Оказывается, им не удалось достать достаточно бутылок их любимого сорта и Кирстен пытается найти замену. Я не обращаю на них внимания, тем более что Джейс не сводит с меня глаз с тех пор, как мы сели за стол. Даже чтобы взглянуть на меню. Его глаза обводят мои губы и изгиб обнажённого плеча. Я чувствую, как от его тела исходит тепло, хотя мы сидим слишком далеко друг от друга, чтобы соприкасаться.

Никогда ещё я так не мечтала о столике в кабинке, как сейчас.

Официант возвращается с нашей бутылкой изысканного Шардоне, наливает всем по бокалу и принимает заказ на еду.

Кирстен делает серьёзное лицо и, глядя на меня, поднимает бокал.

— Тост.

Мы вопросительно смотрим на неё, гадая, что она задумала.

— За романтику. Мы с Эйденом женимся. А теперь и вы с Джейсом вместе, — она смотрит на Джейса оценивающим взглядом, — ребята, вы идеальная пара. О вас, должно быть, трубит весь офис.

Мы с Джейсом обмениваемся взглядами, и мне даже удаётся что-то ответить.

— Ну, я не уверена, что Элоиза и Бетти знают, — говорю я, имея в виду медсестру и секретаршу.

— О, они знают, — отвечает Эйден.

Я застываю в шоке.

— Откуда?

— Я сказал им.

— Зачем?

— А почему нет? — Эйден пожимает плечами, — это секрет?

— За романтику, — перебивает Джейс, чокаясь своим бокалом с Кирстен, а затем с моим и Эйдена. Мы все делаем по глотку. Хотя мой глоток явно больше.

Джейс наклоняется ко мне и невесомо проводит губами по шее. Для остальных это выглядит как обычный поцелуй, но он шепчет:

— Расслабься, у нас всё получится.

Расслабиться?

Как я могу расслабиться, если от его горячего дыхания у меня мурашки?

И всё же меня немного отпускает. Джейс прав. Мы проведём этот ужин на ура. Я уверена, что когда он отстранился, я покраснела, но мне удалось ободряюще ему улыбнуться. Джейс улыбается в ответ и берёт меня за руку, а затем наклоняется вперёд, делая вид, что слушает о свадебных планах Кирстен и Эйдена. Мне трудно сосредоточится на разговоре. Слишком поглощена ощущением того, как большой палец Джейса небрежно рисует круги на внутренней стороне моей ладони.

Когда приносят еду, ему приходится отпустить мою руку, чтобы... ну, вы понимаете, поесть, и я слишком остро ощущаю потерю.

Официант ставит перед нами тарелки, повторяя названия блюд. Когда подходит моя очередь, он объявляет:

— Тофу терияки с поджаренным весенним луком и гарниром из грибов кремини.

Я стараюсь сохранить нейтральное выражение лица, пока он ставит передо мной абсолютно точно не то блюдо, которое я заказывала. Это не японский рисовый горшочек с грибами, но неважно.

— Пожалуйста, дайте мне знать, если вам понадобится что-то ещё. Официант уходит.

Я беру палочки и отодвигаю один гриб в сторону.

— Всё в порядке? — спрашивает Джейс.

— Да, просто официант перепутал мой заказ. Ничего страшного.

— Что? — вмешивается Кирстен, — ты должна позвать его и попросить поменять.

— Нет, нет, — настаиваю я, — это правда неважно.

Эйден вытирает рот салфеткой, прежде чем сказать:

— Лори терпеть не может указывать официантам на их ошибки.

— С тех пор, как во время учёбы в колледже она четыре года подрабатывала официанткой, — заканчивает за него Джейс.

Он знает и мою душещипательную историю о том, что до десяти лет я толком не могла говорить. Эйдену я никогда не рассказывала, потому что не хотела выглядеть жалкой, так что Джейс прикрывает меня, хотя бы частично. Ведь правда и то, что, проработав четыре года в ресторане, я поняла, насколько тяжела эта работа, особенно когда приходится иметь дело с жалобами.

Я бросаю на него благодарный взгляд, прежде чем сказать:

— О, посмотрите, вы такие милые, заканчиваете фразы друг друга.

— Извините, — Кирстен поднимает руку, игнорируя весь предыдущий разговор.

Официант немедленно спешит к нашему столику.

— Да, мэм, чем я могу помочь?

— Моя подруга заказала другое блюдо, — говорит Кирстен.

— О, мне очень жаль. Что вы заказали?

Огорчённая, я поднимаю на него глаза.

— Горшок с грибами и рисом.

Не менее опечаленный официант забирает грибы кремини.

— Мы приносим извинения и исправим эту оплошность за счёт заведения.

— Спасибо, — сказала я подавленным голосом.

Кирстен улыбается.

— Видишь, не так уж и страшно.

— Нет.

Мечтаю, чтобы она, наконец, замолчала.

Джейс наклоняется ко мне.

— Не волнуйся, я оставлю ему тридцать процентов чаевых.

Это обещание заставляет меня улыбнуться по двум причинам. Во-первых, потому что это именно то, как бы я поступила, а во-вторых, потому что он предложил заплатить. Как будто у нас правда нормальное свидание. Я знаю, что мы должны изображать видимость, но этот жест всё равно трогает меня.

Ощущение тепла исчезает, когда Кирстен снова открывает рот.

— Почему вы даете ему такие щедрые чаевые за то, что он принёс неправильный заказ?

Я могла бы попробовать объяснить ей, что когда официант уберёт блюдо из чека, ему придётся оплатить его из своего кармана, и в качестве компенсации мы увеличим чаевые, но я не уверена, что до Кирстен это дойдёт. Её первый рабочий день, вероятно, был тогда, когда она пришла в юридическую фирму своего отца, а на её плечах никогда не висело займа за учёбу. Поэтому нет смысла пытаться объяснить, как несколько баксов могут повлиять на человека, для которого каждый доллар на вес золота.

Вместо этого я перевожу разговор на единственную тему, которая наверняка её отвлечёт:

— Ты говорила, что собираешься завтра готовить дегустационное меню для свадебной церемонии?

— О да, какой кошмар. Представляешь, они разрешили нам выбрать только три закуски!

Я делаю ещё один глоток вина, чтобы скрыть своё недоумение.

— Неужели? А сколько бы ты хотела? — спрашиваю я, пытаясь сохранять на лице серьёзное выражение.

— Не меньше пяти, но порции поменьше.

Я ухмыляюсь Эйдену через стол. Должно быть, он ненавидит весь этот процесс.

Он невозмутимо поднимает бровь и спрашивает:

— Но хватит о нас, старых, почти женатых людях. Давайте поговорим о том, как вы, молодые, влюбились.

Мои щёки вспыхивают красным, и я бросаю на него взгляд.

— Насколько я помню, ты самый младший из нас.

— Если верить свидетельству о рождении, самый мелкий - это Джейс.

Джейс театрально затыкает уши.

— ЛАЛАЛАЛАЛАЛАЛАЛАЛАЛА ТЕБЯ НЕ СЛЫШУ, ПРИЯТЕЛЬ.

— Вы, ребята, просто уморы, — вмешивается Кирстен.

Как бы я ни старалась ей понравиться, невеста Эйдена очень усложняет этот процесс. Мы не сходимся. Кирстен словно инородное тело, пытающееся вклиниться в нашу идеально сбалансированную экосистему. Ну, может, и не идеально сбалансированную, учитывая, что я уже пятнадцать лет кручусь вокруг оси безответной любви, но, по крайней мере, у нас была определённая гармония до её появления. Кирстен просто не одна из нас.

— Вы уже выбрали, куда поедете в медовый месяц? — спрашивает Джейс, снова меняя тему, вероятно, заметив, как пристально я смотрю на невесту.

— Да, — отвечает Кирстен, — мы едем в Ангилью на две недели...

Пока мы слушаем, как Кирстен перечисляет количество бассейнов и ресторанов на курорте, а также все экскурсии, которые она для них запланировала, я изо всех сил стараюсь не исполнить мысленный танец дождя, направленный на Карибский остров на вторую половину февраля. Я прям слышу ритуальные барабаны у себя в голове.

Она продолжает свой монолог большую часть ужина, я лишь время от времени делаю вежливые замечания, но в основном не обращаю внимания на происходящее. Я бы не смогла сосредоточиться, даже если бы мы обсуждали что-то интересное. Не тогда, когда Джейс беспрерывно наблюдает за мной. Я ловлю его взгляд, и забавно, что мой собственный постоянно падает на его губы.

Губы, которые должны поцеловать меня.

Я снова поднимаю взгляд, и Джейс фиксирует его на моём лице. Неужели он заметил, что я уставилась на его рот? Его взгляд такой пристальный, что мне кажется, что он обо всём догадался. Сердце бешено колотится в груди. Я паникую и отхожу в туалет.

Когда я возвращаюсь к столу, официант уже убирает наши тарелки. Сажусь за стол и смотрю на свои колени, как раз в тот момент, когда рука официанта тянется вниз, как бы задирая мою юбку. Я вскакиваю со стула и чуть не ударяю его по руке. Слишком поздно я понимаю, что происходит на самом деле, поскольку официант смотрит на меня с недоумением, держа в руках чёрную салфетку. Должно быть, это одно из тех модных мест, где салфетку складывают, когда вы идёте в туалет, и кладут обратно на колени, когда вы возвращаетесь.

— Всё в порядке, мэм? — спрашивает официант.

— Да, да, простите, — говорю я, садясь обратно в кресло, — я просто…

И тут я совершаю ошибку, встретившись взглядом с Джейсом. Он ухмыляется и дразняще приподнимает бровь, словно говоря: «Договаривай, мне интересно».

— Неважно, — говорю я. И сижу неподвижно, пока официант наконец кладёт салфетку мне на колени.

Закончив, он спрашивает:

— Желаете десерт?

Пока он предлагает варианты, Джейс наклоняется ко мне.

— Ты собиралась дать пощечину этому бедному официанту?

— Заткнись, — шиплю я, — я думала, он хочет залезть мне под юбку.

— Ложное обвинение в домогательстве. Боже мой, сколько теперь мне придётся оставить ему чаевых?

— Продолжай умничать и это будет наименьшей из твоих проблем.

Когда, наконец, приносят счёт, я испытываю смешанные чувства. Из-за похода в свадебный салон, а затем в ресторан, мой лимит терпимости к Кирстен превышен. Но мне не хочется расставаться с Джейсом.

Мы берём пальто и уже собираемся уходить, когда Кирстен объявляет, что ей нужно в туалет.

— Я подожду, — говорит Эйден, — идите вперёд.

На улице мороз, но, по крайней мере, нет ветра. Чтобы согреться, я просовываю руки под расстёгнутое пальто Джейса и переплетаю пальцы за его спиной, как делала уже миллион раз до этого. Только сегодня всё по-другому. Вместо того чтобы просто терпеть, Джейс обнимает меня в ответ. Мой длинный пуховик застёгнут на молнию, и он кладёт свои тёплые руки мне на поясницу.