Глава 31
Джеймерсон
— Ты была с ним, не так ли? — спросила мама с порога моей спальни.
Я вздохнула и достала пижаму из комода.
— Джеймерсон, — произнесла она раздраженно и устало. — Что мы с отцом тебе говорили?
— То есть, в восемнадцать лет я не имею права решать, с кем мне общаться? — я схватила чистое нижнее белье, желая пойти в душ.
— Мы не это имели в виду.
Я захлопнула комод.
— Запрещать мне видеться с Хантером – это именно то, что вы имели в виду.
— Мы любим тебя. Мы хотим защитить тебя.
— Вы не можете держать меня в вакууме. Мне нужно жить, набираться опыта.
— Ты можешь, но...
— Только не с Хантером, — закончила я ее предложение. — Забавно, его друзья, похоже, думают тоже самое. Так... кого на самом деле вы тут защищаете?
— Правда? — удивление отразилось на ее лице. — Ну, может, хоть кто-то из вас послушает.
Ярость подступила к горлу, словно чьи-то пальцы, и сдавила глаза, пока они не начали слезиться.
— Больше не о чем беспокоиться. Я больше не буду общаться с Хантером. Вы все победили.
— Что?
— Мы с Хантером больше не друзья. Ты получила то, что хотела. Довольна?
— Нет, конечно, нет, — в ее глазах застыли беспокойство и грусть. — Что случилось?
— О, нет. Только не это, — я покачала головой. — Не притворяйся, будто не рада этому. Я не смогу этого вынести. Не сегодня вечером.
— Я не притворяюсь, — она сделала шаг ко мне. — Ты моя дочь, и я не хочу, чтобы тебе было больно.
— Но раньше, когда вы с отцом пытались держать меня подальше от Хантера, вам было все равно на мои чувства.
— Это не так.
— Не так? — ярость клокотала в моем горле. — Пожалуйста, мама. Просто будь честна и скажи это. Ты не хотела, чтобы я была с ним. А теперь рада, потому что мы не вместе.
Хантер бросил мне вызов, потребовал быть собой. Быть честной. Даже если это грубо, неприятно или подло.
— Пожалуйста... — взмолилась я.
— Хорошо, — она тяжело сглотнула, отведя взгляд. — Я рада, что ты с ним не встречаешься. Не думаю, что он тебе подходит. Я не хочу, чтобы что-то помешало твоим мечтам. Колледж, карьера, возможность встретить других парней.
— Это твои мечты.
Мама закусила губу, нахмурившись. Мои плечи опустились, вся решимость куда-то испарилась.
— Я знаю, вы с папой хотите мне лучшего. Но я бы хотела, чтобы вы позволили мне самой во всем разобраться, а не вкладывать в голову то, что, по вашему мнению, я должна делать, будто это моя собственная идея.
— Хорошо. А чего ты хочешь? — мама села на край моей кровати. — Раньше ты говорила об искусстве?
— Да, — я вздохнула, садясь рядом с ней. — Еще мне очень хочется провести семестр за границей или отправиться в путешествие по Америке, — я провела рукой по волосам.
— За границей? — глаза мамы расширились.
— Я хочу хотя бы изучить эту идею. После смерти Колтона я поняла, что понятия не имею, кто я и чего хочу. Я хочу разобраться. Открыть для себя новые места, людей.
Мама сжала руки и сильно выдохнула.
— Я не говорю, что не должна поступать в колледж. Я должна. Когда-нибудь. Но сначала я хочу открыть для себя мир. Разве ты не видишь? Это то, чего я желаю.
— Но ты еще такая молодая...
— Я знаю, мне многому предстоит научиться, но мне нужно во всем разобраться. Набраться опыта. Повстречаться с парнями или сделать то, что ты можешь не одобрить. Этот год вытолкнул меня из зоны комфорта. Ты должна позволить мне встать на ноги.
Мама всхлипнула, вытирая лицо.
— Я понимаю. Но это трудно. Ты же мой ребенок.
Я вздохнула.
— Я уже не ребенок.
— Если бы только я могла это остановить, — простонала мама, запрокинув голову назад.
— Ты не можешь запретить мне взрослеть.
Она пристально посмотрела на меня. Впервые я почувствовала, что она действительно смотрит на меня. Видит меня.
— Когда ты стала такой взрослой?
Я фыркнула, не отвечая.
— Ты правда хочешь поехать за границу? — в ее глазах отразился страх.
—Да.
Она кивнула, глядя на руки.
— Ты думаешь, папа с тобой согласится?
— «Согласится» – не то слово... но... я... подумаю об этом, — она подняла руку, увидев, что я собираюсь возразить. — Сначала мне нужно поговорить с твоим отцом. Ему нужно привыкнуть к этой мысли, а на это может уйти много времени. Ты же знаешь, какой он упрямый.
— Спасибо, — я обняла ее.
— Я не сказала, что это точно получится, — я обняла ее еще крепче, выдавив из нее смешок. Она погладила меня по волосам. — Ох, моя девочка, — она поцеловала меня в макушку. — Прости, если ты думаешь, что я пыталась держать тебя подальше от Хантера, чтобы причинить тебе боль или помешать взрослеть. Желая оградить тебя от боли, я причинила тебе еще больше.
— Я знаю, что ты просто хотела меня защитить.
— Детей воспитывают не по инструкции. Я совершала ошибки и, вероятно, буду совершать их снова. Но помни, все, что я делаю, – из-за огромной любви к вам. Ты и твоя сестра – мой мир, мое сердце, — она уткнулась головой мне в макушку. — Но ты особенная, Джей-Джей. Мы с твоим отцом понятия не имели, что делать с тобой, но, несмотря на все наши ошибки, ты выросла такой удивительной девушкой. Я очень горжусь тобой.
Рыдание вырвалось из моего горла.
— Гордишься даже этой дерзкой версией меня?
— Особенно ей, — ее губы снова нежно коснулись моей головы. — Я хочу, чтобы ты всегда оставалась собой. Прости, если я сопротивлялась. Мне было страшно. И до сих пор страшно. Моя тихая, милая, воспитанная девочка превращалась в меня.
— Что? — я подняла голову.
Мама изогнула бровь.
— Спроси бабушку Пенни, я была настоящим испытанием в подростковом возрасте. Она каждый день грозилась отправить меня в школу-интернат. Наверное, такой же станет Рис через несколько лет.
— Бумеранг судьбы.
Она захихикала.
— Да, бабушка смеется надо мной каждый раз, когда Рис хмурится, топает ногой или спорит, — она взяла меня за руку. — Не заставляй себя играть роль, которая тебе больше не подходит. Лучше две энергичные девушки, чем одна, которая чувствует, что должна играть какую-то роль.
Я снова обняла ее.
— И еще раз, прости, что сделала тебе больно, — она сжала мне руку и встала. — Честно говоря, Колтон никогда меня не пугал. Я знала, что ты уедешь в колледж и поймешь, что хочешь большего, чем он. Он был хорошим парнем, но я всегда чувствовала, что ты его перерастешь.
Колтон – хороший? Если бы она только знала правду. Ничего не было таким, каким казалось. Это напомнило мне строчку из романа «Гордость и предубеждение»: «Одному достаются все достоинства, другому лишь их видимость».
— Но там есть какое-то «но».
Она слабо улыбнулась.
— Хантер меня ужасает.
— Почему?
— Помимо очевидного?
— Ты имеешь в виду слухи? — она кивнула в ответ на мой вопрос. — Оставив в стороне то, каким, по твоему мнению, является Хантер. Что тебя беспокоит?
— Ну, даже когда я не хотела этого видеть, я замечала, как ты меняешься и растешь рядом с ним. Ты стала сильным человеком сама по себе, но он оказал на тебя большее влияние, чем когда-либо оказывал Колтон. Он бросал тебе вызов, подталкивал к большему. Ваша связь была сильной. Эгоистично, но, наверное, часть меня была расстроена, потому что ты больше не ходила ко мне за советом. Мне хотелось верить, что он подстрекает тебя к бунтарству. Но я недооценивала тебя, правда? — она взяла меня за щеку. — Ты сильнее этого. Он помог тебе это увидеть, не так ли?
У меня в горле образовался комок. Мысль о Хантере наполняла мое сердце сладкой болью. Я не осознавала, что каждый раз, когда я сражалась со своими собственными призраками, он молча был рядом, придавая мне силы двигаться дальше.
— Прости, милая. За все, — мама встала, распахнув руки в разные стороны. Я поднялась и шагнула в ее объятия. — Я так сильно тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, мама, — я обняла ее на мгновение, прежде чем отстраниться.
Она смахнула слезы с глаз.
— Теперь я дам тебе принять душ, — мама закрыла за собой дверь. Когда я направилась в ванную, то почувствовала себя легче. Месяцы напряжения, казалось, спали с меня.
Включив свет, я взглянула в зеркало и похолодела. Всклоченные волосы, ссадины на подбородке и лице, опухшие губы – всюду следы Хантера.
Я была полностью влюблена в Хантера Харриса, и мне нужно было его отпустить.
Но глубоко в моем мозгу его слова повторялись по кругу: «Значит, мы будем сражаться сильнее».
***
Только на следующее утро, когда я въехала на парковку и заметила серебристый “Range Rover” Джейсона, ко мне вернулось воспоминание о том, как я видела его у озера накануне вечером. Я закинула сумку на плечо, внутри меня клубилось беспокойство. Каждый мой шаг был размеренным, точным, намеренно замедляющим мое движение. Мне все еще хотелось верить, что это была чья-то другая машина.
Я распустила волосы, закрывая ими лицо, и опустила голову, поднимаясь по ступенькам и проходя через дверь. Я спряталась за прядями от громких и тихих голосов, грохота шкафчиков и скрипа обуви по плитке.
Когда я подошла к своему шкафчику, голоса заметно стихли. На моей спине будто бы кто-то прожигал дыры. Мой взгляд скользнул по сторонам. Одноклассники пялились на меня, все прекратили заниматься своими делами. Мой живот скрутило, дыхание стало прерывистым. Группа девушек, которых я узнала, стояла перед с моим шкафчиком. Они следили за мной, оглядев с отвращением. Одна из них кашлянула, слово «шлюха» было приглушено ее рукой.
— Отойдите, — я постаралась говорить ровно, но неприветливо.
Они расступились, быстро отходя от моего шкафчика. Мой взгляд упал на то, что они загораживали. Воздух застрял в моем горле. Пот выступил на лбу, шее и спине.
Большими, небрежными буквами ярко-желтого и белого цветов было написано: «Братоубийца. Шлюха. Развратница!» За спиной я услышала хихиканье и шепот.
«Держи себя в руках, Джеймерсон. Не показывай им, что они могут тебя задеть».
— Неужели ты не могла выбрать кого-то другого? — закричал парень.
Другой парень указал на свой телефон, наблюдая за экраном.
— Смотри сюда, моя любимая часть... ооо... а вот и штаны летят в воду.