеяло. — Это сбивает с толку, — добавил я, забираясь в постель. — Я не знаю, что я чувствую по этому поводу.

— Что? — хихикнула она, поворачиваясь на бок лицом ко мне. — Потому что я на правой стороне кровати, в то время как ты обычно?

— Да, — решительно ответил я. — Чувствую, что все это дерьмо.

— Ну, смирись, лютик ¹⁴, потому что сегодня я – главная ложка, — хихикнула она, обнимая меня одной рукой. — А теперь подставь мне спину и позволь прижаться к тебе.

— Для этого есть слово, — проворчал я, выполняя ее просьбу, перекатываясь на бок и принимая позу маленькой ложечки. — Я слышал, как Джонни говорил раньше. Он назвал это «выхолащиванием».

— Я бы никогда не выхолостила тебя, Джерард, — прошептала она, проводя пальцами по моему обнаженному животу. — Я даже не знаю, что это значит.

— Я тоже, — усмехнулся я, хватая ее блуждающую руку в свою, когда она опустилась ненадежно низко к поясу моих боксеров. — Веди себя прилично, мисс Биггс.

— Джерард?

— Хм?

Я почувствовала ее губы у себя на спине. — Привет.

— Привет, — ответил я, ерзая всем телом, когда волна болезненного удовольствия захлестнула меня. — Клэр…

Она снова поцеловала меня, но на этот раз выскользнула из моей руки и провела ею вниз по моему животу, не останавливаясь, пока ее пальцы не коснулись внутренней поверхности моего бедра. — Джерард.

Иисус Христос. Мое сердце так сильно билось в груди, что я думала, оно разорвется внутри меня.

— Не надо, — прохрипел я, хватая ее руку обратно, когда кончики ее пальцев скользнули под эластичный пояс моих боксеров.

Не в силах подавить дрожь, охватившую меня, я повернулся к ней лицом. — Клэр, — прошептал я, обхватив ее лицо рукой, пытаясь восстановить самообладание. — Что ты делаешь?

Вместо того, чтобы ответить словами, она наклонилась и запечатлела поцелуй на внутренней стороне моего запястья. — Я не хочу Джейми Келлехера, — прошептала она, придвигаясь ближе, так что наши груди соприкоснулись. — Я не хочу никого другого.

Ее рука снова скользнула под одеяло, и я не смог сдержать стон боли, сорвавшийся с моих губ, когда ее пальцы задели ткань, скрывавшую мой неистовый стояк.

Иисус Христос.

Все внутри меня требовало, чтобы я ответил взаимностью на ее ухаживания и, наконец, заявил права на эту девушку как на свою собственную.

Позволь ей сделать это.

Просто позволь ей прикоснуться к тебе.

— Нет. — Содрогнувшись, я покачал головой и снова схватил ее за руку. Я знал, чего она хотела, и не мог выкинуть это из головы достаточно долго, чтобы дать ей это. — Ты не можешь.

Большие, невинные карие глаза посмотрели на меня. — Я не могу.

Я медленно покачал головой и затаил дыхание, готовясь к волне опустошения, которая накроет меня, когда она вылезет из моей кровати и выбежит вон. Потому что, по привычке всей жизни, я в очередной раз подвел эту девушку.

Но этого не произошло.

Она не ушла.

— Хорошо, я не могу, — ответила Клэр, слова были едва громче хриплого шепота. — Но… — взяв мою руку в свою, она положила ее себе между ног, —… можешь ли ты?

— Клэр.

— Пожалуйста, Джерард, — выдохнула она, грудь ее вздымалась, когда она повернула мою руку так, чтобы я обхватил ее поверх нижнего белья. — Пожалуйста.