Сердце наполняется легкостью, когда я стою посреди белого шатра на земле Моретти. Я уже была на ...

Сердце наполняется легкостью, когда я стою посреди белого шатра на земле Моретти. Я уже была на сотне таких же вечеринок, как эта. Но на этот раз все по-другому. На этот раз я жена Сорена Моретти.

Я привыкла ходить незамеченной. Сегодня же люди, которых даже не знаю, подходят ко мне, чтобы представиться, как будто я важная персона. Я не знаю, как к этому относиться. Единственное, в чем уверена, что мне нравится, как Сорен смотрит на меня. Он единственный человек, который имеет значение в этом месте.

— Потанцуй со мной, жена, — он протягивает руку.

Я подаю ему руку и позволяю вывести меня на танцпол, хоть я и не очень хорошо танцую. Сорен мастерски ведет меня, я пару раз спотыкаюсь о его ноги, но ему, кажется, все равно.

— Есть новости о Еве? — спрашиваю я. В семье витает напряжение. Сегодняшний вечер — еще одно напоминание о том, что никто не знает, где она. Мы знаем только, что она у Энтони Армато, а он исчез сразу после похорон Джуда.

Чтобы сохранить рассудок, я должна верить, что с ней все в порядке и это всего лишь одна из ее игр, потому что если это не так... я не могу об этом думать.

— Нет, — его голос грубый, и он крепче прижимает меня к себе. — Я должен был убить его, когда у меня была возможность. Я буду жалеть о том, что не прислушался к своей интуиции до конца своих дней, — он качает головой.

Уход Евы вбил клин в сердцевину семьи. На это тяжело смотреть. Если бы вы спросили меня полгода назад, я бы рассмеялась и сказала, что они это заслужили, но тогда говорила моя ревность. Я всегда завидовала, что у них есть семья, в то время как мне казалось, что я потеряла свою.

— С ней все будет в порядке. Она сильнее, чем все думают, — Сорен ничего не отвечает, и я кладу голову ему на грудь, пока мы покачиваемся в такт музыки. — Я люблю тебя, — бормочу я.

Его рука проходит по моим волосам и ложится на поясницу. Я слушаю, как ровно бьется сердце Сорена, когда песня заканчивается. Он отводит меня от всех и выводит из шатра.

Он снимает свой пиджак и накидывает его мне на плечи. Весна в самом разгаре, но вечера все еще прохладные.

— Ты знаешь, что мы с Евой шпионили за тобой здесь, когда были маленькими?

Сорен смеется.

— Да, мы с братьями придумывали возмутительные истории, чтобы узнать, расскажете ли вы кому-нибудь.

— И эти истории никогда не были правдой?

— Нет. Мы просто хотели проверить, умеет ли Ева держать язык за зубами.

Мы с Сореном прогуливаемся рука об руку вдоль береговой линии на Сицилии во время нашего медового месяца. Именно отсюда родом его семья, до того как его дед решил развить семейную империю в Северной Америке.

Сегодня он молчит, и это меня беспокоит.

— Ты в порядке?

Он отпускает мою руку, и от ветра, дующего с моря, становится прохладнее. Прежде чем я успеваю замерзнуть, он обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

— Со мной все будет в порядке.

С ним все будет в порядке? Что это значит?

Его рука скользит по моей руке и снова сжимает ладонь. На этот раз его хватка крепкая, большой палец поглаживает нежную кожу.

— Джиневра, — он поворачивается ко мне и опускается на колени, открывая коробочку, в которой на подушечке лежит кольцо со сверкающим бриллиантом. Мой рот раскрывается от удивления.

— У меня есть вопрос, который хочу задать тебе, но я хочу, чтобы ты выслушала меня, прежде чем ответить. Мне не нужно, чтобы ты выходила за меня замуж ради моего наследства. Я вывел свой бизнес из-под власти отца. Он даже не сопротивлялся. Мне не нужна ты, чтобы сохранить мой бизнес или состояние. Я также оплатил врачей твоей матери на ближайшие десять лет. Я не нужен тебе, чтобы найти для нее лучших врачей, они у нее есть. Зная все это, выйдешь ли ты за меня замуж? Снова.

Я никогда в жизни не видела Сорена таким нервным и уязвимым. Это нереально — видеть его человеческую сторону, которая может пострадать.

Его рука дрожит от того, что он протягивает мне кольцо на протяжении своей речи.

— Нет обязательств, которые сковывают нас вместе, — эта мысль мне чужда, но мои губы сами по себе изгибаются в улыбке. Мне нравится эта мысль. Сорен мой, потому что он этого хочет. Таких отношений у нас никогда не было, и мой желудок трепещет от этой мысли.

Сорен достает кольцо из коробочки и надевает его мне на палец. Оно сверкает и выглядит массивным на маленькой руке.

— Я стал зависим от твоей улыбки, от того, как ты дразнишь меня, и от того, как загораются твои глаза, когда ты возбуждена. Я хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь, узнать о тебе все. Ты делаешь меня лучше. Я люблю тебя.

Слова застревают у меня в горле, и я обвиваю его руками, притягивая к себе для поцелуя. Его руки обхватывают мое лицо, когда он берет контроль в свои руки, его язык скользит по моему. Я хочу, чтобы Сорен всегда был рядом со мной.

Он отпускает мои щеки, когда наш поцелуй заканчивается.

— Да! Я выйду за тебя еще сто раз, — он прижимается своим лбом к моему.

— Ты напугала меня. Как можно оставлять мужчину в подвешенном состоянии? — он тяжело вдыхает.

— Я поцеловала тебя. Я почти уверена, что это означает «да», — отвечаю я, задыхаясь.

Поднимаю руку и смотрю на бриллиант. Он просто великолепен. Я не могу сдержаться и снова целую Сорена.

— Я хочу, чтобы у нас был такой брак, как у моих бабушки и дедушки. Я хочу, чтобы у нас была семья. Я хочу, чтобы мы были окружены любовью.

Моя рука касается его челюсти: — И это то, что у нас будет.