ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Последние полторы недели прошли как в тумане.

Я осталась верна своему слову и заперлась в своей студии, чтобы работать над своим творчеством, отрываясь лишь на то, чтобы присматривать за Лолой по утрам и выводить Ваффлза на ежедневные прогулки. Я не могу точно сказать, было ли это следствием решимости, недавнего вдохновения или сочетания того и другого, но я была в восторге, когда закончила работу на день раньше, чем предполагалось.

В то время как я наслаждалась своими профессиональными достижениями, в моей личной жизни наступил застой.

На следующий день после нашего разговора на кухне, у Дилана случилась большая неудача на работе, и он стал подолгу задерживаться в офисе и проводить свободное время с Лолой. Я видела его только тогда, когда он выбегал за дверь или поднимался в свой домашний офис на конференцию.

Я подумывала рассказать ему о своей художественной выставке, но когда он сообщил мне, что в конце недели у него еще одна командировка, я решила не поднимать эту тему.

Дилан не уточнил, собирается ли он снова в Нью-Йорк, но даже если бы собирался, я не стала упоминать о своей выставке, боясь, что он почувствует себя обязанным поехать. Он сказал, что его родители присмотрят за Лолой, пока его не будет, так что о моих планах на выходные речи не шло.

Сейчас поздний вечер, и я роюсь в холодильнике в поисках чего-нибудь съестного. Неделю назад я доедала последние порции вкусной домашней еды Дилана, поэтому остановилась на сэндвиче с ветчиной и сыром. Я собираю все ингредиенты, выкладывая их на столешницу, а сама звоню Гэвину. Утром я забыла сообщить ему захватывающую новость о том, что мы закончили работу над коллекцией в срок.

— Алло? — Нерешительно говорит он.

— Привет, Гэв. У тебя клиент? Я могу перезвонить позже.

— Нет, сейчас все в порядке. Обычно ты стараешься избегать разговоров со мной, поэтому я немного нервничаю, когда узнаю, что ты звонишь мне за три дня до выставки. Может, сейчас самое время напомнить тебе, что большинство галерей требуют, чтобы художники присылали свои картины за несколько недель до начала выставки?

Что я больше всего ценю в «The Artist», так это то, что они сосредоточены на продвижении художника, а не конкретных произведений искусства. Это означает, что коллекция не представляется публике до самого вечера выставки.

— Мне очень повезло, что я работаю с исключительным куратором, который не препятствует моему творческому процессу.

Не помешает задобрить его, когда он в одном из своих настроений.

— Сейчас ты меня подбадриваешь, и я обычно не возражаю, но это заставляет меня думать, что у тебя плохие новости.

— Некоторое время это было так себе. — Я зажимаю телефон ухом, намазывая кусок хлеба майонезом и горчицей. — Няня Дилана уволилась, поэтому я присматривала за Лолой по утрам, а полторы недели назад я слегла с гриппом. О, и я забыла упомянуть, что у меня был сильнейший творческий спад...

— Детка, ты бредишь, и если ты продолжишь говорить, у меня начнется язва. — В его голосе звучит паника. — Подожди, ты сказала, что была няней у красавчика из GQ? Как ты могла скрыть от меня такую ценную информацию?

Гэвин легко отвлекается, когда речь заходит о сплетнях.

— Ты бы предпочел поговорить о моем соседе или узнать последние новости о картинах?

Пока я жду его ответа, добавляю в свой сэндвич ломтик сыра и несколько кусочков мяса и складываю его пополам. Я перекладываю телефон на другое ухо и запрыгиваю на стойку.

— Зависит от того, хорошие у тебя новости или плохие. — Говорит Гэвин. — Если плохие новости, то мне понадобится крепкий напиток. И прежде чем ты ответишь, позволь напомнить, что спрос на это шоу был настолько велик, что нам пришлось сделать его билетным. — Когда я не отвечаю сразу, он начинает беспокоиться. — Марлоу? Ради всего святого, пожалуйста, избавь меня от страданий. Ты смогла закончить коллекцию?

— Можешь расслабиться, Гэв. — Говорю я в перерывах между укусами своего сэндвича. — Сегодня транспортная компания забрала картины, и завтра утром они будут доставлены. Несколько минут назад я также отправила по электронной почте фотографии для программ. — С гордостью сообщаю я ему.

Я опускаю тот факт, что работа была очень напряженной, и я едва успевала сделать перерыв на кофе, чтобы закончить последние три работы раньше срока. У меня были опасения, что последняя картина не успеет высохнуть к отправке, но, к счастью, все обошлось.

— Я чертовски горжусь тобой, детка. Не могу дождаться, когда увижу их вживую. Это требует праздничного шампанского. Мы с Мэтью приглашаем тебя на свидание, когда ты приедешь. — Заявляет он.

— С удовольствием. — Говорю я.

— Ты пригласила кого-нибудь на шоу? Пожалуйста, скажи мне, если я перегнул палку. — Торопливо говорит он.

— Гэв, ты один из моих самых дорогих друзей. Ты можешь спрашивать меня о чем угодно. — Успокаиваю я его. — Я отправила приглашение маме и папе, но они мне так и не ответили. Я собираюсь навестить их после этого.

В прошлом я приглашала родителей на каждое шоу, но у них всегда находилось оправдание, почему они не могут приехать.

Было бы очень важно, если хотя бы на один вечер они могли притвориться, что гордятся моими успехами.

Думаю, это слишком большая просьба. Хотя я могу предвидеть их вероятную реакцию, это не помешает мне навести справки. Как вечной оптимистке, мне трудно удержаться от надежды, даже если разочарование неизбежно.

— А как насчет твоих друзей в Мэне или неким красавчиком из GQ? — Спрашивает Гэвин с новым интересом. — Я бы не отказался встретиться с ним лично.

— Квинн не может так быстро покинуть свой магазин. У Энди есть обязательства перед племянником. И я не приглашала Дилана. У нас с ним сложные отношения, а в эти выходные у него командировка, так что он все равно не сможет приехать.

Он тихонько присвистнул.

— Ты меня обманываешь, детка. Не похоже, что ты говоришь о ком-то, кто является всего лишь твоим боссом. Лучше расскажи все подробности, когда приедешь.

— Вы с Квинн неумолимы. — Я хихикаю. — Обещаю, что нагоню тебя, как только приеду в Нью-Йорк.

— Я буду держать тебя в курсе. Лучше позвони маме, пока не струсила.

— Да, ты прав, скоро увидимся.

— Не могу дождаться. Пока, детка.

Я доедаю последний сэндвич и спрыгиваю со стола, чтобы пройтись по кухне, пытаясь найти в себе мужество набрать номер мамы. Гэвин прав. Если я не сделаю этого сейчас, то струшу. Вряд ли это типичная реакция большинства людей, когда они звонят родителям.

Глубоко вздохнув, я набираюсь сил и нажимаю на кнопку вызова.

Когда она звонит, мне требуется каждая унция силы воли, чтобы не завершить звонок до того, как она ответит.

— Алло?

— Привет, мам.

— О, привет, дорогая. — Похоже, мой звонок застал ее врасплох. — Что-то случилось? Тебе нужно, чтобы отец прислал тебе денег?

— Нет, мам, я звоню не поэтому. — Я закусываю нижнюю губу, пытаясь адекватно сформулировать свои мысли. — Я хотела напомнить тебе о моей выставке в галерее «The Artist» в ближайшую субботу. Было бы очень важно, если вы с папой смогли приехать.

Меня трясет, когда я произношу эти слова.

— Что за выставка? Ты не упоминала о ней. — Говорит она, похоже, в замешательстве.

— Я рассказывала тебе о ней в прошлом месяце. — Я сохраняю ровный тон. — Ты спросила, могу ли я прислать тебе подробности по электронной почте, что я и сделала — дважды.

Наступает продолжительное молчание, прежде чем она наконец отвечает.

— О, да, я их видела. Должно быть, я забыла отправить тебе ответное письмо. Послушай, дорогая, ближайшие выходные нам не подходят. В пятницу вечером у нас запланирован ужин с группой выпускников университета, а ты знаешь, как твой отец относится к Нью-Йорку.

Я опускаюсь на пол, с трудом сдерживая слезы. Не знаю, почему я так эмоциональна. Не то чтобы я этого не ожидала. Мои родители не приходили ни на одно из моих шоу и не любят выезжать за пределы Калифорнии. Мне просто хотелось бы, чтобы в этот раз все сложилось иначе...но так не бывает.

— Все в порядке, мам. Я понимаю.

— Мне очень жаль, дорогая. Почему бы тебе не приехать к нам в ближайшее время? — Предлагает она. — Только, пожалуйста, не бери с собой собаку. Ты знаешь, что у меня аллергия, и он слишком шумный.

Мои родители не встречались с Ваффлзом лично, но мы общались по видеосвязи вскоре после того, как я его усыновила. Моя мама выразила беспокойство по поводу того, как я могу позволить себе кормить его на зарплату художницы, а мой отец усомнился в моей способности заботиться о собаке, когда я едва могу позаботиться о себе. В результате я редко упоминаю Ваффлза во время наших нечастых разговоров.

— Следующие несколько месяцев будут для меня очень напряженными, но я посмотрю, что смогу сделать.

Я уже давно не навещала родителей и не планирую ничего менять.

— Послушай, дорогая, мне нужно закончить проверку стопки бумаг, так что я должна идти. — Резко говорит мама.

— О, хорошо. Пожалуйста, передай папе привет.

— Передам. Пока, Марлоу.

— Пока, мам.

Непролитые слезы текут по моему лицу, как только я кладу трубку.

Ваффлз прибегает со своей собачьей лежанки в углу и прыгает ко мне на руки. Он прижимается ко мне, скулит и лижет мое лицо. Я всегда ценила его необыкновенную способность улавливать мои эмоции.

— Я в порядке, мальчик. Я обещаю.

Я крепко обнимаю его. По словарным меркам у меня было идеальное детство. Меня вырастили в уютном доме в хорошем районе и дали самое лучшее образование.

Мои проблемы связаны с тем, что любовь моих родителей была обставлена определенными условиями. Они постоянно подталкивали меня к тому, чтобы я вписывалась в определенную форму, потому что мои мысли и поступки часто отличались от тех, кто меня окружал. И они отмахнулись от меня, когда поняли, что я никогда не стану той, кем они хотели меня видеть.