ГЛАВА 31

Лео

Мы оба молчим, осмысливая только что полученную новость и тяжесть ее последствий. Я не отрываю глаз от дороги и держу руки на руле, мчась по окраинам Дубровника. Здесь должно быть красиво, но этот прибрежный город для меня разрушен. Навсегда омрачен призраками предательства.

Я смотрю на своего друга, его пистолет, зажатый между коленями, готов к действию. Как и я, его глаза постоянно сканируют зеркала и окна в поисках возможных хвостов. Как только мы подходим к дому, тишину нарушает его опустошенный голос.

— Что у вас с Аленой на самом деле происходит?

Я сжимаю челюсть и скрежещу задними коренными зубами.

— Я думаю, ты знаешь. Думаю, ты всегда знал.

— Черт, — вырывается у него под нос, и щелчок предохранителя на его пистолете, прежде чем 9-миллиметровый пистолет оказывается направленным мне в голову. — Ты причинил ей боль?

Мои глаза переходят на его глаза, но кроме этого я не двигаюсь.

— Да.

— Khuy. — Он называет меня козлом и прижимает холодный металл к моему виску. — Когда? Скажи мне. Что ты с ней сделал?

Если я скажу ему правду, может быть, он нажмет на курок и избавит меня от страданий. Потому что выражение лица Али, когда я признался, что играю в кукловода с ее жизнью, - это выражение чуть не стало моей гибелью. — Просто сделай это, — уговариваю я Джулиана. — Нажми на курок, потому что тебе не понравится то, что я скажу.

— Ты что, блядь, серьезно? — Его пистолет с грохотом падает на приборную панель перед ним. — Пуля в голову - это недостаточно. Ты заслуживаешь моих рук на своей шее!

Я не собираюсь спорить с этим; когда Джулиан узнает правду - как долго это продолжалось, все, что я сделал с ней, - он захочет извлечь каждую унцию моих страданий.

— Давай отведем ее в безопасное место, а потом ты сможешь набить мне морду или убить меня. — Мое неровное дыхание заполняет пространство между нами. — Все, что ты считаешь подходящим наказанием.

— Я не могу поверить тебе. Я знал, что между вами что-то произошло. Аля всегда говорила мне, чтобы я не лез не в свое дело. Я решил, что это была детская влюбленность, которая протухла, потому что я глупо верил, что мой лучший друг никогда не станет связываться с моей сестрой за моей спиной. А теперь это...

От ненависти, которую он бросает в мою сторону, у меня в груди вспыхивает стыд. Правда гораздо хуже. И ее уже не скрыть. Но есть и другая правда, которую он тоже должен знать.

— Я люблю ее. Не как сестру. Я, блядь, люблю ее всеми фибрами своего существа. — Его ноздри раздуваются, когда он медленно качает головой. — И даже если я причинил ей боль, я все исправлю, я сделаю все, чтобы... — Мой голос срывается, когда мы подъезжаем к убежищу. Или к тому, что от него осталось.

— Черт возьми, — рычит Джулиан. Не успела машина остановиться, как он выпрыгивает из нее и бежит к обугленным останкам строения.

Я бросаю машину на стоянку и тоже выпрыгиваю, но Даниил преграждает мне путь.

— Их здесь нет. — Я слышу панику в его голосе, прежде чем полностью осознаю слова.

— Что ты имеешь в виду? Где они?

— Дом, он пуст. Кто-то взорвал вход. — Мое сердце колотится так громко, что слышно в ушах, каждый удар словно молотком бьет по ребрам. Мне нужно увидеть разрушения своими глазами.

Я вхожу через огромную дыру в задней части дома. Взрывчатка была использована. Если бы Кира или Аля были на кухне в момент взрыва, то, черт возьми, они бы...

Звериный звук вырывается из моей груди в тот момент, когда Джулиан поднимается по лестнице из подвала. Его лицо мрачное, пепельное, он выглядит так, как чувствую себя я. Разрушенным. Он только качает головой, показывая, что они не добрались до безопасной комнаты в подвале.

— Нет. — Я отказываюсь в это верить. — Мы должны обыскать весь дом. Каждый квадратный дюйм.

Андрей и Даниил присоединяются к нам на взорванной кухне. Андрей говорит по телефону на быстром русском, Даниил смотрит на свой телефон.

— Их сняли, — уверяет нас Даниил. — Есть видеозапись. — Он протягивает телефон, но я не могу на него смотреть. Я не знаю, радоваться ли мне, что они живы, или ужасаться.

Честно говоря, и то, и другое.

Джулиан бьет кулаком по стене, и на него сыплется штукатурка.

— Нас, блин, разыграли. Максим Белов знал, что мы придем за Хорватом. Он ждал, пока мы отвлечемся, и мы, как идиоты, сыграли ему на руку.

Даниил качает головой.

— Мы не могли знать. Мы сделали то, что должны были.

Джулиан вскидывает голову, и они обмениваются напряженным взглядом.

— Вернуться домой? Наши девочки...

— Они в безопасности, я обещаю, — заверил его брат. Они говорят о своих женах и дочери Андрея, которые находятся в усадьбе Козлова. — Армия наших лучших людей охраняет дом. Беспилотники. Взрывчатка по периметру. Он непроницаем.

Андрей положил трубку и поднял руку, привлекая наше внимание.

— Это был Дима. Он думает, что сможет определить, куда их увезли люди Белова, но, поскольку у них нет зарегистрированного бортового номера и официальных документов, представленных авиационным властям, это займет некоторое время.

— Слава богу, — выдыхаю я, хотя особой благодарности не испытываю, потому что у такого человека, как Максим Белов, есть способы и средства так эффективно заметать следы, что даже самые лучшие хакеры не смогут его найти. Но я не позволяю своим мыслям соскользнуть в эту кроличью нору, потому что, если я это сделаю, возврата уже не будет.

Я убираю пистолет в кобуру и сплевываю на пол рядом с собой.

— Нам нужен самолет, срочно. Как только Дима получит ответы, мы должны быть в пути.

Даниил что-то бормочет про подкрепление, но времени на сбор людей нет, как нет времени и на сбор оружия. Как бы там ни было, нам не одолеть ополчение Белова. Все, что мы можем ему предложить, - это мы, наша лояльность, доля в нашем бизнесе, братство на ладони. Потому что все, что хочет Максим Белов, он получает, а ему почему-то нужна Алена. И это единственный человек, которого я никогда не позволю ему заполучить.

Любой ценой.

Любыми жертвами.