Мне хочется поцеловать его. И ударить его. И послать его к черту — одновременно.

Я делаю глубокий вдох и кричу:

— Все, заткнитесь!

Тишина длится всего несколько секунд, затем крики возобновляются.

— Это возмутительно! — Брио рычит.

— Как ты смеешь нанимать кого-то, не посоветовавшись сначала с капо? — голос Армандо.

— Я не потерплю чужака! — Это Тициано.

— Никому не сойдет с рук убийство члена Семьи без последствий! — Опять Брио.

Мое внимание приковано только к нему - Каю. Я наблюдаю за тем, как он лезет в куртку. Воздух колышется, и мои глаза улавливают мельчайшее движение. В следующее мгновение огромный черный нож вонзается в середину стола, прямо перед Брио, который говорил громче всех. Снова наступает тишина, и на этот раз она окутывает комнату.

— Я могу нанять любого, кого захочу, — говорю я. — И мне не нужно ваше одобрение, чтобы выбрать себе охрану.

Я понятия не имею, что делаю. Я не совсем уверена, что мой демон всерьез намерен остаться здесь и надолго ли, но я не могу допустить, чтобы кто-то в комнате пришел к такому выводу. Раздается несколько невнятных слов, но никто не возражает мне.

— А что касается Эрнесто… — продолжаю я, но глубокий голос Кая, раздавшийся из-за стола, прерывает меня.

— Эрнесто, — говорит он хриплым голосом, который я так люблю, — это пример того, что произойдет с каждым, кому доверена безопасность миссис Леоне, но кто не справляется со своей работой.

Взгляды капо перескакивают с ножа, воткнутого в центр стола, на Кая.

— Нера, - Сальво наклоняется ко мне, - — не думаю, что это...

— На сегодня мы закончили, — прерываю я его. — Вы все свободны.

Стулья заскрипели по полированному деревянному полу, когда мужчины поднялись и один за другим вышли из зала. Я знаю, что они не оставят это так просто, но эта проблема подождет до другого дня. Сальво последним выходит из-за стола и, дойдя до двери, останавливается и бросает на меня пристальный взгляд.

Массимо это не понравится, судя по его взгляду.

Он закрывает дверь и уходит, оставляя меня наедине с человеком, который разбил мне сердце. Разбил его так сильно, что уверена, что никогда не смогу собрать его обратно.

— Я думала, ты уехал.

Каждое слово из уст Неры пронзает мою грудь, как кинжал. Я знаю, что она имеет в виду прошлую ночь, но это все равно возвращает меня к тому времени на крыше, когда она кричала под сильный дождь той ночью.

— Нет, — говорю я.

— Значит, ты просто решил ворваться, прервать мою встречу и зарезать главу моей службы безопасности?

— Верно. И я сделаю то же самое с каждым, кто представляет для тебя опасность. Неважно, напрямую или нет.

— Я не хочу, чтобы ты был здесь…Кай.

Еще один удар в грудь, и этот режет глубже, чем предыдущий. Я ненавижу свое имя, но мне нравится, как она его произносит.

— Это ничего не меняет, тигренок. Я останусь, пока не убежусь, что ты в безопасности.

— Это не твоя работа - оберегать меня.

— Может, и нет. Но я все равно сделаю это.

— А потом ты уйдешь навсегда?

— Да, — лгу я. Пока я жив, я никогда больше не покину ее. —Ты изменилась. Что случилось?

— Жизнь, — Она зарывает руки в волосы и смотрит вниз, на черную деревянную поверхность перед собой. — Жизнь случилась.

— Есть предположения, кто мог заказать твое убийство?

— Скорее всего, один из капо.

— Я устраню их сегодня вечером.

Нера вскидывает голову, ее глаза находят мои.

— Ты не будешь устранять кого-либо без моего разрешения.

— Я не позволю потенциальной угрозе для тебя сделать ни одного вдоха больше, чем необходимо! — Я рычу. — Можешь представить себе мой шок, когда я наткнулся на контракт на убийство с твоей фотографией. Или когда я увидел, что сицилийцы уже взялись за работу? Я не мог дышать - слишком беспокоился о твоей безопасности, - пока бегал вокруг твоего дома, пытаясь убрать их прежде, чем кто-то из ублюдков доберется до тебя!

— Не повышай на меня голос. Ты спас мне жизнь, и я тебе за это благодарна. Но это не значит, что ты можешь кричать на меня.

— Ты могла умереть,— рычу я. — Заказ о твоем убийстве закрыт, и больше его не будет. Но это не значит, что тот, кто его подал, не попытается использовать другие средства.

Сегодня утром я позвонил Рафаэлю, главе сицилийской группы, и убедился, что они отказались от работы. Затем я сделал еще один звонок - парню, который выступает в качестве посредника при выполнении всех высокопоставленных заданий. Я объяснил в мучительных подробностях, что произойдет с его внутренностями после того, как я покончу с ним, если он не уберет из списка жертв Неру. И я распространил эту угрозу на всех, кто вздумает взяться за убийство моего тигренка. Может, я и не общительный, но я знаю большинство людей в своей сфере деятельности. И, что еще важнее, они знают обо мне.

Нера закрывает глаза и сглатывает, вцепившись в подлокотники кресла. Она сжимает его так крепко, что костяшки пальцев белеют, но, похоже, она не понимает, что я вижу ее насквозь. Это первый признак беспокойства, который она выказала с тех пор, как я вошел в комнату. Даже когда я перерезал горло начальнику ее охраны, она и глазом не моргнула. Когда я вернулся в Бостон два месяца назад, я сразу заметил, что она изменилась, но только сегодня я осознал, насколько значительна эта перемена.

— Хорошо, — шепчет она и встречает мой взгляд. — Ты можешь следить за моей безопасностью и получишь вознаграждение за свои услуги. Мы подпишем контракт сроком на шесть месяцев.

Мое тело напрягается, каждое ее слово обжигает мою душу. Она хочет дать мне денег в обмен на то, что я буду обеспечивать ее безопасность?

— Я не буду подписывать с тобой гребаный контракт, тигренок, — рычу я. — А почему именно полгода? —

— Как раз мой сводный брат выйдет из тюрьмы. С этого момента он займется этим дерьмовым шоу — Она встает и идет через всю комнату, пока не оказывается рядом со мной. — Я сообщу членам семьи и персоналу о переменах в отделе безопасности. Кто-нибудь придет, чтобы проводить в твои апартаменты. Они в другом здании.

С этими словами она переступает через труп, лежащий в луже крови, и выходит из комнаты.

Я стискиваю зубы и перевожу взгляд на нож, вкопанный в столешницу, пытаясь подавить желание пойти за своим тигренком. Взять ее на руки и прижать к груди, как я хотел прошлой ночью. Как я мечтал сделать это каждый день в течение трех лет, пока гнил в том проклятом комплексе, и в последние месяцы, когда я снова тайно наблюдал за ней.

Но я не сделаю этого. Я больше никогда не позволю рукам, убившим ее отца, прикасаться к ней. Если я это сделаю, то никогда не смогу отпустить ее. Я могу справиться с этим. Я нарушил данное ей обещание, и я приму последствия этого. Я даже подпишу этот проклятый контракт, если ей станет легче.

Наклонившись вперед, я обхватываю пальцами рукоятку ножа и вытаскиваю лезвие.

Но я не буду спать в другом здании.