ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

БРИАР

Для сталкера, он хреново справляется с обеспечением безопасности собственного дома. Я поворачиваю ручку задней двери, и она с легким скрипом открывается.

Я задерживаю дыхание, ожидая, что он ворвется в комнату с ножом в руках, но в доме царит зловещая тишина.

Возможно, это не совсем этично, но его адрес был указан в студенческих записях кампуса. Мой GPS точно подсказал мне, где его найти.

К счастью, Сейнта нет дома, и мне нужно найти доказательства раньше, чем он появится. Если он найдет меня здесь, кто знает, что он со мной сделает.

Его дом настолько пустой, полностью лишенный какого-либо декора или индивидуальности, что создается впечатление, что здесь никто действительно не живет. Больше похоже на дом, выставленный на продажу. Вероятно, потому, что он снимает этот дом, пока посещает программу МИД в Оберне, и не потрудился украсить его. Почему из всех программ МИД в стране он выбрал именно мою?

Хотя я знаю, что я одна, я крадусь по дому, с каждым шагом ужасаясь тому, что я найду, на что наткнусь. Женщина, запертая в его подвале? Расчлененное тело в его ванной?

Когда я пробираюсь наверх и включаю свет в маленькой темной комнате, я знаю, что нашла то, что искала: его кабинет.

Его письменный стол - единственная часть его дома, которая не является нетронутой - полная противоположность захламленному хаосу в моем доме. Его стол завален старыми кофейными кружками, маленькими тарелочками с крошками, стикерами с неразборчивыми каракулями и открытыми блокнотами с маркированными списками. Все признаки того, что писатель усердно работает.

Я открываю его ноутбук и, пока жду, когда его компьютер заработает, выдвигаю ящик его стола.

То, что лежит внутри, заставляет меня задыхаться.

Нежными руками я беру печально известную маску С.Т. Николсона из стола Сейнта.

Я узнала бы эту маску где угодно. Ту же маску С.Т. Николсон носит на всех своих авторских фотографиях, на каждом из своих автографов, во всех своих интервью.

Черная маска с красными языками пламени, подбирающимися к правой глазнице, и неровной малиновой линией, пересекающей другую, спускающейся к нижней части щеки. Черная сетка, скрывающая его глаза, и навязчивый белый полумесяц, имитирующий улыбку.

Раньше, когда С.Т. Николсон был всего лишь автором моих любимых книг, я фантазировала о встрече с ним. О том, как он отвез меня обратно в свой отель и трахнул в этой маске. О том, что я единственный человек, ради которого он снял бы маску, чтобы смогла увидеть, какая правда скрывается под ней.

Теперь мое сердце колотится совсем по другой причине, и я отбрасываю маску, как горячий уголь.

Теперь у меня нет сомнений. Сейнт де Хаас - автор бестселлеров С.Т. Николсон.

Я думала, что встреча с моим любимым автором станет одним из лучших моментов в моей жизни. Я никогда не могла предположить, что встреча с ним обернется именно так.

Поворачиваясь обратно к ноутбуку Сейнта, я шиплю, когда экран запрашивает пароль. Черт. Я не могла ожидать, что он окажется таким тупым.

Затем до меня доходит. Я, вероятно, знаю пароль к каждому из его устройств.

Я набираю Браяр. Но пароль отклоняется.

Я пытаюсь назвать свое полное имя, свой день рождения, музу. Все отклонено.

Мои челюсти сжимаются. У меня есть еще один вариант, и лучше бы он был неправильным. Я печатаю Браяр де Хаас.

Получилось!

У меня сводит живот. Он уже думает обо мне как о своей жене. Его жене.

Я заставляю себя не обращать внимания на тошноту и продолжаю копать. К счастью, Сейнт сохранил открытыми свои последние приложения и вкладки.

В его интернет-браузере открыта вкладка для поиска синонимов слова кровавый, а другая - для его электронной почты. Его почтовый ящик открыт для переписки с Зейденом Кингсли.

Их сообщения безобидны - обсуждают черновики, типы персонажей и запоздалые редакторские замечания.

Когда я, наконец, прихожу в себя после минутного ошеломления, я просматриваю оставшуюся часть его почтового ящика. Большинство электронных писем от Деррика из «Prouse Media», его литературного агента.

Я нажимаю на текстовый редактор Сейнта и нахожу рукопись объемом в двадцать тысяч слов, сохраненную как «Для Моей музы».

Всплески паники, но этот документ - не какой-то длинный эпистолярный роман или подробный отчет о каждом взаимодействии, которое у него когда-либо было со мной. Это явный вымысел, и мне приходится постоянно заставлять себя бегло читать слова, когда история постоянно угрожает поглотить меня.

Но очевидно, что это его фанфик обо мне. Про нас.

В одной из сцен главный герой дает злодею смертельную дозу с примесью кокаина.

Мое сердце колотится так сильно, что я искренне боюсь, что оно вот-вот взорвется.

Возможно, убийства в книгах С.Т. Николсона вовсе не вымышлены.

— Тебе нравится моя последняя работа?

Я ахаю, оборачиваюсь и нахожу Сейнта прямо позади себя, нависающего надо мной со злой ухмылкой.

Прежде чем я успеваю закричать или убежать, он хватает мое лицо обеими руками и притягивает мой рот к своему.

Я приподнимаюсь на цыпочки, дыхание перехватывает, возбуждение пробегает по позвоночнику, когда его губы властно блуждают по моим.

Заявляющий права на меня. Клеймящий меня. Забирающий то, что принадлежит ему.

Я вырываюсь из его хватки, ударяясь задницей о его стол и шипя от боли. Он загораживает мне проход, кладя руки на стол позади меня, но больше не пытается поцеловать.

— Что ты делаешь в моем доме, муза? — он мурлычет. — Ты наконец-то пришла поиграть?

— Ты С.Т. Николсон, — обвиняю я, губы все еще покалывает. — Разве нет?

— Ты нашла мою маску. — Он протягивает руку, чтобы схватить ее. — Я подозреваю, что у тебя проблемы с маской. Мне надеть её?

— Твоя новая рукопись, — начинаю я, сердце колотится так сильно, что ударяется о грудную клетку. — Очевидно, это обо мне.

Он наклоняется, касаясь щекой моего уха.

— Да, и я не могу дождаться, когда увижу, как ты воплотишься в моих фантазиях о тебе.

Я отталкиваю его, не в силах проглотить комок в горле.

— Так ты предложил Мак работу только для того, чтобы добраться до меня?

Он поступил с Мак точно так же, как с моей мамой, - преследовал ее повсюду с одной целью. Манипулировал ими, чтобы им понравиться, чтобы он мог стать ближе ко мне.

— Я хотел произвести хорошее впечатление на тех, кто для тебя важнее всего. У всех нас получилось, не так ли?

Возможно, Мак и получила работу, которая оплачивает ее счета и финансирует привычку покупать книги, но теперь ее босс - психопат.

— Если ты С.Т. Николсон, почему ты участвуешь в программе МИД?

Дьявольская улыбка сползает с его лица, губы сжимаются.

— Негативный отзыв осквернил как мою работу, так и моего персонажа. Я привык к большому количеству критики в свой адрес, и, поверь, когда я говорю, что меня это ни в малейшей степени не беспокоит. Моя работа не для всех, я это хорошо понимаю. Но чтобы кто-то нападал на мой характер, обвинял меня в таких мерзких вещах, обвинял меня в том, что я навязываю себя женщинам ... — Он подавляет гнев. — Это закрутило меня по спирали. Лишило меня возможности писать из-за страха того, в чем еще меня обвинят за то, что я пишу истории, обнажающие душу. Мне нужно было вдохновение. Мне нужно было найти свою музу. — Он проводит рукой по моим волосам. — И тогда я это сделал. Я нашел тебя.

Рецензия, которую он дал мне прочитать. Он все это время намекал мне на свою тайную личность.

— Если ты убьешь меня, мама и Мак выследят тебя и вздернут за яйца.

Нетерпение теперь проступает на его лице, сводя темные брови вместе.

— Я уже говорил тебе, Браяр. Я не хочу причинять тебе боль. Я хочу быть с тобой. Чтобы ты была в безопасности.

Он проследил за мной до дома, наблюдал за мной из окна и вломился в мой дом, но он прав. Он никогда не причинял мне физического вреда. Может быть, он не лжет насчет этого.

— Если ты хочешь, чтобы я чувствовала себя в безопасности, почему ты преследуешь меня?

— Чтобы всегда быть рядом и защищать тебя. — Он сглатывает, горло перехватывает. — Меня не было рядом, когда моя мать нуждалась во мне. Я не смог защитить ее. Я не позволю, чтобы то же самое случилось с тобой.

Хотя я знаю, что не должна поддаваться его комплексу героя, я не могу не понимать его стремление защитить тех, кого он любит, любой ценой. Если бы я потеряла свою мать так, как он потерял свою, я бы сожгла мир дотла. Когда я обнаружила, что мой отец изменял ей, мне захотелось разодрать ему лицо. И все же я чуть было не оставила это открытие при себе, чтобы не видеть, как боль терзает сердце моей матери.

Я бы сделала все, чтобы защитить тех, кого люблю. По мнению Сейнта, он убежден, что любит меня, и хочет сделать то же самое.

— У нас с тобой больше общего, чем ты думаешь. — Он наматывает прядь моих волос на палец. — До тебя я держался особняком. Я никогда не приводил ни одну женщину в свою постель больше одного раза, никогда не позволял им задерживаться, никогда не впускал их в сердце. Ты знаешь, как это бывает - легче держать всех на расстоянии, чтобы некого было терять. Никого, кого кто-то может использовать против тебя. Но мое сердце принадлежит тебе, Браяр. Не важно, как сильно ты меня отталкиваешь, тебе от меня не избавиться. Потому что я не могу потерять и тебя тоже.

Он псих, если думает, что уже влюблен в меня. Он только что встретил меня - он едва знает меня. Я не могу доверять убийце.

— Если ты не будешь держаться от меня подальше, я разоблачу С.Т. Николсона. Все узнают твою настоящую личность.

Мускул на его челюсти дрогнул.

— Если это действительно то, чего ты хочешь, пожалуйста.

За исключением того, что какая-то сумасшедшая часть меня не хочет нарушать анонимность моего любимого автора. Несмотря на все, что Сейнт де Хаас сделал со мной, С.Т. Николсон был моим постоянным источником утешения с тех пор, как я узнала о его дебюте. Его слова говорят со мной так, как ни один другой автор никогда не говорил. Книги С.Т. Николсона - причина, по которой я получила степень магистра, причина, по которой я начала писать мрачные, суровые книги, которые, как я думала, никто никогда не захочет читать. Причина, по которой я, наконец, начала верить, что кто-то там может понять меня, может полюбить меня такой, какая я есть.